Смерть в белом халате

– Мне Владимир Александрович показался слишком напуганным, – начала Маша. – Но почему он не захотел идти в милицию? Ведь подозревает самое плохое, я уверена!

Виктору не хотелось обсуждать с девушкой столь неприятную тему, но она волновалась из-за товарища, и он поспешил ее успокоить:

– Юрский сказал, что Антон сбежал, значит, парень намеренно собрал вещи и ушел из дома, его не похитили. Думаю, Владимир Александрович знает, куда направился его сын, просто нам не сказал.

– А если они его найдут?

– Маш, ну сама подумай, зачем людям из Администрации связываться с мальчишкой? Ну, выступил пару он раз на митинге, и что? Как он может помешать? Чем? Припугнули, и забыли.

– Ты прав, – Маша посмотрела на часы. Прогулка подходила к концу, а до трех часов оставалось много времени. – Может, по домам? – предложила она. – Пообедаем и встретимся в половине третьего сразу на месте?

– Я бы вообще предложил тебе не ездить к Семенову. Соседка сказала, хозяин квартиры в командировке, значит, твоя помощь не потребуется.

– Да, разговаривать с женщиной лучше тебе, – согласилась девушка. – Но ты обязательно позвони мне.

– Обязательно. Даже если ничего не получится.

Теплоход плавно развернулся и поплыл обратно к причалу.

– Может, поднимемся наверх? – Маша посмотрела на севшую на соседнюю скамью полную женщину с пятилетней девочкой в синем джинсовом костюме. Девочка недовольно хмурила нос и громко капризно спрашивала маму, когда они приедут домой.

Виктор кивнул, и они поднялись на верхнюю палубу.

Вопреки опасениям Плеханова, ветер наверху был не сильный, но он все равно встал поближе к Маше и положил руку на ее плечо. Девушка не возражала.

– Знаешь, о чем я думаю? – спросил он, обернувшись, и увидев, что рядом никого нет.

– О чем?

– Об агентстве по продаже недвижимости. О том, что с «Эгной» был связан покойной Семенов, а теперь она так некстати всплыла в истории с Антоном.

– Это просто совпадение.

– Совпадение? Павел Петрович работал в «Эгне», человек-счетчик покупал там квартиру, а Выборнов – автомобиль.

– Ты хочешь сказать, – Маша обернулась к молодому человеку, и ее лицо оказалось в волнующей близости от его, – агентство по продаже недвижимости может быть связано с убийством в клинике?

– Не знаю. – Виктор опустил глаза. – Мне просто кажется, «Эгна» действует не совсем честно. Ведь Щукина они обманули.

– А может, – девушка отодвинулась от Плеханова, – его не «Эгна» обманула, а Семенов?

– Все может быть, гадать бесполезно. Туда бы самому поехать, да посмотреть. Под видом покупателя.

– Так тебе сразу все и расскажут! К тому же, ты слишком подозрительный.

– Я подозрительный? – рассмеялся Виктор.

– Да. Ты просто себя со стороны не видел: высокий, плечистый, с открытым взглядом – ну вылитый дядя Степа!

– Не преувеличивай! До дяди Степы мне еще расти и расти. Во всех смыслах.

– Если бы я была агентом, я бы насторожилась, если какой-нибудь высокий плечистый стал подозрительные вопросы задавать. Может, вместе сходим, раз уж ты так хочешь там побывать? Под видом покупателей. Изобразим молодоженов, которые хотят купить жилье.

– Давай! – Плеханов обрадовался, а потом посерьезнел. – Маш, мне не хочется тебя в это втягивать.

– Во что? Мы просто поиграем. Ничего страшного не произойдет. Если ты ничего про квартиру Семенова от хозяйки не выяснишь, мы можем прямо в «Эгну» сходить. Будет о чем рассказать старшему лейтенанту Сомову.

– Тогда я тебе позвоню. После трех. Договорились?

– Конечно!

Виктор осторожно обнял девушку и поцеловал в висок.

– Ты просто чудо!

Маша не ответила. Она обернулась и сама поцеловала Виктора. Губы ее были теплые и пахли мятой, Плеханов ответил на поцелуй, и понял, что окончательно потерял голову.

* * *

Проводив Машу, Виктор купил в киоске пирожок и отправился к дому, где жил Семенов. Он решил подождать хозяйку квартиры там – возможно девушка приедет раньше трех часов, а знакомиться лучше на улице, чтобы она не думала, будто он откуда-то знает ее адрес.

Виктор хотел сесть на скамейку у подъезда, но там разместился подозрительного вида пьяница: грязный небритый мужик неопределенного возраста в рваной темно-серой фуфайке и пыльных штанах с пузырями на коленях. Он сидел на краю лавочки и раскачивался вперед-назад с таким видом, будто пытался решить мировую проблему. Виктор отошел к качелям, а потом, подумав, что здесь он будет привлекать ненужное внимание, стал в тени старого вяза, росшего метрах в двадцати от скамьи.

Плеханов не задумывался о том, как узнает незнакомую девушку. Вряд ли в подъезде живут сразу две молодые женщины с длинными темными вьющимися волосами.

Время шло медленно. Сначала часы показали половину третьего, потом три, а потом четверть четвертого. Во дворе за это время не произошло никаких изменений: на качелях успел покататься какой-то малыш, мимо прошла группа молодых людей, направляющихся, судя по разговорам, на какой-то праздник, подъехала белая «Волга», из которой вышел тучный мужчина с усами. Он неодобрительно посмотрел на пьяницу, который все так же сидел на скамейке, и вошел в подъезд.

Плеханов поглядывал на часы, стараясь не отвлекаться от единственного выхода со двора на улицу, лишь краем глаза увидев, как из подъезда вышла молодая женщина с темными волнистыми волосами. Несмотря на то, что она была худой и маленькой, спутать ее со студенткой было затруднительно – слишком самоуверенно она выглядела, слишком по-взрослому независимо шла.

Виктор заметил, как мужчина, сидевший на лавочке, поднялся и, шатаясь, сделал шаг в сторону девушки. Брюнетка словно не видела человека – шла, все так же глядя куда-то вдаль. А когда поравнялась с мужчиной в фуфайке, он, резко наклонившись, схватил девушку за предплечье.

– Поцелуемся, красавица, – жутко коверкая слова, произнес он.

– Вот еще! – Девушка не растерялась, и изо всех сил стукнула пьянчужку сумочкой по голове, одновременно пытаясь освободить вторую руку. – Отпусти!

Пьяный поморщился, помотал головой, но руку не отпустил, наоборот, попытался удобнее перехватить худое предплечье темноволосой красавицы.

– Эй! – Виктор среагировал мгновенно – бросился на помощь девушке, лишь по дороге сообразив, что она именно та, кого он ждал. – А ну, отпусти ее!