Смертельный дозор

Странное чувство возникло у меня сейчас в душе. С такой, почти пятнадцати метровой высоты, осматривал я просторы чужого государства, а еще… моей Родины.

А потом ощутил себя настолько маленьким, настолько незначительным, что сложно было это передать словами. Еще сложней передать то, что на плечах одного из таких маленьких и незначительных, казалось, бы людей, стояла безопасность этой необъятной Границы. Стояла безопасность нашей страны.

Подумалось мне, что хоть я кажусь тут сам себе и «маленьким», но маленьких нас таких много. И многое мы можем сделать, чтобы еще, несравнимо большее число таких же людей могло спокойно спать за нашими плечами. Были мы тут, на границе, ну точно муравьишки, стойко, рутинно, ежедневно, удерживающие огромную скалу, грозящую рухнуть на родную землю.

Когда я замерз, решил спрятаться на несколько минут в будку вышки. Там попался мне на глаза журнал наблюдений. Из интереса я открыл его. Нашел и прочел последнюю запись, сделанную Васей меньше трех часов назад.

«От кишлака Камар, в сторону правого фланга, — гласила надпись, — прошел один ишак и один афганец, оба без оружия».

Я хмыкнул. Ну ты Вася и учудил…

Потом я вернулся наружу, чтобы и дальше вести наблюдение. Сосредоточился на кишлаках. Там, как обычно, люди жили своей незамысловатой жизнью крестьян: хлопотали по хозяйству, ходили туда-сюда. В общем, ничего подозрительного. По крайней мере в кишлаке «Камар» откуда вышли три часа назад один ишак и один афагец. Посмотрим, что там в другом, в «Каджи».

— Опа… — насторожился я, — увидев в бинокль какую-то подозрительную движуху в кишлаке.

Потом присмотрелся повнимательнее.

— Сука… Они там что, эти местные, сдурели, что ли? — Прошептал я сам себе, а потом бросил наблюдать и направился в будку, чтобы связаться с дежурным и доложить об увиденном.

Глава 6

— Странное дело, — пробурчал Таран, внимательно глядя в бинокль на сопредельную территорию.

Как только я увидел подозрительную активность в кишлаке «Каджи», сразу доложил на заставу. Буквально через минуту на вышку взобрался начзаставы, чтобы посмотреть лично, что же там твориться.

— Вот и я думаю, что странное, товарищ старший лейтенант, — сказал я, поправляя ворот бушлата, чтобы защититься от колкого ветра.

— Вот, опять погнали, — задумчиво проговорил шеф, — уже в другую сторону. Чего они его гоняют по всему кишлаку?

— Не могу знать, товарищ старший лейтенант.

Таран поднялся от бинокля. Задумчиво похмурился.

— Продолжать вести наблюдение. Если кто из них попытается перейти Границу — доложить.

— Есть, — сказал я, и Таран стал спускаться с вышки.

Я же снова припал к биноклю. Сначала я потерял из поля зрения подозрительную группу афганцев, но быстро ее отыскал.

Толпа местных выскочила из-за небольшого домика с плоской крышей и дырявым дувалом из грубого камня. Они преследовали какого-то оборвыша. Худой как палка мужчина, одетый в лохмотья с ног до головы, спасался от них, стараясь спрятаться в переулках.

Местные гнали его палками, кидались камнями. В чем была причина их ненависти, я решительно не понимал.

На миг вся свора исчезла за продолговатым сараем. Потом, с другой стороны, показался оборванец. Он торопливо перелез через низкорослый заборчик пустого загона для овец, побежал под низенький навесик, чтобы спрятаться там.

Толпа, казалось, промчалась мимо, но какой-то ребенок, бежавший следом, вдруг остановился, указал на сарай. Тогда местные гурьбой помчались туда. Оборванец пустился бежать, пока его не настигли, но упал посреди загона, стал отползать. Тогда разъяренная толпа его настигла.

К моему удивлению, местные не кинулись бить его ногами. Они сторонились мужчину и только и пытались, что достать его палками. Кидались камнями.

Мужчина сначала просто полз, но когда оказался у ограды, прижался к ней спиной. Закрыл лицо руками. Когда его стали дубасить палками, тот внезапно собрался с силами и бросился на толпу. Она мгновенно отпрянула, разбежалась в стороны, а мужчина с трудом перелез через ограду, снова бросился бежать, неуклюже прихрамывая при этом. Толпа, казало, прибывала несколько мгновений в смятении, но потом опять собралась и пустилась в погоню за мужчиной.

Продолжалось это не так долго. Еще минут сорок я наблюдал за этой беготней, а потом оборванец просто исчез. Местные искали его, но найти так и не смогли. В нашу, советскую сторону никто тоже двигаться, кажется, не собирался. На этом и кончилась «эпопея» с оборванцем и толпой.

Когда до конца дежурства осталось минут тридцать, а я только закончил очередной сеанс связи, вышел обратно к биноклю. Стал наблюдать за небольшим лесистым участком на границе. Именно за тем, где живет Муська, которую подкармливают наши ребята.

Отсюда, с вышки, лесок казался совсем маленьким. Не больше городского парка. Но тогда, когда я сам пробирался по нему, он ощущался мне настоящим лесом. В бинокль я даже увидел тот самый орех, под которым жила наша заставская лисица.

Когда я принялся осматривать опушку леса, случилось кое-что странное. Как по команде, на том берегу Пянджа, в кишлаках, залаяли собаки. Кто-то из наших псов тоже было присоединился к этому хору, на Нарыв, видимо, быстро его осадил. Над Пянджем повис далекий собачий лай.

Очень скоро я увидел, почему возбудились почти все местные псы в округе. По равнинной местности к лесу шел… волк. Он торопливо двигался рысью, иногда оглядывался, прислушивался, навостря уши.

Не было бы в этом ничего особенного, если бы ни один момент. Увидев волчицу, а то, что была это волчица, у меня не осталось сомнения, я тут же заметил бегущего немного сзади… Булата.

Да, именно так. Они шли парой и двигались к лесу.

— Вот сучек, — прошептал я с ухмылкой. — Невесту себе нашел.

Если б кто другой увидел такую картину, какая сейчас возникла передо мной, наверное, даже удивился бы. Как так? Крупная волчица подпустила к себе немца. Пусь Булат тоже отличался могучим телом, но рядом с самкой все равно выглядел не так внушительно, как вблизи.

Обычно волки воспринимают почти любых, даже самых крупных собак как добычу. Могут напасть стаей. Задрать.

А я сразу понял, в чем дело: у волчицы течка. Время как раз подходящее — конец зимы. Да и стаи у нее, очевидно, нет. Одинокая волчица в такое время, вполне может и пса принять. Вот и нашел ее Булат, пока бегал на свободе. Ты гляди, проходимец какой. Даже ошейника для приличия не снял.

Улыбнувшись этим своим шутливым мыслям, я отпрянул от бинокля и тут же пошел доложить на заставу. Нашелся Булат. Надо высылать группу. Может, поймают.

* * *

Погоня была долгой, но Булат совсем не собирался возвращаться на заставу. По крайней мере пока. Ведь у него была Волчица.

Всю вторую половину дня и часть ночи, когда неприятный ветер накликал по-настоящему шквальный дождь, вместе они уходили от погони.

Булат знал, что люди — очень настойчивые существа. Они не подвели и в этот раз. Преследовали их долго. Однако знал он также и то, что слабый нюх этих существ — их главный недостаток. Куда молодому Радару, которого они пустили по следу, угнаться за Булатом, изнюховшим тут, еще на службе, едва не каждую тропу.