Смертельные послания

– Мог Колби не заметить метку? – спросил Ардженти. – Может быть, она находится на скелете или на внутреннем органе и он просто проглядел ее?

– Если бы на его месте был кто-то другой, я мог бы допустить такую возможность. Пропустить знак мог кто угодно, только не сэр Колби, – покачал головой Джеймсон. – Кроме того, в случае с Келли, судя по всему, Потрошитель располагал минимальным количеством времени. Поэтому очень маловероятно, что он оставил бы метку на скелете или каком-либо внутреннем органе. Он успел бы нанести ее только на поверхности тела – на груди или плече.

– Понятно, – кивнул Джозеф.

Некоторое время тишину в комнате нарушал лишь шелест перелистываемых Лоуренсом страниц большой книги в кожаном переплете. Казалось, друг Финли не следил за беседой, полностью погрузившись в свои изыскания.

– Возможно, он намеревался нанести метку на какой-нибудь внутренний орган, но ему помешали сделать это. Вне всякого сомнения, сбрасывать Келли со счетов в качестве жертвы Потрошителя только из-за того, что… – Джеймсон замолчал, пораженный внезапно пришедшей ему на ум мыслью.

Временные ограничения. Если у Потрошителя не было времени оставить метку на поверхности тела, может быть, он оставил ее где-нибудь поблизости? Финли вспомнил надпись, обнаруженную на стене рядом с телом Кэтрин Эддоус.

– У вас есть там папка с делом Мэри Келли? – спросил он детектива.

Прошло несколько секунд, прежде чем Биделл оторвался от книги.

– Да… кажется, есть. – Просмотрев высившуюся рядом с ним гору папок, он выбрал одну. – Вот она.

Криминалист быстро пролистал стопку бумаг толщиной в дюйм и сразу перешел к фотографиям. Это были четыре снимка тела Мэри Келли с выпотрошенными внутренностями, сделанные с разных точек и под разными углами. Нижний край платья девушки был пропитан кровью, а ее рот открыт в предсмертной конвульсии. Две из этих фотографий были опубликованы в лондонских газетах четыре года назад.

Финли взял лупу и склонился над снимками. Однако его интересовало не тело – он рассматривал стены окружающих домов. Наконец, ему показалось, что он что-то увидел. Англичанин отклонился назад, потом опять подался вперед, стараясь найти лучший фокус, но что конкретно привлекло его внимание, различить никак не удавалось. Это могло быть что угодно – и умышленно нанесенная метка, и случайно оставленный след, и пятно сырости или грязи.

– Здесь где-нибудь поблизости есть фотограф? – воскликнул он нетерпеливо.

Ардженти с сомнением задумался над его вопросом. Он все еще размышлял, в то время как Биделл подал голос:

– Я знаю двоих. Один – на Брум-стрит, недалеко от Бродвея, второй – рядом с Юнион-сквер.

Прошло почти два часа их второй вахты за этот день, прежде чем в переулке, на который выходила задняя дверь клуба, появился Джереми Лэйн.

Первым его увидел Мартин. Броган сидел в кебе, стоявшем у северного конца переулка, в то время как его спутник изображал продавца газет, прохаживаясь вдоль его южного конца.

– Читайте последние новости о Потрошителе! Читайте последние новости…

Том поначалу улыбался, слушая монотонные причитания Мартина. Но по прошествии часа они начали действовать ему на нервы. А затем текст неожиданно изменился.

– Ограбление в Бруклине… Ограбление в Бруклине…

Это был условный сигнал. Повернув голову, Броган увидел Лэйна в темно-зеленой куртке поверх жилета и шляпе «дерби», который уже миновал Мартина и шел в его сторону.

Том пропустил кеб и бочку с молоком, а потом развернулся и поехал следом за барменом.

Тот оглянулся, но не заметил ничего подозрительного. Мартина он не знал, уличное движение было оживленным, а Броган надвинул свою шляпу «дерби» на глаза.

Пройдя по улице тридцать ярдов, Лэйн еще раз быстро огляделся и вошел в здание банка «Юнион Нэшнл».

Его преследователь съехал на обочину, остановился и махнул рукой Мартину, который стоял, прислонившись к стене дома, и делал вид, будто читает газету, хотя был неграмотен. Они договорились, что если Джереми будет возвращаться тем же путем, фальшивый газетчик пойдет впереди него обратно в переулок.

Им пришлось ждать почти десять минут, прежде чем Лэйн вышел из здания банка. Мартин свернул газету и пошел назад тем же путем, в десяти ярдах впереди Джереми.

* * *

Выйдя из клуба через заднюю дверь, бармен внимательно посмотрел в оба конца переулка. Ничего подозрительного: ни Тирни, ни Брогана видно не было.

Возвращаясь по переулку в клуб, он не обратил особого внимания на молодого человека, шедшего в десяти ярдах впереди. Неожиданно тот повернулся к нему лицом и, улыбаясь, расставил в стороны руки, словно преграждая ему путь. Лэйн замедлил шаг, пытаясь понять, в чем дело. Однако, обернувшись на звук раздавшихся сзади шагов и увидев Брогана, он понял, что это означает.

В течение нескольких секунд Джереми вертел головой взад и вперед, лихорадочно соображая, что можно предпринять в этой ситуации. В конце концов он решил, что проскочить мимо молодого человека ему будет проще.

Опустив голову и втянув ее в плечи, он бросился на незнакомца. Но молодой человек оказался сильнее, чем он рассчитывал. Они столкнулись, и Лэйну не удалось пробиться вперед. Он почувствовал, как его талию обхватили крепкие руки. Его ноги оторвались от земли, и в следующее мгновение он распластался на земле. Парень оседлал его и поднес к его лицу нож.

В этот момент к ним подошел Броган. Парень слез с Лэйна и отошел в сторону, после чего помощник Майкла Тирни схватил бармена за воротник куртки, поднял рывком, придавая ему сидячее положение, и прислонил его к стене дома.

– Почему ты так не хочешь встречаться с нами, а, Джем? – поинтересовался он. – Тебе прекрасно известно, что мистер Тирни горит желанием увидеться с тобой. И тебе должно быть прекрасно известно, что происходит с теми, кто не откликается на предложение мистера Тирни о встрече.

Том достал собственный нож – семь дюймов длиной, острый как бритва – и приставил его к горлу Лэйна.

– У меня было много дел, – выдавил из себя бармен. – После отъезда Веры работы стало в два раза больше.

Зловещая улыбка сползла с лица Брогана:

– Вот и скажи нам, куда она уехала. Нас интересует только это. Мы сразу оставим тебя в покое.

Джереми в растерянности переводил взгляд с одного на другого.

– Я… я не знаю, – пробормотал он. – Честное слово. Она не оставила адреса. Сказала, что хочет отдохнуть от всего.