Смертники доброй воли

Из аудитории Джей выходил в полнейшем недоумении и одновременно злости на себя — ведь раньше у него и мысли не проходило, что Адамас может быть или стать таким, особенно после столь страшного проступка. Сразу двух. Что было бы с ним, если бы он добрался до Сати? Или случайно убил Беккера? Во что бы он тогда переродился?

И почему нельзя было стать таким раньше?

Впрочем, творящееся на базе быстро избавило Джея от философских вопросов: подъехали бригады строителей, охранные отряды, а им с Эрихом под общий шум ещё надо было вести занятия. До обеда, полноценная версия которого обещалась лишь через шесть часов и по времени больше подходила для ужина, Джей почти что выпал из реальности, проводя лекции и за себя, и за Дилайлу (спасибо, хоть на кейко и стрельбах наконец объявился Бельфегор), и, благополучно забыв в течение всего этого времени взять приготовленные в качестве перекуса бутерброды, очнулся только ближе к вечеру, в столовой у окошка выдачи, где ему улыбался во все тридцать два зуба совершенно незнакомый молодой человек.

— Не можешь выбрать между супом и супом? — понимающе подмигнул он хорону, смотрящему на него круглыми глазами. — Я, конечно, рекомендую суп. Но можешь прихватить и котлету.

Это был терас, может быть, чуть старше Джея, и весь вид его говорил о том, что его буквально утром прикомандировали сюда из ближайшего же интерната для трудных подростков. Он был острижен почти под ноль, а в ярко-жёлтых волосах в рваное чёрное пятно выбриты извилистые бессистемные линии. Количество разнообразного пирсинга — в брови, ушах, носу, подбородке — тут же напомнило Джею о Стасе. Один зуб в неугасавшей улыбке тераса оказался железным — это, что ли, сейчас модно? Джей перевёл взгляд ниже: у парня была на шее цепочка почти под горло, из-под рабочего халата выглядывала футболка с каким-то страшилищем, а закатанные по локоть рукава открывали руки полностью в цветных татуировках — совершенно ошеломлённый Джей успел разглядеть там русалку, фею, дракона, а потом кто-то подтолкнул его под локоть.

— Джей, чего встал, очередь задерживаешь! — недовольно проговорила рядом Дилайла, и хорон очнулся.

— Да, прости… Можно мне…

— Чего такая раздражённая, красавица? — перебил его терас, поворачиваясь к Дилайле и сверкая восхищёнными жёлтыми глазами. — Чуть ли не первый раз в жизни вижу чёрную теру!

— Смотри, чтоб не в последний, — бросила ему девушка и объяснила Джею: — Это наш новый повар, Скотт Шшлаге. Наверху сказали, цитирую: «Прошу любить и не жаловаться».

— Зато я готовить умею! — Скотт провернул в пальцах поварёшку и ткнул ей, к счастью, сухой, в Джея: — Так мы тебя перебили. Что будешь заказывать?

— Суп и котлету с картошкой, раз ты так рекомендуешь, — улыбнулся Джей, и терас с готовностью поставил на его поднос тарелку с супом и вторую с котлетой и гарниром.

— У меня всё вкусное, не ошибёшься, — подмигнул он Джею, и Дилайла со стоном закатила глаза.

— Ещё один клоун, что за напасть! Не забудь познакомиться с Эрихом, вы идеально сойдётесь! А пока давай работай, у нас аврал, а вы в любезностях распинаетесь!

— О, только не повышай на меня голос, я же умру со стыда, если такая прелестница будет мной недовольна! — Скотт всхлипнул и театрально прижал к груди поварёшку, а Джей, увидев, что Дилайла закипает, поспешно ретировался.

Когда он сел за совсем близкий стол для старших, Эрих хмуро рассматривал Скотта и что-то яростно выговаривающую ему Дилайлу.

— Как думаешь, это он так к ней клинья подбивает? — спросил он у Джея, и тот пожал плечами.

— Я уже вообще ни о чём не думаю.

Это было почти правдой: после воспоминания о Стасе Джей больше не мог сосредоточиться ни на чём, кроме них троих. Как зомби он проходил до конца вечера, то помогая Табите, то знакомясь с новыми охранниками, то изучая ориентировку на Брутуса, составленную из единственной существующей фотографии и памяти Аспитиса (их собственные камеры были на момент вторжения уже отключены), и, когда будущих связных отправили спать, наконец решился. Отпросившись у совершенно вымотанной Табиты в город — настолько уставшей, что она даже не спросила зачем, — в уже упавшей на окрестности темноте Джей пошёл искать то самое здание, где должны были отлёживаться Стас и Дилан.

Дорогу хорон помнил не так чтобы очень хорошо — в каком, в конце концов, он тогда был состоянии, к тому же его вели, — но что-то в памяти осталось, и он предпочёл отключить голову и довериться ощущениям. Пару раз на пути эти самые ощущения говорили ему, что за ним следят, и тогда он, не сбавляя шага, резко оборачивался, сначала в лесу, полном неопознаваемых теней, потом уже в городе, малолюдном и ярко освещённом фонарями и новогодними гирляндами, однако так никого и не заметил.

Наконец ноги привели Джея в промышленный район, и ещё минут двадцать он бродил среди зданий, одинаковых почти до мельчайших деталей, определяя нужное. В итоге разрозненные воспоминания объединились, и хорон остановился точно напротив того входа, куда совсем недавно они с Гербертом затаскивали бывших аркановцев. Только вот незадача: вход оказался надёжно завален ящиками, выглядящими так, словно они пролежали тут год, и, всё ещё будучи уверенным, что он пришёл по адресу, Джей двинулся обходить здание по кругу, надеясь найти другой путь.

Ещё две стены оказались глухими, а в третьей нашлась дверь в работающий бар — в глаза Джею сразу ударил яркий свет таблички «Открыто». Он толкнул дверь, сразу погружаясь в дымную и шумную атмосферу небольшого и не очень светлого помещения. Здесь наверняка где-то был ход в подсобку, нужно было только отыскать его.

Миновав столики с компаниями мужчин — возможно, здешних работников, — Джей рассеянно подошёл к стойке и, заказав бокал некрепкого пива, начал оглядываться. Отсюда вёл один-единственный коридор: с места хорона было видно лишь дверь с надписью «Туалет», но, конечно, там было что-то ещё. Допив пиво, Джей отправился на разведку.

Рядом с туалетом оказалась ещё одна дверь, судя по надписи, в какое-то «служебное помещение». Цивилизация досюда явно ещё не добралась — ни одного электронного замка, — так что хорон, недолго думая, открыл её: за ней была небольшая комнатка со шкафчиками для персонала и опять две двери: «Хозяйственная» и без названия. Поиски начинали напоминать игровой квест, и, со смешком над собой вздохнув, Джей дёрнул на себя безымянную дверь.

Это оказался спуск в подвал, освещённый всего одной лампочкой и заваленный всяческим хламом. Спустившись, Джей оглянулся — и в самом тёмном углу, за поломанными швабрами и вёдрами, обнаружил ещё одну дверь. Ручка её отозвалась лишь на третье сильное нажатие, петли заскрипели, по всему выходило, что ей давненько не пользовались, но Джея уже разбирал азарт, и он не мог остановиться. Притворив её за собой, хорон зашагал по тёмному пыльному коридору на далёкий свет и едва слышимые голоса.

Коридор упёрся в последнюю на пути хорона дверь, и он встал перед ней, прислушиваясь. Кажется, он нашёл: за дверью определённо разговаривали Герберт и Стас.

— Братишка, ты меня поражаешь! — весело сказал Стас. — Мы тут почти сутки, а ты всё не спрашиваешь меня, как я оказался в «Аркане» и вообще где был без малого десять лет!

— Во-первых, хватит меня так называть, я уже не маленький, — недовольно фыркнул Герберт. — Во-вторых, я не хочу, чтобы ты повторялся. Вот подойдёт Джей, сразу обоим и расскажешь.

Джей удивлённо втянул носом воздух. Стас за дверью вкрадчиво поинтересовался:

— А ты так уверен, что он вернётся?

— Ну конечно! — тон Герберта звучал безапелляционно. — Его барьер уже сломался. Когда один раз попрёшь против системы, потом очень сложно остановиться. К тому же ему определённо этого в жизни не хватает.

— Ты говорил, он вроде приближённый вашего лидера?

— Он стажёр. Ему ещё приближаться и приближаться, а уж после истории с Адамасом Джей точно посмотрит на всё другими глазами. Тут подлаживайся либо под них, либо под себя. Люди куда охотнее делают последнее.

— Какая мудрость в шестнадцать лет! Ты строчками из книг-то ещё не отплёвываешься, не лезут из ушей?

— Издевайся, Стас. Я рад, что ты не изменился.

— Да ты тоже не особо. Ну что, спросим мнение самого Джея?.. Джей! — крикнул Стас, и хорон вздрогнул. — Заходи, чего встал? Я тебя ещё от входа в подвал слышал.

Джей нерешительно толкнул дверь и шагнул внутрь. Стас всё так же валялся на диване, весь в бинтовых повязках, и насмешливо сверкал на него рыжими глазами. Дилан обосновался в глубоком кресле, улыбка у него была приветливая, но в то же время напряжённая. Сидевший на полу привалившись спиной к дивану Герберт вскочил при его появлении на ноги и победоносно воскликнул: