Смерть старого мира

Над головой пролетела ещё одна кружка, и ещё несколько бутылок пали жертвами кого-то не слишком меткого. Девушка едва успела протянуть руку и поймать уцелевшую бутыль с виски почти у самого пола и с тоской мысленно продолжила подсчитывать убытки. Из-за стойки доносились крики, страшнейшая ругань, звуки ударов и падений... треск мебели. Сразу же за ним — победный и довольный рёв Гарри. Вышибала, видимо, немного увлёкся. Оставалось надеяться, что в карманах зачинщиков найдётся достаточно денег, чтобы возместить ущерб. Хозяин предусмотрительно не выходил, ограничиваясь громкой и весьма малоцензурной руганью из-за двери — и это тоже было правильно.

— Что там вообще произошло? — осторожно спросила она у Пенни, которая заняла наблюдательный пост по другую сторону стойки.

— Да-а... как всегда. Черныши искромётно пошутили над нашими, те в долгу не остались... ну и парочка бобби добавила чада, — рассеянно отозвалась Пенелопа, втянув голову в плечи, словно черепаха, в момент, когда мимо стойки пронеслись чьи-то ноги — в сторону выхода.

Владелец ног не добежал — под аккомпанемент сдавленного уханья взмыл вверх, схваченный кем-то высоким и сильным, был потрясён во всех смыслах и брошен на уже совсем не чистый пол. Агнесса вздохнула, прячась в нише стойки, и грустно уткнулась подбородком в колени, подтянув те к груди. Мельхиор в голове выл о драках и сражениях, и о том, что-де в его-то время кабацкие драки были ого-го, не чета нынешнему «вальсированию». Всё в крови, пепелища, десятки разорванных тел — всё, как ему нравилось. Называл это «романтикой средневековья». Агнесса терпеливо сносила этот непрошенный экскурс в историю, почти не обращая на него внимания.

Между тем, снаружи всё затихло. Агнесса вежливо попросила Мельхиора замолчатьи осторожно поднялась, чтобы убедиться в том, что Гарри — как и прежде — стоит на ногах, в компании рабочих. Они поздравляли друг друга, утирали кровь с лиц и стаскивали в кучу побитых, и, по большей части, бессознательных чужестранцев и просто подвернувшихся под горячую руку. Внимание Агнессы привлекли костяшки вышибалы — распухшие и тёмные, словно сливы, покрытые царапинами и кровью. Отметила про себя, что не мешало бы перебинтовать раны «своим», да и «чужих» в таком виде бросать было негоже. Впрочем, не только люди нуждались в лечении — пабу также требовался поверхностный ремонт. Пара сломанных стульев, один стол... остальные оказались прочнее — их просто перевернули. Большое количество битого стекла и ламп. Испорченные шпалеры на стенах.

Девушка закрыла лицо ладонями и с усилием потёрла. Собраться. Она должна собраться. Горевать и стенать будет потом, сейчас следует быть максимально собранной и уверенной в себе, выпроводить гостей...

Храп со стороны стойки заставил её слегка вздрогнуть и обернуться. Мистер Вайз, пришедший ещё в самом начале, умудрился уснуть и не проснуться в этом кавардаке! Мирно «пускал пузыри», компактно примостившись в уголке, и, очевидно, был достаточно удачлив, чтобы ни одна «шальная кружка» не угодила по нему. Однако спать ему здесь было нельзя.

— Мистер Вайз? Мистер Вайз, сэр! — Агнесса подошла к нему и аккуратно потрепала по плечу. Затем потрясла сильнее, не добившись ничего, кроме невнятного мычания. «Зелёные сопли» во всей красе и в буквальном смысле...

— Проблемы, Агни? — басовитый голос Гарри над головой заставил девушку слегка вздрогнуть, но тут же виновато улыбнуться в ответ.

— Да вот... никак не могу разбудить его.

— Угу... эй, приятель, а ну подъём! — огромная ручища Гарри несколько раз хлопнула мистера Вайза по спине, выбивая из его лёгких весь воздух и заставляя закашляться.

— А-а-а?! Што-о-м-м... штосмн? — невнятно пробормотал мистер Вайз, вскидываясь и слепо озираясь. Вышибала подхватил его за плечо и аккуратно снял со стула, придерживая в вертикальном состоянии без видимых усилий.

— Паб закрывается, пора домой.

— Н-но я ж-же... плат-тил? — неуверенно возразил нетрезвый лавочник, вцепившись в руку Гарри, пока тот вёл его к дверям.

— Платить — платил, но за выпивку, а не за ночлег. Впрочем, ночлег тут и не предусмотрен, так что езжай домой, проспись, а потом возвращайся.

Агнесса шла за ними, испытывая некоторое волнение от того, что приличного человека в таком состоянии выставят на улицу посреди ночи.

— Так нельзя, Гарри... я поймаю кэб, хорошо? — тихонько проговорила она, коснувшись бока вышибалы, на что тот безразлично пожал плечами:

— Как хочешь.

Девушка улыбнулась, радостно кивнув в ответ, и, подхватив мистера Вайза под руку, вывела его наружу, в промозглую и прохладную июньскую ночь. Оглядевшись по сторонам, она заприметила в конце квартала несколько повозок.

— То, что надо! — негромко воскликнула Агнесса и осторожно прислонила мужчину к влажной кирпичной стене соседнего здания.

— Мистер Вайз, постойте тут буквально минутку, пожалуйста. Стоите? Вот так, стойте ровно, — подкорректировала в процессе положение лавочника в пространстве и утвердила его кое-как. Сам он наотрез отказывался стоять ровно и всё норовил упасть, но девушке удалось разместить его между выступающими из стены кирпичами, а, заодно, выяснить адрес, куда он хотел попасть. — Я быстро.

Нетрезвое «тело» что-то булькнуло в ответ, но, вроде бы, согласно кивнуло. Мешкать Агнесса не стала — кто знает, на сколько хватит запаса устойчивости?

Подхватив юбки, она бегом припустила по улице, не обращая внимания на поблёскивающие в темноте переулков глаза, на мерцающие разноцветные огоньки-обманки, влекущие неосторожных путников в сети ночных пикси... об этом нельзя было думать, поскольку, иначе, становилось очень страшно, а бояться она себе запретила. Давящая на голову громада Верхнего Лондона не давала ни единого шанса лунному и звёздному свету проникнуть вниз, и кромешная темнота, начинавшаяся буквально в пяти шагах от двери паба, разбавленная лишь редкими фонарями и ещё более нечастыми мерцающими огнями в окнах, не способствовала храбрости.

Ближайшая же повозка с запряжённой лошадью была свободна, и Агнессе не стоило особых трудов упросить возницу подъехать к самым дверям паба. Оставленный там мистер Вайз проявил чудеса выдержки и умудрился не свалиться в сточную канаву, чему девушка была несказанно рада. Она подбежала к лавочнику и, подставив ему плечо, отделила от стены дома, направляя к кэбу.

— Вот так, мистер Вайз... сюда, осторожнее. Поднимите ногу — тут ступенька. И ещё одна... вот, садитесь, — разместив его на пассажирском диванчике, девушка с облегчением соскользнула на брусчатку.

— Сэр, будьте любезны, доставьте, этого господина по адресу Саттен-роуд двенадцать, третья дверь. И, если будет такая необходимость, разбудите его, пожалуйста?

— Да, мисс-с-с... — слегка наклонив в её сторону голову, прошелестел возница, до того не сказавший ни слова, и Агнесса внезапно заметила, что в скудном свете ночных фонарей его глаза неестественно блестят, как у кошек или собак, и нервно сглотнула. Короткий то ли щелчок, то ли хлопок, и лошадь без иных видимых понуканий развернулась и бодро потрусила вдоль улицы, скрываясь в ночи.