Смерть может танцевать 3

— Тебе показалось, — усмехнулся я. — Ты знаешь, что мне от тебя нужно, вопрос в том, как я это получу?

— Что будет, если я подпишу доверенность? — судорожно сглотнул тот. — Ведь ты же меня всё равно не отпустишь?

— Не знаю, — неопределённо ответил я, — но если не подпишешь добровольно, придётся делать тебе очень больно. Времени у меня более чем достаточно, а умереть я тебе не дам, пока не получу деньги.

— Я могу помочь тебе в этой войне, — начал было заводить свою старую песню Мортис, — не нужно меня пытать, я не враг. Если не хотите, необязательно даже выдавать Лему за моего сына.

— Пиши, — кивнул я на стол, где уже приготовил бумагу и тонкое металлическое перо с чернилами, пока выслушивал его попытки остаться живым.

Всё это обнаружилось в хижине, видимо, периодически требовалось что-то записать или подсчитать. А теперь пригодится и нам.

— Так не пойдёт, банк не даст тебе деньги по рукописной доверенности, — покачал головой Мортис.

— Мы будем спорить с тобой? — приподнял я бровь. — Или ты считаешь меня полным идиотом? Поставишь в конце личную подпись и родовую печать. Или ты забыл, Мортис, что я не всё это время был рабом и успел поиметь дела с банками.

— Ты не понимаешь, — сделал ещё одну попытку тот, — мой счёт защищён, без подписи нотариуса никто не отдаст тебе деньги.

— Лема, кажется, дядя нас не понимает, — с улыбкой обратился я к девчонке.

— Хорошо, я попробую с ним поговорить, — улыбнулась в ответ та и достала тонкий нож.

— Стойте, не надо, я всё напишу, — тут же забился в кресле старший советник.

— Подожди, Лямка, кажется, у дяди наметился прогресс, — остановил её я, — освободи ему одну руку.

Вскоре Мортис уже строчил доверенность на опустошение собственного счёта. Да так лихо, будто не в первый раз занимается чем-то подобным. Хотя в этом нет ничего удивительного, скорее всего, подобные бумаги постоянно писались от его имени и передавались в банк с рабом-управляющим. Вряд ли для них действительно требуется дополнительная, нотариальная подпись.

Этот момент мы проверим, если вдруг он сказал правду, то сделаем вид, будто сам хозяин счёта накосячил и забыл об этой мелочи. А уж с клерком мы как-нибудь договоримся о дополнительной закорючке.

— Закончил? — спросил я Мортиса, когда тот поставил оттиск перстнем после своей подписи.

— Может, мы всё-таки сможем договориться? — с надеждой в глазах, ещё раз спросил он.

— Нет, — покачал я головой и едва успел убрать доверенность со стола, чтобы её не залило кровью.

Лямка быстрым движением перерезала ему горло. Мортис выпучил глаза и попытался закрыть рукой глубокий разрез. Помимо артерии, она перерезала ему гортань и сейчас из этой раны доносилось противное бульканье, и хрип. Советник начал стучать ногами по полу, штаны намокли и вскоре протяжный, булькающий хрип вырвался из разрезанного горла, и он затих, уронив голову себе на грудь.

— Не могла подождать? — уставился я на Лему. — Теперь весь дом кровью и дерьмом провоняет.

— Извини, — виновато опустила глаза она, — просто я сама хотела его убить, боялась — не успею.

— Ну, теперь уже ничего не изменишь, — отмахнулся я, — Ладно, помоги вытащить его отсюда, а после уберись, раз уж ты накосячила, тебе и разгребать.

*****

В Эллон вошли ночью. Здесь у меня были дела не только с банком, я хотел вернуть свой протез, а точнее, заказать новый. И такую работу мог выполнить лишь один человек, у него наверняка и расчёты все остались.

Выбраться с того места, где нас высадили контрабандисты, оказалось не так просто. Спряталось оно среди болот, благо тропа была натоптана достаточно хорошо, чтобы понять направление, хотя попетлять пришлось изрядно. Затем она вывела нас в лес и только после нескольких дней пути, мы смогли выйти к первому населённому пункту.

Узнав, где находимся, нам удалось прибиться к торговому каравану, который как раз двигался в сторону столицы. Железной дорогой караванщики не пользовались и несколько раз останавливались по пути, распродавая товары по местным лавкам и закупая новые. Такое практиковалось часто и считалось более выгодным, чем использование поездов. Получалось, что пока торговец дойдёт из пункта "А" в пункт "Б", он уже удваивал вложенные средства. Конечно, случались и грабежи, да и вообще рисков хватало, но когда это останавливало людей, почуявших прибыль.

Они часто брали попутчиков и тем самым отбивали ещё и рабочие руки. Потому что такие как правило не имели денег на проезд и попросту отрабатывали своё место.

Работа не сильно пыльная: что-то разгрузить, что-то погрузить, накормить скот, а по прибытии в нужный тебе город, даже несколько медяков можно сверху получить.

Само собой, что ночью в город никого не пускали и торговец остановился в корчме у городских стен. А вот мы с Лемой, поблагодарили благодушного купца и распрощались с ним.

Уж как попасть в Эллон ночью, мы с ней знали получше многих, в своё время я не один день потратил на изучение его окрестностей. Так как я личность довольно приметная в городе, то все свои дела пришлось отложить на ночное время суток. Утром Лема сама займётся вопросом финансов, а я буду прятаться в нищем квартале, в подземельях.

До мастерской Рофа удалось добраться без приключений, но хозяин уже спал. Пришлось вначале выслушать много нового в свой адрес, прежде чем кузнец соизволил показаться из окна.

— Вот уж не думал, что ты так сильно меня любишь, — расхохотался я, когда увидел его удивлённую рожу.

— А ты не лезь к честным людям посреди ночи, — моментально нашёлся здоровяк. — Стой там, я сейчас спущусь и оторву твою тупую башку.

— Давай уже, шевели своей старой задницей, — усмехнулся я, — у меня не так много времени.

— Чего тебе? — пожав своей клешнёй мою левую руку, спросил Роф, как только распахнул дверь в мастерской и пропустил нас внутрь. — Не мог до утра подождать. Я теперь буду весь день в плохом настроении.

— Извини, друг, но я сейчас вне закона, — ответил я. — Мне нужно, чтобы ты снова создал мне руку.

— Это можно, — кивнул тот, — Как срочно?

— Вчера, — улыбнулся я, — Роф, я понимаю, что такие вещи быстро не делаются, но чем быстрее ты закончишь работу, тем быстрее я свалю из Эллона, и ты снова вернёшь своё хорошее настроение.

— И дёрнули меня Боги связаться с тобой, — пробормотал кузнец, но без какой-либо злобы, — Ладно, приходи через два дня. Возьму с тебя полновесный золотой, за срочность и моральный ущерб.

— Договорились, — кивнул я и сунул ему в лапу жёлтую монетку, — До встречи через два дня.

— Давай, вали уже, — отмахнулся тот, — Уже горизонт светлеет.

До нищего квартала от ремесленного не так далеко. Знакомые закоулки вызвали во мне нечто вроде ностальгии, но останавливаться и предаваться воспоминаниям было некогда. Роф был прав, с минуты на минуту город начнёт наполняться людьми.

Вскоре мы уже нырнули в знакомое полуподвальное помещение, где я ещё раз проинструктировал Лему и полез в узкое, засыпанное окно. Хотя может быть, когда-то это была дверь, не важно. Уже через несколько секунд я вывалился с другой стороны.