Смертельный юмор

– Всем здрасьте! Нет-нет, забор не покрасьте! С вами Ирвин и шутки языка.

Я внимательно присмотрелась: черты лица у стендапера были греческие, утонченные, сам с темными волнистыми волосами, немного щупловат, по телосложению больше смахивает на подростка. В светлом поло и подкатанных джинсах, в белоснежных кедах. Выглядит интересно. Становится любопытно, соответствует ли внутреннее внешнему и так ли он шутит, как выглядит?

Паренек уже продолжал:

– Кстати, вы знали, что слово, которым я вас поприветствовал, не существует? Никакого «здрасьте» в этом мире нет. Ихнего колидора и евонного кепчука тоже, кофе-экспресса не существует, так же как и Деда Мороза. Вижу слезы на ваших глазах, но это мы быстро исправим. Главное, не покупайте, как один мой знакомый иностранец, вместо англо-русского разговорника словарь архаизмов. А то надысь претерпите от татей и супостатов хулу и поругание.

– Че он несет? – послышался голос позади нас.

Я обернулась. Какой-то красномордый развалившийся парень сжимал бокал с пивом и, судя по выражению лица, совершенно ничего сейчас не понимал.

– А вы знали, что современные ругательства, по сути, таковыми и не являются. Например, если вы старший ребенок в семье, то вы урод. То есть тот, кто стоит у рода. Семьи нет без первого ребенка – то есть пословица очень мудрая, которая гласит, что в семье не без урода.

– Ты кого уродом назвал? – подскочил, качаясь, красномордый. – Я старший братуха в семье, и че теперь? – Он постучал себя кулаком в грудь.

Я подумала, как бы этот бугай не выскочил на сцену – снесет ведь Ирвина.

– Это у него шутка такая, – решила сдержать бурный порыв неожиданного борца за справедливость.

– Знаешь, че бывает за такие шутки? – Красномордый вперился в меня взглядом и скривил пухлые губы.

– В зубах промежутки, – опустилась я до лексики не особо обременяющих себя образованием школьников. – Сядь. Он выступает. Все по делу.

– Ты че, борзая такая? – шатаясь, красномордый сделал шаг в мою сторону.

Я приподнялась. Вот уж не думала, что придется применить некоторые приемчики и во время отдыха. А ведь как все хорошо начиналось.

– Жень, не связывайся. – Василий тоже встал. – Пошли выйдем, – это уже он обращался к моему неадекватному соседу. И, хлопнув красномордого по плечу, Пасечник подтолкнул его в сторону выхода.

Странно, но верзила не сопротивлялся. Или, может, просто знал, с кем он сейчас будет общаться?

И, видимо, я в этот момент что-то пропустила – зал взорвался аплодисментами. Юноша на сцене улыбнулся уголком рта и шумно вдохнул.

Я решила аккуратно пробраться к барной стойке за добавкой – свою норму я знаю, а отдыхать так отдыхать. Тем более, наверное, впервые в жизни не я за кого-то заступалась, а за меня.

«Такое можно и отметить», – я мысленно рассмеялась.

То, что говорил сейчас Ирвин-Ираклий под псевдонимом, пролетало мимо меня. Я всматривалась в это лицо: симпатичный кудрявый шатен, младше меня, выглядит так, словно стесняется, хотя видно, что сцену любит. Ему бы поменять зрителей, и дело пошло. Среднестатистический посетитель клубов обычно не вдается в тонкости нашего языка. Не факт, что вот такие красномордые однажды не зажгут фонарь под глазом стендапера.

– Совет в любой профессии: ты не выгораешь, если ты огонь! – услышала я.

«Хороший такой совет!» – подумала я и мысленно поаплодировала Ирвину.

Да, если горишь своим делом и оно тебе интересно, то вряд ли выгоришь.

– Огонь!

– Огонь!

«О, хоть одна шутка зашла зрителям», – подумала я и посмотрела на стендапера. Сзади за ним вздымались языки пламени, но он этого не замечал.

– Огонь! – теперь заорала я и кинулась от бара к сцене.

Задняя стенка, очевидно, из тонкого картона или фанеры, угрожающе накренилась – еще мгновение, и она упадет прямо на незадачливого артиста.

Я сгруппировалась, бросилась на него и свалила с ног.

– Ты дура? – обиженно зашипел паренек.

И вдруг его глаза округлились: спасаемся! – видно, заметил, от чего я его уберегла. В его глазах плескался неподдельный страх. Так, снова все беру в свои руки.

– Где здесь выходы?

– Там, где и входы, – вдруг решил сострить Ирвин. Хотя, может, это и от стресса.

– Мне не до шуток, серьезно.

– За стойкой выход в подсобное помещение, еще там, где мы заходили, и еще один – за сценой.

Едкий дым заволакивал помещение, люди бестолково толкались. Сейчас толпа – самое страшное, что может быть. Уже началась легкая паника. Я была в таких передрягах, поэтому взяла все в свои руки. Сначала выдернула шнур из ближайшей колонки, чтоб прекратилась музыка, и в оглушительной, внезапно наступившей тишине сказала достаточно громко и четко:

– Без паники! Посмотрите на своих спутников, вспомните, с кем пришли. И быстрым шагом за мной! Не толпиться! Кто будет паниковать – оставлю здесь.

Все было, как в кино: дым, кашель и толпа, валившая за мной, правда растерявшаяся, но, к счастью, не паникующая – видимо, алкоголь притупил чувство опасности. Я себя ощущала если не проводником, то вожаком стаи, а если сказать по-хорошему – стада. Ираклий уцепился за меня, как ребенок, и хвостом шел до самой улицы. Бармены, официантки стояли рядом и глазели на открытое окно, из которого начинали выходить пока еще слабые, но уже достаточно осязаемые клубы серого дыма, так отчетливо вырисовывающиеся на фоне ночного неба.

Одна девчуля в форме официантки, стоявшая неподалеку от нас, в слезах причитала:

– Там же осталась моя сумочка от «Шанель», мне ее Костик подарил, что теперь будет? Что будет?

– Не реви, новую куплю. Такой «шанели» на тарасовском рынке знаешь, сколько? – Паренек, который выступал со своим стендапом в самом начале, приобнял девушку за плечи.

Она улыбнулась сквозь слезы:

– Шутишь?

– Не шучу.

Я усмехнулась и оглянулась, еще внутри клуба я набрала номер ближайшей пожарной части, где же они?

Рядом вдруг нарисовался Василий, от него пахло чем-то знакомым и странным. Но спрашивать, чем именно, я не стала, уточнила другое, что меня не беспокоило, а так – слегка волновало.

– Культурный отдых завершился не совсем культурно? – намекнула на красномордого.

– Все нормально, Жень. Я объяснил ему, как следует общаться и как себя вести на таких мероприятиях и разговаривать с девушками. У вас-то тут что за это время стряслось?

Я вкратце описала ситуацию. И в этот момент громко завыли сирены и замигали отблески пожарных маячков. Из-за угла вывернулись две яркие машины. Пожарные в рабочей форме быстро выскочили, размотали рукава, из которых мощной струей хлынула вода. Толпа немного разошлась, прижавшись к стенам. В соседних домах начали одно за другим загораться окна. Праздные зеваки выходили на улицу. Все-таки в Тарасове странный народ – только дай поглазеть на чужое несчастье да повздыхать, а потом злорадно начать обсуждать и в итоге прийти к выводу, что «так им всем, богачам проклятым, и надо!». Хотя никакого отношения к тому, у кого случилось несчастье, обсуждающий не имел.