Смотри в меня

– Все, это что?
– опешила я, хотя уже и догадалась, что имеет ввиду Данькина сестра. И единственное, что я спрашиваю, это: - Зачем?

– Алкоголь в голову ударил, я ведь совсем не пью, а тут почти бутылка вина. Да и злость на тебя за брата сделала свое дело. Это сейчас я понимаю какую глупость совершила, - она опускает голову и стоит так долгую минуту, не зная, что еще сказать. Я тоже стою молча, Викино признание выбивает меня из колеи.

– Ты сейчас думаешь о том же, о чем и я?
– первая нарушаю наше молчание.
– Она позвонила и рассказала все Дане, вот он и пропал.

– Скорее всего, - кивает Вика и поднимает на меня взгляд.
– Лиза очень хочет за него замуж.

– Черт, - во мне играет даже не страх, скорее злость. И не на Вику, ее я могу понять, а именно на незнакомую мне Лизу. Почему посторонние люди считают, что они имеют право вмешиваться в мою жизнь? Почему они могут плюнуть в мою душу, даже не задумываясь о последствиях. В любви все средства хороши? Черта с два! Никогда не понимала людей, которые могут идти к своей цели по головам других.

– Ташка, он должен тебя понять и простить, - Вика заглядывает мне в глаза, а потом подходит ближе и робко пытается обнять.

– Надеюсь, - не отвечая на ее попытку, говорю, разворачиваюсь и ухожу в дом. По щекам скатывается пара слезинок, но я решительно вытираю их тыльной стороной ладони и призываю себя не плакать.

А когда через два часа открывается дверь, и в дом входят Даня и Веденов, я как раз нарезаю круги по кухне, останавливаюсь, поворачиваюсь и повлажневшими, расширенными глазами смотрю в другие, такие родные глаза, боясь увидеть в них ненависть или равнодушие. Но вижу лишь любовь и нежность. Вот тогда слезы льются уже сплошным потоком, а я никак не могу их остановить.

22.2 Данила.

Я принимаю душ, пью крепкий кофе, но помогает не сильно. Моему, не привыкшему к алкоголю организму, очень плохо. Такое ощущение, будто меня прокрутили в стиральной машине и все внутренности смешались в единую кашу. Боже, как некоторые люди могут бухать ежедневно? Мне и одного раза за глаза хватило. Думаю о том, что Таша и Вика сходят с ума, не зная где я, но собраться и ехать за машиной, которая осталась у бара, выше моих сил. Точнее, доехать-то я могу, а вот как сесть за руль не представляю. 

– Данька, бери себя в руки, - говорю сам с собой и хлопаю ладонями по щекам. В этот момент и раздается пронзительный звонок в дверь, от которого аж вздрагиваю. Открываю и вижу на пороге Серегу Веденова.
– Твою мать, калитку что ли не закрыл?

– Привет, смотрю ты рад меня видеть, - пожимает он мою руку и улыбается.
– Пьешь что ли?

– Заметно?
– морщусь я и прохожу в комнату, Сергей за мной.

– Есть такое, - слышу в ответ, сажусь на диван, а потом соображаю и поднимаюсь.
– Чай? Кофе?

– Ничего, - Веденов садится напротив, в кресло.
– Тебя Таша потеряла.

– Так я и знал. У меня сотовый разрядился, а ехать пока не в состоянии, башка чугунная.

– А тачка где? Возле дома не видел, уже подумал, что зря приехал.

– У бара "Малибу", черт бы его побрал, - стону я.

– Отличное заведение, - Серега усмехается.
– Если там бухал, не сомневаюсь, Игнат мозги тебе уже прочистил.

– Ты его знаешь?

– Я много кого в этом городе знаю, - пожимает он плечами.
– По долгу службы. Игнат один из знакомых. Хороший парень и говорит дельные вещи. Так что послушай его. Что бы у вас с Ташей не произошло, уверен - он дал дельный совет. Игнат на психолога вообще учился. Это позже, заработав денег, он решил исполнить свою мечту и открыл этот бар.

– Спасибо, я уже понял, что он правильно мне все сказал. Даже домой ехать собирался, только адрес вспомнил лишь этот.

– Вот что значит пьянка, - смеется Веденов.
– Поехали, заберем твою тачку, на ней тебя и отвезу.

– А сам потом как?

– На такси доберусь, не парься, - Веденов встает и идет к двери, а на пороге оборачивается.
– Кстати, собирай своих и перебирайтесь домой, Игорю пока не до вас. И не знаю будет ли.

– В смысле?

– Ну, я вас ищу, найти не могу. Сам он в больнице проваляется пару месяцев точно, а там видно будет, - немного расплывчато отвечает Серега, но я не настаиваю, он знает что говорит, уверен. В любом случае, даже эти пару месяцев мы можем пожить спокойно дома, а там посмотрим.

– Хорошо, спасибо тебе, - от души благодарю я его.
– Мы бы сами не справились.

– Не за что, может на том свете зачтется, - бросает Серега, улыбается, но как-то невесело, и поднимается.
– Поехали. Твои там с ума сходят.

И мы едем. Возле "Малибу" пересаживаемся в мою машину, и держим путь к дому Серегиной матери. Во мне больше нет злости на Ташу за ее поступок. Правильно сказал Игнат, она сделала так, как на тот момент было единственно правильно. Сколько бы я не храбрился, что смог бы в девятнадцать, не имея ничего за спиной, дать нашему малышу все, о чем мечтал, следовало признать - это не так. А на счет того, что Таша промолчала - нужно ведь уметь прощать. Это я тоже понял совсем недавно, и знаете, стало гораздо легче жить. Когда в душе нет обиды и злости, когда ничего не грызет и не терзает, чувствуешь себя так, будто за спиной выросли крылья, и стоит ими взмахнуть - взлетишь. 

Возле дома Серега хочет сбежать, но я удерживаю его руку, которая уже набирает на сотовом номер такси.

– Подожди. Пойдем хоть кофе выпьем. Я так понимаю, особо торопиться тебе некуда, все равно ты нас ищешь целыми днями.

– Да неудобно как-то, - неожиданно он смущается.

– Брось, Таша тебе будет рада.

Входим в дом, никого не видно, лишь слышен из ванной шум льющейся воды, одна из моих девочек принимает душ. А на кухне, словно тигр в клетке, нарезает круги Таша. Увидела нас, остановилась и глаз с меня не сводит, которые постепенно наполняются слезами. И такая нежность к этой женщине меня переполнила, что я даже на время теряюсь, как вкопанный стою и не двигаюсь. Не знаю долго бы я изображал памятник, но тут ощутил хороший такой толчок в спину от Сереги.

– Столбом не стой, - шипит он одними губами. А я делаю пару шагов вперед и заключаю Ташу в свои объятия. Крепко-крепко прижимаю к себе и держу так пока она не поднимает ко мне заплаканное лицо.

– Я люблю тебя, маленькая, - целую ее в нос, и вытираю пальцами слезы, а она улыбается.
– Нужно уметь прощать.

– Награда, - шепчет она.
– Все-таки, награда.

Честно говоря, мало что сейчас понимаю, но Таша лишь машет рукой, мол неважно, и улыбается. А потом приподнимается на носочки и целует меня, едва касаясь губ своими губами.

– Я тоже тебя люблю, - в перерывах между поцелуями говорит она. И тогда я чувствую себя самым счастливым человеком на свете.

23.1 Игорь

Я лежу в этой гребаной больнице уже почти месяц. Веденов все ищет следы Таши и Урманского, и никак не может их обнаружить. Чувствую - врет сука, но пока ничего сделать не могу. Вот выйду рано или поздно, и тогда он за все поплатится. Пусть на зоне думает кого предал. Больницу платную он мне тоже не нашел, но я и к этой уже привык. В принципе, какая разница где плевать в потолок. Да и голова часто болит после травмы, а здесь у меня появилась медсестричка, которая, в обход других, дает мне лишние дозы обезболивающих. В общем, везде жить можно, даже в таких клоповниках, как оказывается.