Смерть выберет тебя

— Стоп! Я этого не вынесу! Кто его впустил сюда? Кто ви такой? О, ми умираем, умираем…

Он повернулся и стал удаляться от меня. Виллис поколебался, потом подошел к Хорэйшио и заговорил тихим голосом. Ему потребовалась минута, если не две, чтобы Хорэйшио наконец повернулся ко мне.

— Вот как, — произнес он с акцентом, который — я в этом почти уверен — был не менее фальшивым, чем его фасоны. — Ми не будем тогда обсуждать фасоны Адера. Чего это ви хотите знать о чьем-то там убийстве?

Я объяснил, что была убита женщина по имени Зоу Авилла и что среди ее вещей был найден список имен, включающий и его имя.

Он потряс головой и проронил:

— Ми никогда не слышали о ней. Многие женщины, наверное, записывают мое имя. Это ничего не значит.

— Большинство из перечисленных в списке людей работают на «Мамзель». Вы, как я понимаю, делаете для нее фасоны?

— Да. И что?

— Поскольку я тоже работаю на «Мамзель»… Его глаза широко распахнулись и даже, казалось, сверкнули:

— Ах! Ви работаете на «Мамзель»? На Литу?

— На Литу Коррел и на других. Он вдруг сразу стал дружелюбнее.

— На Литу Коррел! Почему ви сразу не сказали об этом? Что ви хотите знать?

Я снова попытался объяснить ему. Он покачал головой и сказал, что понятия не имеет, почему его имя фигурирует в том списке. И он не знает никого по имени Зоу Авилла.

— А Сюзанну Редер вы знаете?

— Нет. — Он продолжал трясти головой. В конце концов я показал ему обе фотографии Зоу Авилла, но он продолжал отрицать свое знакомство с этой женщиной. Было уже полтретьего. Я поблагодарил Хорэйшио и собрался уходить. Но тут он сказал:

— Мой наряд… Ви все еще не любите его?

— Нет.

— Не важно. Женщины многих стран полюбят его.

— Может быть.

Слегка презрительно он проговорил:

— И даже если они не полюбят его, все равно они будут его носить.

— Я раскусил вас, — усмехнулся я. — Вы еще больший садист, чем сам маркиз де Сад.

Он усмехнулся в ответ, и это было похоже на ухмылку на черепе мертвого воробья.

— Маркиз был мазохистом, мой восприимчивый мистер Скотт.

Это он проговорил без малейшего намека на акцент, без своей обычной жеманной улыбки и выглядел при этом почти ликующим. Виллис заморгал в изумлении, словно не верил ушам своим, а я вышел.

Я проехал еще раз мимо клумб с лобелиями, ги-бискусами, каннами и рододендронами, мимо темной зелени бананов и райских птичек, вниз по извилистой дорожке к воротам, которые раньше оставил открытыми.

Но теперь они не были открыты.

Я остановил машину, но не выключил двигатель. Меня охватило тревожное чувство. Я точно помнил, что оставил ворота открытыми, когда въезжал сюда, планируя закрыть их, когда буду выезжать. Разумеется, их мог закрыть какой-нибудь садовник или другой работник… но я знал и то, что Арк и по крайней мере еще один парень должны были находиться где-то поблизости.

Я распахнул дверцу «кадиллака», вылез из него и сделал шаг к воротам. Волосы на моем затылке попытались встать дыбом, и я невольно чуть приподнял и сгорбил плечи, напрягая мускулы. Я быстро огляделся, обратив особое внимание на пространство за воротами. Краем глаза я ухватил какое-то цветное пятно справа, по эту сторону ворот. Я дернул головой в эту сторону и разглядел это цветное пятно — рубашку мужчины, его лицо и отблеск металла в вытянутой руке.

Сильно оттолкнувшись правой ногой, я прыгнул влево и, когда приземлился, припустился, низко пригнувшись, к кустам и деревьям на краю дороги. Мои действия оказались своевременными. Свист пули у моей головы и тяжелое уханье пистолета прозвучали почти в тот же момент. Я нырнул, упал на землю и покатился, когда пистолет кашлянул еще раз. Пуля взметнула мокрую грязь рядом со мной, забрызгав мне лицо. Перекатываясь по земле, я сунул руку под пиджак, стараясь выхватить мой кольт 38-го калибра.

Когда он оказался в моей руке, я нажал на спусковой крючок не целясь. Я сделал этот выстрел только ради звука, который он должен был произвести. Я хотел, чтобы стрелявший в меня знал, что я вооружен и пользуюсь своим оружием, ибо одно это знание могло сбить ему спесь и прицел, а это в данной ситуации и могло составить всю разницу между жизнью и смертью.

Потом я был уже в пятнистой зеленой тени джунглей за краем дороги. Пробежав еще несколько шагов, я остановился, низко пригнувшись, потом медленно и насколько возможно бесшумнее двинулся дальше в гущу. Я прислушался, но поначалу ничего не засек.

Потом что-то зашевелилось сзади меня, и я медленно повернулся.

Никого не было видно, но я слышал шорох движения. Прямо передо мной рос большой густой куст с толстыми листьями. Я быстро шагнул вперед, потом лег на спину, подняв ноги так, что икры прижались к задней части бедер, и держа револьвер над своим животом. В этой позиции все выглядело несколько ненормально, но я мог видеть все, что двигалось вокруг меня, мог смотреть во всех направлениях, лишь перекатывая глаза или, в худшем случае, чуть двигая головой. Я перевел курок револьвера на полный взвод, поморщившись от раздавшегося при этом двойного щелчка.

* * *

Я все еще слышал тихий шорох, производимый кем-то, двигавшимся поблизости. Потом он затих. Через несколько секунд звук возобновился. Где-то в отдалении послышался треск, как если бы кто-то наступил на сучок. Значит, их было по крайней мере двое. Опять что-то хрястнуло поблизости. Пот выступил на моем лице, одна капля скатилась с брови в мой левый глаз, и его слегка защипало. Взгляд мой затуманился. Я не шевелился, только быстро заморгал глазами и повращал ими из стороны в сторону, пытаясь смотреть во все стороны одновременно. Пот холодил все тело.

Потом звук послышался совсем рядом. Я услышал дыхание мужчины. Теперь я знал, где он находится — за кустом слева от меня. Я повернул глаза влево и нацелил револьвер на то место, где можно было ожидать его появления. Мое зрение прояснилось. Все теперь казалось неестественно отчетливым и ярким. Зеленые листья, кусочки неба, ветки и сучки надо мной. И тут я его увидел.

Он, должно быть, разглядел меня почти в тот же миг. Дыхание с негромким воплем вырвалось из его рта. Он стоял, сильно наклонившись вперед, в мою сторону. Его глаза внезапно распахнулись так широко, что белки вспучились вокруг радужных ободочек как яичница-глазунья на сковороде. Огромный автоматический пистолет 45-го калибра сверкнул в его руке, когда он махнул им в мою сторону. Движение было замедленное, смазанное, и пистолет занял почти все поле моего зрения, но я видел его лицо за пистолетом и узнал одного из подручных Тоби. И только через секунду я сообразил, что выкрикиваю раз за разом его имя, убивая его при этом.

Я таки убил его.

Прежде чем он успел нацелить в меня этот безобразный 45-й калибр, я нажал на спусковой крючок своего кольта. Мне не было нужды прицеливаться. Револьвер уже был нацелен на него. Я просто нажал на спусковой крючок и через долю секунды сделал это еще раз. Но в это же мгновение я успел холодно отметить, что моя первая пуля попала ему в грудь и он начал выпрямляться, хватаясь обеими руками за рану, когда моя вторая пуля попала ему в лицо.

Это было все, что я видел. Ибо, нажав на спусковой крючок во второй раз, я перекатился, вскочил на ноги и побежал что было сил вперед, параллельно дороге.