Смертельный архив

– О как… – Звонарев почти увидел, как хозяин города чешет круглую голову. – Ладно, ты где?

– В центре. Давай через полчаса, у «братьев».

Луганский помолчал:

– Хорошо. Подъеду со стороны кинотеатра, запрыгнешь.

– Понял. Отбой.

Князь, конечно, вариант не лучший, но… из двух зол выбирают меньшее: один раз помог – вдруг снова «прокатит» использовать… Не теряя времени, Звонарев покидал в спортивную сумку необходимое – пасту, щетку, мыло, комплект белья, вытащил «заначку» – пятнадцать тысяч нашими – и вышел из квартиры со странным чувством облегчения: больше сюда не вернется. Как заключенному пять метров дворика – свобода, так и бегущему каждый вольный вздох слаще предыдущего… Мир ополчился – что ж, и кролик бросается на удава! – капитан Звонарев жертвой не был никогда! Быстро переодевшись в белую легкую рубашку, выгодно подчеркнувшую спортивный торс, и светлые брюки, он поехал на встречу.

* * *

«Братьями» звался памятник отцу и сыну Черепановым, что высился монументом среди небольшой прогулочной площади. Со всех сторон ее окружали здания – мэрия, кино– и драматический театры, горели позолотой и серебром вывески элитных магазинов – но две пятидесятиметровые тропинки, зажатые лавочками и ухоженными клумбами, все равно считались парком. Сейчас, лишенные всякой противосолнечной защиты, горячие лавки пустовали, лишь на одной веселилась компания подростков, прячущих под нее пиво.

Пунктуальный Луганский явился ровно через полчаса: роскошный «Мерседес» вплыл на парковку кинотеатра, привлекая восхищенные взгляды. Выждав пару минут, пока внимание к машине ослабнет, Звонарев выскользнул из магазина напротив и сел на пассажирское сиденье. Князь вопреки ожиданиям рулил сам.

– Хорошо у тебя, прохладно, – капитан с удовольствием подставил лицо под струи холодного воздуха. – Где твоя свита?

– Ты сказал, разговор серьезный, зачем лишние уши? – полный Князь в шортах и короткой майке смотрелся комично. – Что у тебя?

– Дело принимает крутой оборот!

Звонарев вкратце описал встречу с Рогачевым, поездку на квартиру, труп… Князь хмуро стучал ладонью по рулю и не перебивал.

– Вот так, – закончил капитан, – теперь, вероятно, на мне будет «мокрое», в довесок.

– Лет двадцать… – резюмировал Луганский. – Дела…

– Ага, – Звонарев невесело улыбнулся. – Разыскивается пес: одна нога сломана, другой нет, левый глаз выбит, уши порваны. Кличка – Счастливчик.

Князь на шутку не отреагировал.

– Что ты хочешь от меня?

– Да хрен его знает, – капитан почесал затылок, – больше некуда звонить, некуда идти… Ты помог, вот, подумал…

– «Лежка» нужна?

– Наверное… Заплатить много не смогу, «пятнашка» есть.

– Оставь, – Луганский отмахнулся и завел двигатель. – Поехали, но… давай, как говорится, на берегу: если все «разрулится» в твою пользу и снова наденешь погоны, ничего этого не было. Наших встреч, разговоров – ничего! Так?

– Слово пацана! – капитан серьезно глянул в глаза собеседнику. – Ведь слову офицера не поверишь?

– Не поверю. Пацану – да. Едем!

Глава 15

Машина долго крутилась по закоулкам: мимо неопрятных старух, провожающих иномарку полными ненависти глазами; мимо мусорных куч, росших посреди дворов, хотя бачки в двух шагах; мимо забулдыг, пристающих к прохожим с просьбой одолжить два рубля… Окраина чувствовалась во всем, что проносилось за окнами: даже воздух казался тяжелее, муторнее, будто и впрямь дно жизни…

– Далеко еще? – Звонарев с тоской рассматривал пейзажи: всю жизнь по таким вот «лежкам»?

– Торопишься? – Князь сосредоточенно объезжал выбоины размером с колодец. – Привыкай: если в розыск угодишь, придется «тиховаться» – из дома не выходить, никому не звонить… Так что наслаждайся моментом.

– Скажи… – капитан в упор посмотрел на Луганского. – Зачем помогаешь? Ладно, пока «следак» – полезен, но теперь…

– Не «догоняешь»? – Князь усмехнулся. – Теперь еще полезнее. Архив тебе нужен? Нужен! Причем позарез – иначе не «отмоешься», с зоны стариком выйдешь… если выйдешь. Завалить тебя хотят? Хотят! Значит, сможешь и их параллельно вычислить, сук беспредельных. Короче, если раньше ты искал так, для себя, теперь будешь делать это в десять раз упорнее и… – он не договорил.

– Что и?..

– Ничего.

– Договаривай! – настоял капитан.

– И можешь использовать средства… которые в обычной, «мусорской» жизни не использовал.

– Это какие, например? Утюг для допроса?

– В частности, – Луганский без улыбки кивнул. – Представь, напали на тебя. Ты выстоял, взял одного, притащил куда-нибудь… и как его допросишь? Нет твоих дружков-оперов, нет комнатки специальной; «хатой», опять же, не «запрессуешь»… что делать?

Звонарев молчал – такой ход событий в голову не приходил. Действительно, если работать дальше, «рыть», как говорится… как это делать? Ни удостоверения, ни даже свободного передвижения – одни желания, не подкрепленные возможностями, – а ведь вся работа строится на общении, не всегда равностороннем – действительно, «хатки»-то с операми под рукой нет…

– Молчишь? – Князь бросил на капитана мимолетный взгляд. – Молчи. И думай. Допустим, я помогу – пришлю человечка, – но в основном придется самому…

– Ладно, решим… Может, меня «примут» через час, и делу конец.

– Не «пались», и не «примут». Ты же опытный, знаешь тактику – пользуйся.

Дальше ехали молча. Машина остановилась у неприметного пятиэтажного дома – серого и унылого, как все вокруг.

– Приехали, – Князь вытащил из «бардачка» связку ключей.

– Всегда с собой возишь?

– Мало ли…

Они поднялись на третий этаж, Луганский открыл дверь и сделал приглашающий жест:

– Новый дом. Располагайся, я поехал – дела. Еда в холодильнике, чистое белье в шкафу…

– Погоди, – Звонарев придержал его. – Вот…

– Что это? – Князь недоверчиво повертел в пальцах сигаретный полиэтилен. – Гашиш?

– Нашел там, в хате с трупом. Надо экспертизу сделать.

– Грязь, – пожал массивными плечами Луганский. – Такой экспертизы мало?

– Маловато, – Звонарев улыбнулся. – Чутье, понимаешь…

– Ладно, сделаю.

– Спасибо, – капитан взял протянутые ключи.

– Делом отблагодаришь… надеюсь. – Князь, скривившись в ухмылке, неуклюже пошел вниз.

– И я надеюсь… – буркнул Звонарев, закрывая дверь неожиданного убежища.

* * *

Однокомнатная квартира Луганского выглядела принцессой в сравнении со звонаревской жабой-«однушкой». В серванте черного дерева громоздились несколько комплектов хрусталя; на широком дубовом столе урчал новенький компьютер; два кожаных кресла смотрелись шикарным уголком бизнесмена… На полу дорогой ковер, с ворсом не меньше сантиметра – ступни, казалось, тонули при каждом шаге; в углу матово блестела метровая панель «Sony». Одну стену занял большой диван – Звонарев попробовал – раскладной: легким движением, как в старой комедии, превратившийся в двуспальную кровать.