Смерти подобные сны

И машина тоже исчезла, Илона не видела, как та отъехала, ей было не до того. Она скатилась в наполненную грязной водой канаву, она едва не захлебнулась... цепляясь за скользкие пучки травы, обрывающиеся под ее дрожащими пальцами, она кое-как выбралась на обочину и упала ничком на колючий гравий. Ее трясло так, что тело подпрыгивало и изгибалось, Илона выла от боли, причиняемой ей острыми камешками, но встать не могла, как не могла и остановить дрожь. Но постепенно судороги утихли, Илона медленно поднялась на четвереньки, потом села на землю и, размазывая по лицу вонючую грязь и слезы, огляделась.

Где-то далеко-далеко светились бегущие цепочкой фонари, кое-где виднелись светящиеся окна многоэтажек - редкие, словно витающие в воздухе сами по себе... здания Илона не могла рассмотреть на фоне ночного черного неба. Она сообразила, что уже слишком поздно, все нормальные люди давно спят... как же она выберется отсюда? Куртка и брюки были мокрыми насквозь, облепленными грязью, листьями, каким-то сором... Илона с ужасом оглядела себя. Как же она...

Но тут она увидела неподалеку на обочине свою сумку. То ли она уронила ее еще до того, как свалилась в жидкую грязь, то ли тот ужасный бандит выбросил сумку вслед за пассажиркой, - но как бы то ни было, ей есть во что переодеться, ведь она, как обычно, прихватила с собой запасную одежду. Илона снова встала на четвереньки и поползла к сумке. Подняться на ноги и идти, как все люди, она пока что была не в силах, она чувствовала такую слабость в коленях, что понимала: попытайся она сейчас встать, тут же и упадет.

То и дело ударяясь в рыдания, Илона кое-как стянула грязные мокрые брюки, куртку, надела легкую свободную юбку и трикотажную кофточку в обтяжку. Но второй пары обуви у нее, конечно же, не было, она ведь не могла предвидеть, что очутится в канаве... Она обтерла сандалеты курткой, с ужасом глядя на грязные до невозможности ноги. Отыскала в сумке сигареты, зажигалку, отползла с гравия на асфальт, уселась, подтянув колени к подбородку, закурила. Что делать? Черт побери, как отсюда выбираться?

Она посмотрела вправо, влево... По шоссе изредка проносились машины, слепя ее светом фар, но, конечно же, никому из водителей не пришло в голову остановиться и подобрать сидящую на обочине девицу. Кому она нужна?

Черт побери, хоть какой-нибудь общественный транспорт имеется в этом вонючем районе, зло думала Илона, и если имеется - где и как его искать? Пропади пропадом все в мире новостройки, сдохнуть бы всем, кто в них живет... сволочи, все вокруг - сплошные сволочи... как она теперь покажется на глаза Антону? Как? У нее же синяк будет в половину физиономии! Сволочи!.. Убила бы ту тварь, что выбросила ее из машины! Убила бы, и рука бы не дрогнула!

Илона снова расплакалась, отшвырнув сигарету. Наконец, собравшись с силами, она встала и пошла к городу. Сначала ноги почти не слушались ее, но потом ходьба помогла ей обрести относительное душевное равновесие, Илона начала рассуждать чуть более здраво. И поняла наконец, что сама во всем виновата. Не надо было связываться с этим здоровяком. Надо было просто не садиться в его машину, подождать более подходящий объект. В общем, интуиция на этот раз ее подвела. У Илоны и мысли не возникло о том, что лучше бы ей попытаться раздобыть деньги какими-то другими способами, более, так сказать, приемлемыми с точки зрения закона. Деньги ей необходимы, и много вот и все, что она помнила и понимала.

Глава третья

В конце концов ей снова повезло, хотя насколько это можно было назвать везением?.. Рядом с ней вдруг остановилась доисторическая обшарпанная "Победа" (Илона вообще не поняла, что это за автомобиль, она таких ни разу в жизни не видела), и веселый благодушный пенсионер, распахнув дверцу, крикнул:

– Эй, девушка, чего пешком топаешь? Ты в город? Садись, подвезу!

Илона молча упала на продавленное и ободранное сиденье и судорожно вздохнула. Пенсионер, оглядев ее, сказал:

– Что, загулялась?

Илона откашлялась, попыталась что-то сказать - и с ужасом обнаружила, что у нее пропал голос.

– Эй, да ты простудилась!
– обеспокоился пенсионер.
– Ну-ка, погоди!

Он остановил свою удивительную повозку и, обернувшись, достал с заднего сиденья большой термос. В следующую минуту Илона, давясь слезами и захлебываясь, жадно пила горячий сладкий чай, чувствуя, как с каждым глотком ей становится легче и легче. Пенсионер наблюдал за ней, едва заметно усмехаясь. Наконец, вернув термос на заднее сиденье, он тронул с места чихающую и воняющую бензином машину.

– Приключений искала, да?
– спросил он, не глядя на Илону.

Илона удивленно посмотрела на него. Надо же, подумала она, как это он умудрился выбрать именно это слово?

– Нет, просто засиделась у подруги, а район этот совсем не знаю, хрипло ответила она.

– А почему же подруга тебя не проводила?

– Да они там все напились, - тут же придумала Илона вполне подходящее объяснение, как раз для пенсионера. Она мгновенно вообразила себя невинной душой, испугавшейся пьяного хамства...
– Вот я и ушла.

– А... ну, тогда другое дело. А я вот решил в город съездить затемно, пока машин нет. Так-то мы со старухой на даче все лето, да у Леночки моей завтра, то бишь сегодня уже, день рождения. Надо прикупить кое-чего, не с одними же огурцами да редиской праздновать!

– Конечно, - слабо улыбнулась Илона.
– Редиски для дня рождения маловато будет.

– А ты где живешь-то?
– спросил пенсионер.

– На Гороховой, рядом с Мойкой.

– Ну, это мне не по пути. Я тебя у метро высажу, ты уж не обижайся. Оно через час уже откроется. Деньги-то у тебя есть?

– Есть...

Через час метро откроется? Илона совсем не заметила, как пролетела ночь...

– Спасибо, - искренне поблагодарила она своего спасителя. Как жаль, что он ничуть не похож на принца ее мечты!

– Не за что, милая, не за что, - улыбнулся пенсионер.
– Люди всегда должны друг другу помогать. Иначе не выжить. Да и незачем жить, если кругом одни звери.

Эта сентенция пролетела мимо ушей Илоны, ничуть не задев ее сознания. С какой это стати она стала бы помогать кому-то? У нее своих забот хватает.

Она вышла из удивительной машины возле станции метро "Автово", от души поблагодарив бодрого старичка. "Победа" уехала, а Илона, отыскав скамейку, села и задумалась о том, как ей вывернуться из неприятной ситуации. Ощупав правую сторону лица, она убедилась, что щека распухла. Илона даже не хотела смотреться в зеркало, боясь увидеть что-нибудь совсем уж непотребное. Но она знала, что теперь и глаз заплывет и почернеет, и щека к вечеру станет лиловой... это все уже было проверено на опыте за те два года, о которых она наотрез отказывалась вспоминать.