Смертельный выбор (Смертельно опасные решения)

– Как по-вашему, Криз замешан в убийстве Чероки?

– Нет ни одной улики, но, возможно, он что-то знает.

– Эта бейсболка не принадлежит ни Чероки, ни Дорси.

– Откуда такая уверенность?

– Внутренняя поверхность усыпана перхотью.

– Ну и что?

– Дорси брил голову, а Чероки после химиотерапии облысел.

– Неплохо, Бреннан.

– Гейтли и Мартино были убиты в те времена, когда Криз работал под прикрытием.

– Точно.

– А также Саванна Оспрей.

Молчание тихонько жужжало по проводам.

– А что, если спросить Ринальди?

– Лягуху?

– Да, Лягуху. Он хотел опорожниться на могилах Гейтли и Мартино. Почему бы не поинтересоваться у него о Чероки? Возможно, он что-то знает.

– Клодель говорит, что они допрашивали Лягуху до посинения. Он проявил готовность сдать тела в Сен-Базиль-ле-Гранд, потому что со времени их смерти много воды утекло. Он не думает, что братья уберут его за это. В том же, что касается любых свежих данных, он нем как рыба.

– Послушайте, когда завтра весь этот цирк закончится, я подключу Клоделя и вместе мы возьмемся за Криза. Кстати, Бреннан, не высовывайтесь. В городе мелькнули нашивки «Бандидос», а также ходят слухи, что «Ангелы» что-то затевают. Не…

Он замолчал.

– Да?

– Что ж, ваш племянник, возможно, захочет посмотреть на представление.

У меня запылали щеки. Клодель обсуждал Кита со своими приятелями из КУМа.

– Мой племянник и на шаг не приблизится к погребальной процессии.

– Хорошо. Присутствие «Бандидос» может вынудить «Ангелов» продемонстрировать свою силу. События могут принять опасный оборот.

Мы попрощались. После этого разговора я почувствовала прилив сильного беспокойства. Как я сумею удержать Кита подальше от того места, если он решительно настроен туда пойти?

Что Морен хотел сказать о Ламанше? Может, мой добрый друг умер?

Грозит ли Райану опасность? Не оказалось ли его прикрытие под ударом только из-за того, что он помог мне? Может, я и его подвергла риску, как Джорджа Дорси?

Я опустила голову на стол и незаметно для себя задремала.

36

Меня утягивало под воду, и откуда-то сбоку раздавался голос Лайла Криза. С морского дна поднимались водоросли, колышась перед моим лицом, как пряди волос на голове утопленника. Местами лучи солнечного света разрывали плотную завесу тьмы, освещая крошечные частички, плавающие вокруг нас с Кризом.

Шея невыносимо болела. Я открыла глаза, приподняла голову и покрутила ею несколько раз, осторожно разминая затекшие шейные позвонки. Кабинет погрузился в темноту, только из коридора пробивался слабый флуоресцентный свет.

Сколько я спала? Я попыталась разглядеть стрелки на часах.

Когда я заметила чью-то тень за дверью, в голове зазвучал тревожный сигнал. Я замерла, боясь шелохнуться и вспугнуть неизвестного.

На этаже царила тишина, разрываемая только стуком моего сердца, готового выскочить из груди.

Незнакомец неподвижно застыл, смутно вырисовываясь на фоне льющегося из моей лаборатории приглушенного света.

Глаза метнулись к телефону. Вызывать охрану?

Рука уже дотянулась до трубки, когда дверь распахнулась.

Джослин походила на призрак. Вся в черном, в темноте светился лишь бледный овал лица, отчего казалось, что по воздуху плывет одна ее голова – тыква в канун Дня Всех Святых с темными дырами вместо глаз и рта.

– Oui?

Я встала, не желая дать ей воспользоваться преимуществом в росте.

Джослин не ответила.

– Puis-je vous aider? – спросила я. – Могу я вам помочь?

Не шелохнувшись, она промолчала.

– Джослин, включите, пожалуйста, свет.

Эта просьба заставила ее подчиниться, тогда как все мои вопросы не произвели ни малейшего эффекта. Ее рука поднялась, и кабинет залил яркий свет.

Волосы Джослин влажными прядями цеплялись за шею и лицо, а одежда так сильно помялась, словно ей пришлось долгое время просидеть в жарком, тесном месте. Она шмыгнула носом и вытерла его тыльной стороной ладони.

– Что случилось, Джослин?

– Вы просто позволили им слинять! – В ее голосе звенела ярость.

– Кому? – спросила я, сбитая с толку.

– А мне казалось, что вы другая.

– В каком смысле?

– Всем наплевать. Я слышала, как фараоны обмениваются шуточками. Ржут вовсю. Ах, твою мать, еще один дохлый байкер. Скатертью дорога, говорили они. Пусть эти отбросы друг друга перестреляют, нам же дешевле обойдется.

– О чем вы говорите? – Внезапно у меня пересохло во рту.

– Да эти копы просто козлы. «Росомахи», мать их. Тьфу ты! – Она с презрением сплюнула. – Больше смахивают на придурков.

Меня ошеломила сверкающая в ее глазах ненависть.

– Скажите мне, что вас огорчило?

Последовало долгое молчание, пока Джослин изучала мое лицо. Ее пристальный взгляд словно пытался захватить мой образ для дальнейшей проверки на психическую стабильность.

– Он не заслужил такой смерти. Ни хрена ничем не заслужил. – На французском эти ругательства звучали странновато.

Я произнесла как можно спокойнее:

– Если вы не объясните, то я не смогу вам помочь.

Она помедлила, принимая окончательное решение, затем полные ярости глаза остановились на мне.

– Джордж Дорси не убивал старика.

– Чероки Дежардена?

Она пожала плечами вместо ответа.

– Откуда вы знаете?

Джослин нахмурилась:

– Да любой умный человек понял бы это.

– Звучит не очень убедительно.

– Настоящий механик сделал бы все как надо.

– Что вы хотите этим ска…

Она оборвала меня:

– Вам нужна правда или нет?

Я молча ждала.

– Той ночью я была там. – Она судорожно сглотнула. – Я только собиралась уходить, как перед дверью появился какой-то парень, так что я вернулась в спальню. Они с Чероки начали разговаривать, сначала по-дружески, но довольно скоро я услышала крики, затем шум и звуки ударов. Я поняла, что случилась беда, поэтому спряталась в шкафу.

– Почему вы были там, Джослин?

– Чероки собирался устроить меня в монастырь, – усмехнулась она.