Смерть в Занзибаре

– Ради всего святого, откуда мне это знать, как вы думаете? Должно быть, об этом сообщали в газетах.

– Одиннадцать сорок восемь, если говорить точно, – мягко вмешался Ларри Даулинг. – Они узнали точное время, так как убийца, по-видимому, прижал дуло пистолета к телу жертвы – это помогло заглушить выстрел, – и сотрясение от выстрела повредило часы с репетиром, которые старый джентльмен носил в нагрудном кармане, и они остановились.

– Господи Боже мой! – мрачно сказал Тайсон. – Пресса! Я совсем забыл, что среди нас здесь имеется газетная ищейка. – Он посмотрел на Ларри Даулинга так, словно обнаружил слизняка в своем салате. – Может быть, вы случайно занимались этим делом, мистер Даулинг? Похоже, что вам известно о нем чертовски много.

– Нет. Не по моей части. Но я читаю газеты. Это было в большинстве из них за 13-е. Я видел по меньшей мере пять отчетов.

– Угу, – пробормотал Тайсон и вернулся к своему портвейну.

– Одиннадцать сорок восемь, – сказала Миллисент и затем медленно повторила:

– Одиннадцать… сорок… восемь…

– А что конкретно это означает? – допытывался Найджел у всего стола в целом. – Это звучит, как у Девушки с золотым голосом: «При третьем ударе будет ровно одиннадцать часов сорок восемь минут и двадцать секунд».

Миллисент Бейтс бросила на него сердитый взгляд.

– Если хотите знать, – кисло заявила она, – получилось так, что я ненадолго забежала к своей приятельнице утром двенадцатого. Я забыла отдать ей ключи от «Хижины волчат», а в этот день после обеда мы уезжали. А она живет в конце улицы мистера Хонивуда – это, собственно, тупик – и я подумала, не могла ли я действительно встретить убийцу. Он явно должен был пройти по этой дороге.

Найджел засмеялся с раздражающей снисходительностью.

– Знаете, я едва ли поверю в это, дорогая мисс Бейтс.

– И почему же нет? – вспыхнув от негодования, спросила Миллисент Бейтс.

– Но ведь само собой разумеется, что убийца не будет при свете дня разгуливать по людной улице и входить через парадную дверь? Гораздо вероятнее, что он прокрадется вдоль кустарника или чего-то подобного.

– Это только свидетельствует, – сказала мисс Бейтс, – как мало вы знаете то, о чем говорите. Вы могли бы тайком выйти из дома мистера Хонивуда через кустарник, воспользовавшись кухонным выходом в сад. Но там стоит замок с защелкой, и эту дверь нельзя открыть снаружи. А поскольку вокруг дома идет высокая стена, единственный вход для того, кто не захочет заниматься симпатичным подозрительным лазанием по стене, как раз через парадные ворота. И я действительно знаю, о чем говорю, поскольку так получилось, что я хорошо знакома с этим домом.

– Настолько хорошо, – весело сказал Найджел, – что еще немного, и мы начнем дрожать от страха, раздумывая, не вы ли сами совершили это!

Обветренное лицо Миллисент Бейтс пошло неприятными красно-бурыми пятнами, и Гасси сердито бросилась ее защищать.

– Вы, кажется, изволите смотреть на убийство, как на шутку, мистер Понтинг. Но смерть старого знакомого едва ли является для нас поводом для шуток.

– О Господи! О-господи-о-господи-о-господи! – запричитал Найджел. – Что мне остается! Я правда извиняюсь! Дорогая моя мисс Бейтс, вы ведь знаете, что я совсем не имел этого в виду! Это мое испорченное, извращенное чувство юмора. Скажите же, что вы меня прощаете!

Миллисент махнула своей большой и сильной рукой, как бы отгоняя надоевшее насекомое, и мрачно сказала:

– Не мелите чепуху! Это я виновата, что заговорила об этом. Но меня это просто заинтересовало, когда я сообразила, что запросто могла пройти мимо этого мужчины.

– Или женщины, – мягко вставил Ларри Даулинг.

Миллисент Бейтс быстро повернулась лицом к нему.

– Почему вы об этом говорите? – резко спросила она.

– Просто так. Ведь это точно так же могла быть и женщина. Ничто не свидетельствует против этого – если судить по газетам. Вы их не читали, иначе вы бы увидели, что у него в тот день был посетитель женского пола. Она даже предусмотрительно оставила после себя носовой платок – и даже с монограммой.

– О, – сказала мисс Бейтс с сомнением в голосе. – Я об этом не подумала. Да, я полагаю… что это возможно.

– Какой-нибудь миленький орнамент Женской лиги города, проступающий сквозь туман на пути к сокровищнице! – хихикнул Найджел. – О Господи! Я снова за свое! Это мое извращенное чувство юмора. Больше я не скажу ни слова!

Миллисент не ответила на колкость, лишь одарила его долгим недоброжелательным взглядом. Но неожиданно в ее лице – в застывшем его выражении и сузившихся глазах – появилось нечто, дающее понять, что его слова о чем-то ей напомнили. Или что-то подсказали. Что-то совершенно невозможное, и все же…

Никто ничего не говорил, и на протяжении целой минуты в комнате царила странная напряженная тишина, а затем Миллисент кивнула мистеру Понтингу. Короткий, резкий кивок человека, которому была представлена новая точка зрения, и он ее одобрил.

На другом конце стола Ларри Даулинг наклонился вперед легким, быстрым движением, напоминавшим бросок хищника, и энергично произнес:

– Так вы все же полагаете, что это могла быть женщина – женщина, которая была с ним знакома!

Однако, если он ожидал, что мисс Бейтс смутится и признается в чем-то, его ждало разочарование. Миллисент повернулась, чтобы посмотреть на него, и, успешно выразив свое неудовольствие тем, что увидела, нахально спросила:

– Вы что-то спросили, мистер Даулинг?

Ларри Даулинг вспыхнул и откинулся назад.

– Э… нет, ничего.

– Вот за это спасибо, какое облегчение! – прогудел Тайсон. – Меня это убийство уже достало. Давайте поговорим о чем-нибудь еще.

– Да, да, давайте, – сказал Найджел. – Убийства в общем-то не совсем отвечают обычному представлению о милой застольной болтовне. Они такие отвратительно пролетарские. Сам я никогда не могу понять, почему кто-то любит слушать рассказы о них.

Амальфи засмеялась своим очаровательным грудным смехом и сказала:

– Не будьте таким чувствительным, дорогой Найджел. Все мы обожаем хорошее убийство. Посмотрите, как они заполняют собой воскресные выпуски газет под аршинными заголовками. А как вы сами отреагировали на это убийство? Да никто кроме вас и словечка не мог вставить! – Она обернулась к хозяину дома и сказала: – Тайсон, вам полагается развлекать нас. Если вам не нравятся убийства, поговорите о чем-то другом. Все равно о чем. Расскажите нам об этом доме.

– Что же вам рассказать о нем? – спросил Тайсон. – Утверждают, что он был построен около полутора столетий тому назад вконец измученным супругом, чья вторая жена никак не могла ужиться с первой. Но если вы захотите вызубрить его историю, мой покойный дядя Баркли написал крайне скучную книгу об этом доме, которую опубликовал за свой собственный счет в конце 1890-х годов и навязывал своим друзьям. Вы, наверное, видели одну такую у Гасси – она переплела ее в красный сафьян и выставила на пианино, дабы компенсировать тот факт, что она ее вообще не читала. Несколько экземпляров вы найдете и здесь, они валяются повсюду. Все исторические и архитектурные сведения вплоть до мельчайших чертовых деталей. Я бы не рекомендовал ее в качестве легкого чтива. Но пусть это вам не мешает, если вам это действительно интересно.