Смерть в Сингапуре [сборник]
Шрифт:
— Помнишь, как-то я рассказывал тебе о моем брате? Он хотел, чтобы я закончил школу и так далее.
— Помню.
— Но я не говорил тебе, почему он этого хотел.
— Нет.
Смолл вздохнул.
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но я готовился к поступлению в колледж. И поступил бы. Можешь представить себе такое… в Восточном Гарлеме! — он невесело рассмеялся. — Только двое из нас готовились в колледж, я и другой парень — он и есть крестный отец Анджело Сачетти.
— Что-то я упустил нить твоих рассуждений.
— Давным-давно, за семь или восемь лет до твоего рождения, они провели совещание в Атлантик-сити.
— Они?
Он
— Ты хочешь, чтобы я назвал их?
— А разве у них есть название?
— Почему бы тебе не спросить у Эдгара Гувера? [44]
— А чего его спрашивать? Он называет их «Коза Ностра».
Смолл улыбнулся:
— Давай и мы будем придерживаться этого названия, хотя оно и не соответствует действительности. Но вернемся к совещанию.
44
Эдгар Гувер долгие годы возглавлял ФБР.
— В Атлантик-сити?
— Именно. Там собрались все. Костелло, Лучиано, Вито Дженовезе, даже Капоне и его братья. Все, кто играл сколько-нибудь заметную роль. Они собрались вместе и решили, что должны реорганизовать свою деятельность. Поделить страну на районы, прекратить междоусобные войны, улучшить свой образ в глазах общественности. Они захотели стать респектабельными и пришли к выводу, что для этого, среди всего прочего, им нужны ученые люди. Речь зашла о том, кого направить в колледж. Мой брат был там и предложил мою кандидатуру, пообещав, что сломает мне шею, если я вздумаю бросить учиться. Костелло сказал, что и у него есть на примете подходящий парень, с которым он поступит точно так же. Были еще предложения, но в результате они остановили свой выбор на мне и парне, предложенном Костелло.
Смолл помолчал, вновь отпил из бокала.
— Тот парень прошел путь до конца. Что случилось со мной, ты знаешь. Он же закончил школу, Гарвард, а затем и юридический факультет университета Вирджинии.
— Он-то и хочет видеть меня в Вашингтоне? — спросил я.
— Он самый.
— Как он стал крестным отцом Сачетти?
— Анджело Сачетти — сын Сонни из Чикаго, а Сонни однажды спас жизнь этому парню.
— Я опять потерял нить.
Смолл тяжело вздохнул.
— Не стоит мне рассказывать тебе все это. Не накликать бы на тебя беду.
— Из сказанного тобой следует, что беда уже постучалась в мою дверь.
Он подумал и, похоже, принял решение. А может, просто делал вид, что думал. Точно я сказать не мог.
— Хорошо. Сонни из Чикаго, настоящего имени которого никто так и не узнал, появился в Нью-Йорке с годовалым ребенком на одной руке и футляром для скрипки в другой, — он замолчал, скептически глядя на меня. — Наверное, ты думаешь, что футляр для скрипки — это шутка?
— Я тебе верю.
— Тогда не ухмыляйся.
— Продолжай, Крис.
— Вроде бы жена Сонни, проститутка, не поладила с одной из чикагских банд, и ее выловили из озера Мичиган. Я не знаю, в чем состоял конфликт. Но Сонни взял свой футляр для скрипки и уложил семерых парней, виновных, по его мнению, в смерти жены. А потом привез сына и «томпсон» [45] в Нью-Йорк. В это же время парень, с которым я ходил в школу, окончил юридический факультет и вернулся в Нью-Йорк,
где выполнял мелкие поручения Костелло. Он встретился с Сонни из Чикаго, который также работал на Костелло, и они подружились. Знаешь, почему?45
«Томпсон» — марка автомата.
— Не могу даже догадаться, — ответил я.
— Потому что Сонни из Чикаго, всегда аккуратный, ухоженный, выглядел, как студент колледжа. Говорил на правильном английском, строго одевался, а парень, с которым я ходил в школу, получив образование, зазнался, стал снобом. Тебе все понятно?
— Пока да.
— Так вот, парень, который учился в университете, попал в передрягу. У него возникли серьезные осложнения, не с Костелло, а с другим человеком, не важно с кем. Короче, этого парня едва не отправили в мир иной, но Сонни из Чикаго спас ему жизнь, и он пообещал Сонни, что заплатит долг сторицей.
Смолл в какой уж раз надолго замолчал. — Ну? — не выдержал я.
— Две недели спустя Сонни поймали на том, что он шельмовал в карточной игре, буквально пригвоздили ножом к стене, да и оставили там. Спасенный Сонни парень узнал об этом и забрал годовалого ребенка к себе. И стал его крестным отцом.
— И этим ребенком был Анджело Сачетти?
— Совершенно верно.
— А почему Сачетти?
— Не знаю, кто-то однажды сказал мне, что так назывался сорт лапши.
— А что случилось с тем парнем из университета… крестным отцом?
— Его послали в Вашингтон.
— Зачем?
— Зачем кто-то посылает кого-то в Вашингтон? В качестве лоббиста.
— Я должен отметить, что он забыл зарегистрироваться.
— Напрасно ты шутишь.
— А что он там делает?
Смолл скривился, как от зубной боли.
— Скажем, присматривает за их интересами.
— И этот парень воспитывал Анджело Сачетти?
— Во всяком случае, пытался. Может, тебе это не известно, но у него было девять гувернанток и столько же частных учителей. Его выгоняли из четырех школ и трех колледжей. Анджело увлекался только спортом, поэтому и оказался в Голливуде.
— Его крестный отец замолвил словечко?
— Точно, — ответил Смолл.
— А у крестного отца есть имя и фамилия?
— Раньше его звали Карло Коланеро. Теперь — Чарльз Коул. В определенных кругах он — Чарли Мастак.
— Ты, похоже, в курсе всего.
Смолл махнул рукой в сторону фотографий.
— После нескольких стаканчиков они тарахтят, не переставая. Знают же, что говорят со своим.
— Почему Коул хочет, чтобы я нашел Анджело?
— Понятия не имею. Анджело не принимал в его делах никакого участия. Два года назад поступило известие, что он умер, но я не заметил, чтобы кто-то сильно горевал. А сейчас ты говоришь, что он жив.
— И они хотят, чтобы я его нашел.
— Не они. Чарльз Коул, и при встрече с ним я советую тебе поставить свои условия.
— Ты думаешь, я с ним встречусь?
Смолл замолчал, но ненадолго.
— Коул всегда добивается выполнения своих пожеланий.
— У тебя есть предложения?
— Конечно. Измени фамилию и исчезни. Поиски пропавшего наследника — лишь предлог. Похоже, заварилась серьезная каша, иначе они не прислали бы Коллизи, да и он сам не стал бы заниматься пустяками. Если же ты не исчезнешь, они найдут способ переправить тебя в Вашингтон.