Смерть в театре (сборник)

— Но ведь не исключено, что именно он убил миссис Тауэрс?

— Допустим, а кто убил его? Джеффри? Может быть, Хемингуэй открылся ему, не говоря Люси. Конечно, на Джеффри тоже падает подозрение, однако у него есть алиби. Ведь вместе с нами он был в вашей квартире, когда туда поднялась Люси с ее спектаклем — раскаивающейся грешницы! Нет, нет, я никак не могу переварить эти три года в истории Люси, которые ненормальный человек прожил в большом коллективе, завоевав не только уважение, но даже любовь многих. Вы сами относились к нему превосходно. Будь я на месте Полхэма...

— Интересно, что бы вы сделали? — спросил Шанс, когда доктор Браун замолчал.

— Я бы проверил во всех банках, нет ли там счета на имя Кинга или Хандлея и как этот счет возрастал. Понимаете, я скорее могу заподозрить его в шантаже, чем в психической неуравновешенности. И потом, если верить всему тому, что говорилось о нем, его всегда считали человеком увлекающимся, неисправимым идеалистом. Возможно, сейчас он тоже действовал во имя какой-то большой цели?

— Так вы допускаете, что он шантажировал Люси, а она об этом молчала?

— Это предположение,— ответил Джералд,— но вряд ли человек с его знаниями и способностями на протяжении трех лет не смог подыскать себе лучшего места, чем должность ночного сторожа в театре. Видимо, чем-то его устраивало это место...

Зазвонил телефон. Вызывала Шерри.

Шанс страшно смутился.

— Не сердись, мамочка, что я тебе не позвонил. Но тут одна неожиданность за другой. И так без передышки.

— Я тебе звоню по поводу Бева. Знаешь, я очень волнуюсь.

— Потому что он в тебя влюблен без памяти?

— Не шути, дело совсем не в этом. Мы приехали ко мне, мило посидели, я терпеливо выслушала все его бесконечные истории о Рексе Хандлее. Шанс, он обожал своего мальчика.

— Наверное, он не знал, что тот недостоин его обожания?

— Не паясничай, Шанс!

— Мама, я тебе сейчас расскажу, что я выяснил... Кто знает, не стало ли это известно и Беву?

— Да нет, мне показалось, что столь страшный удар и вид убитого Рекса так повлияли на несчастного старика, что он немного помешался. Он винит во всем одну Люси, говорит, что с самого начала она играла по отношению к Рексу подлую роль. Он обзывал ее всякими словами, призывал на ее голову беды, проклинал... Я страшно нервничаю.

— Хотелось бы мне присутствовать при этой сцене! — засмеялся Шанс.

— Это совсем не смешно, а очень серьезно,— рассердилась Шерри,— тем более что он принялся искать в справочнике телефон и адрес Люси. Телефона там нет, но адрес он узнал и торжественно мне об этом объявил. Конечно, мне следовало его успокоить, уговорить, не отпускать от себя, когда он заявил, что отправляется к мисс Тауэрс. Правда, мне показалось, он несколько пришел в себя и рассуждает более нормально.

— Тогда что же тебя тревожит?

— Понимаешь, он сотню раз объявил, что полицейские — ослы и что он сам поедет к Люси и заставит ее сознаться в содеянном.

— Его к ней все равно не пустят, у нее сегодня переживаний было больше, чем она может перенести...

— Нет, Шанс, я не могу быть спокойна. Видел бы ты, как он сорвался с места и убежал как безумный. Даже забыл, что предложил мне выйти за него замуж,— засмеялась Шерри.

— У каждой медали есть оборотная сторона!

— Я бы так не волновалась, если бы не обратила внимание на то, что из ящика, где лежал телефонный справочник, исчез тот маленький револьвер, который ты мне сам подарил несколько лет назад.

— Чтобы ты могла в случае необходимости защищаться от грабителей!

— Я вижу, тебя не волнует, что револьвер исчез. Ведь его взял он!

— Бев?

— Конечно! Кто же, кроме него?

— Успокойся, мамочка. Давай поговорим спокойно... Когда ты в последний раз видела револьвер?

— Понятия не имею. У меня нет привычки ежедневно проверять содержимое шкафа или письменного стола. Важно то, что сейчас револьвера на месте нет!

— Скорее всего, его увидела одна из твоих прелестных помощниц и отнесла в подарок своему дружку! Бев много шумит и кричит, но вообще-то он большой ребенок, который и мухи не обидит.

— И все же я чувствовала бы себя спокойнее, если бы ты предупредил Люси. Я ругаю себя за то, что не сразу позвонила тебе. Но я только что заметила исчезновение револьвера.

— Если я смогу тебя этим успокоить, я немедленно ей позвоню.

Набирая номер телефона студии Люси, Шанс одновременно рассказывал Джералду, что произошло. В трубке раздавались длинные гудки. Шансу никто не отвечал.

Подождав несколько минут, он опустил трубку на рычаг и пожал плечами:

— Люси не желает отвечать. Можно не сомневаться, дядюшку Бева она не пустит на порог!

Глава III

Повернувшись спиной к камину в своем кабинете, советник стоял в обычной для него позе, заложив пальцы за проймы жилета. Он равномерно покачивался на носках. Лицо его приобрело какой-то восковой оттенок, он походил на мертвеца, но вполне держал себя в руках и внимательно слушал, что говорил ему внук. Джеф же метался взад и вперед по кабинету, с трудом сдерживая волнение.

Когда приехала полицейская машина, он был уверен, что Люси вызвали в качестве основного свидетеля по делу о смерти миссис Тауэрс. Джеф не волновался тогда еще и потому, что советник сразу же бросился ей на выручку вместе с мистером Густавом. Джеф не сомневался, что мать вернется с ними домой. Но через полчаса после их отъезда из последних известий по радио он услышал о новом убийстве, жертвой которого стал его отец, Рекс Хандлей.

Джеффри побежал к Анне и Шарон, сомневаясь, правильно ли он понял сообщение и не является ли это очередной уткой газетных репортеров, падких до всяких сенсаций.

Обе женщины слушали радио в библиотеке. Всегда уравновешенная и практичная, Шарон предложила позвонить на радио. Там ей сказали, что ошибки нет. Дрожа с ног до головы, Джеф бросил трубку, не в силах поверить собственным ушам. Его отец был жив и столько лет находился рядом! Непостижимо! Джефу казалось, что он теряет рассудок. С его точки зрения, это могло быть только ужасной ошибкой. Нет, нет, его отец геройски погиб еще до его рождения! Ночной сторож в театре Шанса, где работала Люси? Три года? Невозможно! Люси бы его сразу узнала...

Затем его охватила ярость.

Конечно же, Люси его узнала!

Джеффри забросал вопросами тетку и жену... Почему Люси держала это в тайне? Почему сам Хемингуэй не пришел и не открылся ему, Джефу, если он действительно его отец? Почему? Почему?..

Из полиции, куда уехала Люси, не было никаких известий. Контора Густава не отвечала. Возможно, Шанс Темпест в курсе дела? Но того не оказалось в театре. Никто не мог сказать, куда он уехал.

Два часа Джеффри испытывал необычайные муки. Ни Шарон, ни Анна ничем не могли ему помочь. Наконец он услышал звонок у входной двери. Вернулся советник.