Смертельный огонь

— Ты хорошо убиваешь, Змий, — сказал он. — Режешь людей, как свиней, когда они вываливаются из огня, ничего не видя, кашляя до крови и задыхаясь от дыма. Благородно.

— Мой брат говорит мне, что ты следующий. Это ты отрезал ему руку?

Дегат кивнул:

— И я вернусь за второй. Она украсит мое знамя. А вот тебя… — Он ткнул в сторону Саламандры мечом, словно обвиняющим перстом. — Тебя я вскрою от паха до макушки и оставлю лежать в груде собственных потрохов.

— Ты должен мне жизнь.

— Хочешь отрезать мне руку и голову, понимаю.

— Мне все равно, только бы убить тебя.

— Довольно болтовни.

Дегат бросился вперед.

Несущий Слово был силен. Ксафен блокировал его первую атаку, но даже в доспехах отдача от удара дошла до самой кости.

Он также был быстр.

Второй удар последовал сразу за первым.

Сначала верхний, одной рукой. Затем еще один, но уже с двуручным хватом. Они едва пробивали оборону, не оставляя возможности для контратак.

Третий удар направился влево, и Ксафен отразил его одним из клинков, все еще не зная, как воспользоваться преимуществом в виде двух мечей.

Четвертым был выпад, наконец пробивший оборону Ксафена и оставивший на правом боку борозду, которая доходила до самого поддоспешника. Воин был опасным противником. Монстром. Ксафен знал, что Несущие Слово фанатичны, но до сих пор почти не встречал среди них воинов, воплощавших эту фанатичность в бою.

Все его силы уходили на защиту, а о победе и речи не шло.

— Устаешь, змей?

— Ты вроде сказал, что болтовни довольно, — ответил Ксафен сквозь стиснутые зубы.

Несущий Слово тоже должен был уставать. Он атаковал яростно, совершенно не сдерживаясь. Воины, даже транслюди, так не сражались — кроме, пожалуй, Пожирателей Миров. Что-то вело его — какая-то неисчерпаемая темная сила питала тело, не оставляя Ксафену шансов.

На него обрушилось еще три мощных удара, один за другим. От каждого вибрировали кости. По каскаре пробежала трещина, предвещающая скорую гибель клинка.

Воспользовавшись короткой паузой, Ксафен бросился на Несущего Слово с выставленным ножом, и оружию нашлись ножны в животе врага. Нож погрузился глубоко, Ксафен уже хотел повернуть его, когда получил удар тыльной стороной руки и едва не лишился сознания.

Он покачнулся и, оглушенный звоном в голове, словно сторонний зритель посмотрел на то, как его рука спадает с рукояти. Нож уродливым гвоздем остался торчать в плоти врага.

По тяжелому дыханию поверженного было ясно, что ему больно, но рана его не остановила.

Цепной меч опять устремился к Ксафену, рыча от жажды крови.

Ксафен подставил под него наплечник и дал клинку соскользнуть и царапнуть предплечье, веря, что броня не даст оружию добраться до плоти и кости прежде, чем он успеет принять меры.

Он рубанул каскарой сверху вниз по уязвимому сочленению на шее.

Цепной меч продолжал вращаться, разбрасывая искры и металлическую стружку. Распространяя вонь нагревшегося от трения металла, он прогрыз металл, разорвал кабели и вгрызся в поддоспешник.

Ксафен выдернул клинок и ударил снова, заставив врага закричать от боли.

Хук в ребра был таким мощным, что Ксафену послышался треск кости. Последовавший за этим удар головой действительно расколол шлем, и изображение на ретинальном дисплее мгновенно покрылось помехами. Второй хук сорвал часть лицевой пластины, обнажив правый глаз. Тот сильно кровоточил, мешая видеть, а сознание грозило пропасть, когда он нуждался в нем больше всего.

Цепной меч при этом отлетел от поврежденного наруча, но Несущий Слово заканчивать не собирался. Он с силой пнул Саламандру в живот, отчего тот согнулся и упал за порог тоннеля.

Ксафен на пару секунд потерял сознание, а когда пришел в себя, Несущий Слово уже занес цепной меч для завершающего удара. Ксафен поднял каскару, надеясь отвести смертельную атаку в сторону, но обнаружил, что сжимает лишь рукоять с обломком клинка. Вторая часть все еще торчала из шейного сочленения врага, где застряла при втором ударе.

Он был так оглушен, что не заметил, как оружие сломалось.

Ему было нечем защищаться.

Он пошарил рукой по полу, зная, что у него есть лишь несколько мгновений на поиск решения, и схватил какой-то предмет в форме пистолета. Направив его на Несущего Слово, Ксафен надавил на спусковой крючок, всей душой надеясь, что это что-то опасное.

Он немного отклонился от цели, но заряд плазмы все же прошел сквозь ногу воина, опалив ее до кости и едва не оторвав. Этого хватило, чтобы противник отшатнулся.

Узкий коридор между палубой и генераториумом огласил глухой вопль, и Ксафен мысленно поблагодарил Зонна за то, что тот всегда носил с собой плазменный резак.

Несущий Слово читал гортанным голосом какую-то односложную древнеколхидскую молитву. Защитное заклинание, проклятие — Ксафен понятия не имел. Да и это было неважно.

— Я же сказал, довольно болтовни! — прорычал он сквозь стиснутые от боли зубы и выстрелил опять.

Глава 46 Дрейфующие

Боевая баржа «Харибда», библиариум

Корпус издал вопль, слишком пронзительный и мучительный для металла. Цирцея все еще держала поводья «Харибды», но самыми кончиками пальцев. Гибельный шторм беспощадно бил по изношенной броне корабля с тех пор, как они добрались до библиариума Ушаманна. Поле Геллера явно еще стояло: они сразу бы узнали, будь это не так. Узнали бы даже за стенами библиариума.

Нет, их убивал Гибельный шторм. Все пыталось их убить, все пыталось не дать Саламандрам добраться до Ноктюрна. Нумеон сердцем — но пока еще не разумом — понимал, что раз им мешают, то они делают важное дело. Воскрешение Вулкана стало бы не просто значимым событием — оно стало бы судьбоносным. Иначе зачем всем этим темным силам объединяться против них?

Нумеон собрался с мыслями, не обращая внимания на вой клаксонов. Генераториум или Вулкан? И «Харибда», и примарх были уязвимы. Орн и Ран’д — достойные легионеры и будут защищать Вулкана до последнего вздоха, но враг был коварен и мог преодолеть даже самую стойкую оборону.