Смертельный рейв

— А как твои дела? — обратился он к Далтону. — Я слышал, недавно ты перенёс тяжёлую простуду?

— Ты бы видел, в каких условиях на этом складе вынуждены работать охранники, — заговорила Карлин, видя замешательство супруга. — Неудивительно, что его там просквозило.

— Могу себе представить, — со значением кивнул парень. Он уловил короткое движение: рука Далтона стиснула вилку.

— К тому же, там не так уж безопасно, — добавил Рэй. — Мало ли кому взбредёт в голову забраться внутрь? Верно, Далтон? Но тебе не нужно беспокоиться, мам, потому что у него есть пистолет, и он разберётся с любым, кто полезет на рожон.

Казалось, что ещё мгновение — и толстяка разорвёт от бешенства.

— Кстати, всегда хотел спросить, а тебе приходилось в кого-нибудь стрелять? — не остановился на достигнутом пасынок.

— Нет, — с трудом выдавил из себя мужчина.

— Что ты, Рэй, — всплеснула руками мать. — Кому понадобится туда лезть?

— Среди нынешней молодёжи часто попадаются «недостойные» экземпляры, — да-да, Рэй ввернул словечко из лексикона Далтона, частенько характеризовавшее его собственное поведение, когда он жил с отчимом под общей крышей.

— Пожалуй, вы тут сидите, а я пойду спать, — отодвинул от себя тарелку Далтон.

— Предлагаю тост за моего приёмного отца! — поспешно поднял наполненный бокал подросток. — За человека, который честно исполняет свой трудовой долг, вопреки всем трудностям!

Раздался нестройный хрустальный звон.

— Пока ты не ушёл отдыхать, могу ли я попросить тебя занять мне немного денег? — обратился с просьбой к приподнявшемуся из-за стола отчиму Рэй.

— К сожалению, не могу, — едва сдерживая самообладание, ответил тот.

— Я отдам. Обещаю.

— Далтон, ты же откладывал сто фунтов, — напомнила Карлин.

«Похоже, те самые, которые он мне уже отдал, — издевательски подумал гость, — в чём, разумеется, жирная сволочь признаваться не станет».

— Точно, — без особого энтузиазма произнёс отчим. — Сейчас принесу.

«Значит, сукин сын соврал матери о размере заначки и держит у себя за пазухой более крупную сумму», — догадался подросток.

— Рэй, — оставшись наедине с сыном, мать положила тёплую ладонь поверх его руки.

— Да?

— Может быть, ты не хочешь говорить при Далтоне?

— О чём?

— О своих проблемах. Ты долго не звонил. У тебя серьёзные неприятности?

«Ты права, мама, — мысленно произнёс парень. — И ответ на твой вопрос только что вышел из столовой».

— Не беспокойся, — он посмотрел на её тонкие пальцы. Они всегда выдают истинный возраст женщины. Даже если она выглядит гораздо моложе, по ним всегда можно безошибочно определить, сколько ей лет. На пальцах Карлин запечатлелись годы нелёгкой жизни: сначала потеря любимого мужа, потом — отчаянная борьба за выживание на скромную зарплату, позже — ошибка по имени Далтон и уход Рэя из дома.

— Я виновата в том, что позволила тебе уйти.

— Перестань. Ты здесь ни при чём.

— Он никогда не был полноценной заменой твоему отцу, — мать украдкой вытерла нависшую слезу, но Рэй всё равно заметил.

— Тебе его тоже не хватает?

— Иногда я вспоминаю о нём, о тех днях, когда мы были вместе…

— А что, если нам уехать в другой город и начать новую жизнь?

— Поздно. Прожив много лет в клетке, уже невозможно покинуть её.

Из соседней комнаты донеслись тяжёлые шаги отчима.

— Держи, — толстяк небрежно протянул подростку свёрнутую пятидесятифунтовую купюру.

— Премного благодарен, — Рэй убрал деньги в карман.

— Ты ещё посидишь с нами? — поинтересовалась Карлин у Далтона.

— Нет, я пойду спать.

— Пожалуй, мне тоже пора, — сказал гость.

— Не забывай звонить, — напоследок попросила его мать.

* * *

— Как всё прошло? — сразу же приступила с расспросами Виолет, едва Рэй переступил порог её съёмной квартиры.

— У матери возникли некоторые подозрения, но она ничего не знает. Я сказал, что работаю в ночное время, — подросток снял куртку и повесил на крючок в тесной прихожей.

— Я же говорила тебе, что праздничный визит сработает.

— Только не с Далтоном.

— Отчим о чём-то догадался?

— Нет, он всего лишь пытался уничтожить меня своим ненавидящим взглядом. Даже не знаю, как ему удалось удержаться от того, чтобы не наброситься на меня.

— За что он так к тебе относится?

— Наверное, за то, что я всегда был для него неудобным напоминанием о счастливом прошлом моей матери. Хотя она никогда не говорила об этом открыто, он всегда понимал, что будет оставаться «номером вторым». Всё окончательно разладилось, когда я однажды вслух объявил его «не-отцом». Ему хотелось принимать непосредственное участие в моём воспитании, и, как правило, оно сводилось к бесконечным ограничениям. Только жирный ублюдок не учёл одного маленького обстоятельства: чем сильнее действие, вызывающее неприятие, тем усерднее противодействие. Он говорил, как мне следует себя вести, а я делал всё наоборот, чтобы позлить его.

— Ты вообразил, что твоя жизнь — это машина, которая должна сворачивать в противоположную от указателей сторону?

— В каком-то смысле, — утвердительно кивнул Рэй.

— И ты собирался сделать хуже тому, кто установил на дороге такие направляющие знаки? Мне кажется, в проигрыше остаётся только водитель, управляющий машиной, потому что он серьёзно рискует заехать в глухое местечко и заблудиться.

— Хочешь сказать, мне бы следовало беспрекословно выполнять требования Толстой Задницы?

— Тебе бы следовало беспокоиться о благополучии своего будущего, а не о желании позлить отчима.

— Я больше не желаю говорить о нём. Особенно сейчас, в рождественскую ночь, — парень обнял девушку, ощутив в руках приятное тепло, и поцеловал её.

— Нужно всего лишь отбросить прошлое и больше никогда на него не оглядываться, — почему-то шёпотом произнесла она. — Вдвоём это сделать гораздо легче. Может быть, попробуем?

— Отличная идея, достойная счастливого Рождества!

* * *