Смертельная битва
Шрифт:
– Нет! Ну, вот я настоящая дура! Так перышки стервятникам чистила.
Рыжеволосая воительница-комсомолка почесала себе голой подошвой за ухом и ответила:
– Да чистить мы умеем, но только не ряды фашистов...
Галина не на шутку обиделась:
– Ага! Я уже фрицев, чуть ли не целый полк перещелка или взорвала... Давай лучше добудем в качества трофеев МН-44. Это добрая вещь, и в ближнем бою покруче автоматической винтовки!
Ангелина, осматривая ближайшую поверхность, в рифму произнесла, точнее, стала исполнять песню:
Добро
Поскольку зло шалит с ружьем!
Вот кроет пьяный маму матом,
Кричит бандит - мы всех убьем!
Не надо быть нам мягким телом -
Разить как яростная сталь!
Сражаться за Отчизну делом,
Коль перешел нечистый грань!
Снаряды сыплют пламя градом,
Война расклад пасьянс и храп!
Чтобы лилась кровь водопадом -
Чтобы не стал ты жалкий раб!
Мужчина - это прежде воин,
Ад уничтожь - злых убивай!
И будь Сварога ты достоин,
Тогда ты сам построишь рай!
Добейся славы и признанья,
Создай себе надежный щит!
Ведь для успеха нужно знанье,
Ведь ум верней клинка грозит!
Тогда сумеешь сделать выбор,
Погибнуть с честью или жить!
Забудем то, что раньше было,
Теперь ты сам орел не дичь!
Враги сильны, когда ты трусишь,
А если смелый - изверг слаб!
Для нас поступки - это судьи,
И будет много новых благ!
Галина кивнула своей золотистой головкой:
– Вот так оно и правильно... Убей и палача забей.
Огнезарная дьяволица подтвердила:
– А чего их жалеть!
Девчата-комсомолки заползли в воронку разбитого бункера. Там было душно и стонали раненые, изувеченные немцы... Какая это жуть, в во тьме рыться и натыкать руками и ногами сломанные, хлюпающие косточки, обрывки кожи, кашу из крови, выпущенных кишок, и разбитой мраморной плитки, бетонной крошки...
Галина, конечно же, хорошо знала немецкий, как и опытная Ангелина. Один из солдат бредил, а другой довольно-таки связно и внятно бормотал, причем рифмовано:
– Ангелы вечного звездного ада; кажется, все во вселенной разрушат - в небо взлететь быстрым кречетом надо - чтоб уберечь от погибели души!
Галина на хорошем немецком языке спросила:
– Говори солдат, где тут у вас ячейка с хранимыми автоматами?
Воин-нацист шевельнулся и удивлено спросил:
– Ты ночная фея? Голубая...
Галина в тон шутливо ответила:
– Нет у меня в отличие от Мальвины, волосы не голубые, а как сказать... Снежок на солнечном свете...
Немец, недоверчиво хрипя, произнес:
– Тогда бы я их видел бы даже в темноте...
– Что бы русские меня подстрели или изнасиловали. Уж нет, истинная арийка должна уметь постоять за себя!
– Свирепо огрызнулась хитрющая Галина.
Немец-нацист приподнялся почти в полный
рост и тут стукнулся головой об верх бетонного перекрытия. Плаксиво взревел:– Ну что так больно... Погладь меня...
Судя по голосу и запаху( Галина как подлинный диверсант научалась различать запахи, почти на уровне собаки-ищейки), это был совсем молоденький юноша. Такого как не пожалеть... Галина Ломоносова всех жалела, если даже во время боя и забывала, что её жертвы тоже люди, то на досуге пускала горючие слезы и бежала в ближайший храм, чтобы поставить там свечку.
Девчонка-комсомолка положила ему свою нежную, пусть и в мозолях руку на голову, а затем притянула к себе, поцеловав в губы:
– Миленький ты мой.... Поверь скоро эта война кончиться, и мы так хорошо заживем...
Юноша-фриц вполне резонно возразил:
– Как она может скоро кончиться, если враг у ворот Берлина. Эта бойня будет длиться еще, как минимум лет пять, пока мы возьмем Москву и Лондон!
Галина тут уже сама реально оторопела:
– И ты веришь, что это реально в такой вот беспрецедентно тяжелейшей ситуации победить? Когда мы были биты в куда лучше ситуации?
Юноша не сдавался, и находил аргументы буквально на ходу:
– Но ведь русские верили в свою победу, когда мы были всего в двадцати километрах от Москвы и надо отдать должное сумели повернуть ход войны вспять. Так почему мы, героически сражаясь на подступах Берлина, не можем верить, в нашу безусловную конечную победу?
Галина, поцеловав мужественного парня в исцарапанный лобик, ответила:
– А потому.... Когда мы стояли у ворот Москвы за спиной у русских еще были многие тысячи километров территории - Нижний Новгород, Казань, Свердловск. А далее и Сибирь до самого Тихого океана...
Юноша-фриц перебил:
– Ну и что с этого!
– А то! У русских еще было куда отступать, а в нашей ситуации союзные войска уже подходят к Эльбе.
– Галина с трудом заставила свой голос изобразить сожаление и тональность муки от подобных событий.
– Это ужасно, но за Берлином у нас нет земли. Некуда отступать!
Девушка опять поцеловала парня и ощутила, как руки юноши-солдата начинают очень робко поглаживать её бюст. Но тут вдруг ударил режущий во тьме разбитого дота луч фонаря, и злой голос Ангелины прервал идиллию:
– Вот ты чем занимаешься... Вообще-то мужчины-завоеватели заставляющие себя полюбить покоренным женщинам это как-то для войны типично. Но что бы женщина насиловала мужчину...
Галина рыкнула на напарницу:
– Ты просто вульгарное "хамло"! Я хотела лишь утешить парня, который по-настоящему несчастен. Представь себя на его месте, чтобы ты чувствовала?
Ангелина проревела в ответ:
– Не имею ни малейшего желания.
– Рыжая воительн Кроме того когда мою маму живьем сожгли, только за то, что она приютила раненного бойца, я была не менее несчастной, чем эти изверги сейчас. Ты понимаешь это возмездие! А у тебя скажем мышление средневековой монашки.