Смертельный мир

На площади, помимо простых бойцов собрался, кажется, весь цвет Горного королевства. Несколько дней назад здесь можно было бы увидеть гораздо больше дворян. Война покосила многих. Не было лучших друзей Халимона виконтов Анелли и Касоча, не было братьев-герцогов Делавшока и Делибалта, не было молодого графа Лазута и его отца, графа Гогуля – последний, правда, в настоящее время томился в тюрьме Рубежной крепости; рядом с бароном Ольшаном стоял лишь барон Волленвейдер, а вот его сына рядом быть не могло – Гурлий своими руками посредством катапульты отправил его на корм рыбам.

Правитель Лесного королевства встретился с Ольшаном взглядом, и потерявший сына барон потянулся к висевшему на поясе кинжалу. Барон Волленвейдер тут же схватил его за руку – нанести вред парламентеру, тем более, сидящему в карете, было невозможно. Продолжая смотреть в глаза Ольшану, Гурлий невесело улыбнулся и пожал плечами.

Ольшан отпихнул Волленвейдера и затем сделал несколько жестов, хорошо понятных в мире за стеной каждому дворянину: одновременно ткнул одним указательным пальцем себя в грудь, другой направил на Гурлия, после чего, скрестив эти пальцы, выставил руки вперед. Король Лесного королевства, не раздумывая, повторил жесты.

– Что все это значит? – не удержалась от вопроса Наташа.

– Барона Ольшан вызвал меня на дуэль, и я принял вызов.

– Но почему он так жаждет вашей смерти?

– А что бы ты испытывала к человеку, убившему твоего сына?

– Сына…

– Того самого барона Бушму. Помнишь?

– О, господи! – Наташа закрыла лицо руками. – Как же можно так жить?

– Ничего, любимая, жизнь продолжается…

Произнося эти слова, Гурлий увидел процессию, выходящую из дверей кремля: король Халимон, кардинал Манай, принцесса Истома и за ними – принц Ащук под руку с царевной Векрой! Все пятеро направились к карете.

– Самое интересное, – шепнул Гурлий Наташе, – в том, что принц, чью задницу ты украсила шрамом, и который смотрит на тебя таким свирепым взглядом, держит сейчас под руку мою двоюродную сестру по отцу. Мы с Векрой в детстве в одни игрушки играли.

– А сейчас?

– Сейчас все очень плохо, – не стал успокаивать король. – Это по ее вине погиб мой сын. И все те дети в королевском стане…

– Я… – Наташа почувствовала, как ее начало колотить, – я сейчас ее задушу.

– Нет! Нельзя. Мы – парламентеры.

Седевший на козлах виконт Нянич беспокойно оглянулся на своего господина и стрельнул глазами, давая понять, что в любое мгновение готов развернуть карету и ускакать прочь. Но Гурлий уже взял себя в руки.

– Помоги выйти, – буркнул он.

Виконт Нянич спрыгнул на землю, подставил королю плечо, на которое тот облокотился и не без гримасы боли выбрался из кареты. Наташа легко спрыгнула вслед за ним. Гурлий взял невесту под руку, точно так же, как Ащук держал под руку царевну Векру.

– Нет, нет, Ваше величество, – улыбающийся, Халимон первый из процессии подошел к гостям и кивнул сначала Гурлию, затем Наташе, – я пригласил вас не затем, чтобы сообщить лишь о помолвке своего сына с царевной Векрой. Хотя и не скрою, я очень рад за сына, выбравшего себе достойную спутницу жизни.

– Не лукавьте, Ваше величество, – возразил Гурлий. – Что на сегодняшний день может более важным, чем приобретение могущественного союзника, армия которого находится в тылу врага?

– В любом случае, важны соблюдения неких правил э-э-э нашего сосуществования, – посерьезнел Халимон. – Несколько дней назад мы взяли на себя обязательство найти убийцу графа Бовдо. По некоторым причинам сразу нам этого сделать не удалось. После чего между нашими королевствами разгорелась очередная война. Замечу, очень кровопролитная война. Я прекрасно понимаю, что война не закончится ни сегодня, ни завтра. Впрочем, понимаю и то, что, скорее всего, окончательной победы одного королевства над другим не будет вообще никогда. Этого просто-напросто не позволит Творец.

Но сегодня, сейчас я хотел бы, чтобы Ваше величество лишний раз убедилось, что правитель Горного королевства держит данное слово. Я обещал найти человека, убившего графа Бовдо, и мое обещание выполнено. Более того, убийца будет немедленно казнен. Это еще раз доказывает, что мы соблюдаем правила и данные обещания.

– Вы поймали пришлого Фролма? – Гурлию не пришлось долго вспоминать имя человека, так часто звучавшее в последнее время. Тем белее, что прижавшаяся к нему Наташа вздрогнула. Он посмотрел на невесту, та посмотрела на него, вдохнула, открыв рот, чтобы что-то сказать…

– Пришлый Фролм оказался напрасно оклеветан, – опередил ее король Халимон. – К моему глубокому сожалению… на самом деле убийцей оказался друг моего детства. И вы, Ваше величество, должны оценить жертву, которую я приношу во имя справедливости.

– Друг детства? – удивился Гурлий. Но, проследив за взглядом Халимона, понял, кого тот имел в виду.

Со стороны королевской тюрьмы приближалась еще одна процессия. Точнее – группа людей, две тройки, и в каждой из которых по бокам были королевские гвардейцы, а в центре, поддерживаемый ими человек, со связанными за спиной руками и кляпами во ртах. Не погрешив против истины, можно было утверждать, что, обливающиеся потом гвардейцы, буквально несли на руках осужденных на казнь преступников: виконта Касоча, и капитана Клюгка.

– Да. Бывший друг детства, – голос у Халимона дрогнул. – Виконт Касоч своими руками убил и Бовдо, и Анелли.

– Вот как? Он, что же – сам во всем признался?

– Да, да. После того, как против своего бывшего командира дал показания капитан Клюгк. Вообще-то, мне следовало догадаться самому. Поссорившись из-за… – Халимон поморщился, – из-за моей не очень целомудренной дочери, Анелли и Касоч в последнее время превратились в лютых врагов. Ну, а смерть вашего Бовдо была не только личной местью, но и поводом для развязывания войны, чего Касоч очень хотел. И еще он надеялся, что в отместку за Бовдо вы казните моего сына.

– Как видите, мы его не казнили…

– Зато сейчас будем казнить мы, – к двум королям, наконец-то, приблизился кардинал, до этого стоявший чуть в стороне, но хорошо слышавший весь диалог.

– Предательство в любом случае должно быть жестоко наказано, – развел руками Гурлий. – Хотя вы и потеряете двух своих лучших офицеров.

– Что делать, – так же развел руками Халимон.

– А что случилось с Фролом? – вдруг спросила Наташа.

– Вы его знаете? – не без удивления, в один голос спросили Халимон и Манай.

– Моя невеста, – ответил за Наташу Гурлий, – была преобразована сразу после этого пришлого. И, насколько мне известно, после нее в наш мир не попал ни один человек.

– Что очень плохо, – нахмурился кардинал. И тут же выдавил из себя какую-то неопределенную улыбку. – А с вашим Фролом все в порядке. Вчера после венчания принца Ащука и царевны Векры мне довелось обвенчать и его – с цесаревной Купафкой.

– Вот как?! – эта новость явно обрадовала Гурлия. – А я, в свою очередь, попросил бы вас, Ваше преосвященство, сию же минуту обвенчать нас. Меня и Ташу.