Смотри в меня

Эта ночь была бесконечно длинной. Я понимала - нужно поспать, нужны силы, но уснуть не получалось. Лишь под утро задремала, правда, короткий, беспокойный сон, не принес мне особых сил. Отказаться от затеи? Нет, ни за что, будь, что будет. Меня трясет, не от холода, от волнения. Часов здесь нет, но я по ощущениям научилась определять когда откроется дверь и очередной Цербер явится по мою душу. Скоро, совсем скоро. Закрываю глаза и лежу тихо, отсчитывая минуты. Сердце колотится сильнее обычного, норовя вырваться из груди. Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и тогда слышу звук, поворачивающегося в замочной скважине, ключа. 

– Привет, красавица, - похотливо оглядывает меня этот скот и мерзко улыбается. Ему самому впору вместо меня лежать в этой палате. Хочется плюнуть в его гнусную рожу, но я лишь слегка приоткрываю глаза, изображая забвение.
– Ждала, небось, своего папочку? Я же знаю, тебе это нравится также, как и мне. Сейчас, сейчас, я исполню все все твои тайные желания.

Его трясет, изо рта брызжет слюна, когда он шепчет свои гнусности, а я молю бога лишь об одном, не сорваться раньше времени. Подходит ближе, наклоняется, а я чувствую мерзкий запах пота. С трудом удается подавить спазм, стараюсь дышать ртом, а он, видимо, принимает это за возбуждение.

– Ах ты, похотливая сучка, - улыбается, а руки уже лезут мне под рубашку.
– Я ведь знал, тебе нравится. А хочешь, сегодня я покажу тебе, что такое настоящий мужик? Хочешь ведь?

Он нависает надо мной, раздвинув мои ноги и устроившись между ними, а потом ныряет туда лицом. Такого подарка от судьбы я не ожидала. Не растерявшись, закидываю ноги ему на плечи, а потом, не давая возможности опомниться, крепко сжимаю шею и резко поворачиваю в бок. Слышу хруст костей, но еще какое-то время не выпускаю его из своих тисков.

– Сдохни, тварь, сдохни!
– шепчу, как заклинание, хотя понимаю - уже все кончено. Его тело обмякло и кулем свалилось на меня, когда я, наконец, расслабила ноги. Выбираюсь из под него и осматриваю дело своих рук, точнее ног. Никогда раньше не подумала бы, что смогу убить человека, а сейчас стою над телом и не испытываю никаких эмоций, разве что, облегчение. А еще благодарю маму, царствие ей небесное, за то что не позволила мне в детстве бросить заниматься борьбой. 

Дверь, этот скот, закрыл, но ключ нахожу в кармане его халата. Открываю ее и, очень аккуратно, выглядываю. Длинный коридор, со множеством таких же дверей, пуст. Решаю идти вправо, хотя лево ничем не отличается. На носочках, постоянно оглядываясь назад, иду в выбранном направлении, а в конце пути упираюсь в запертую дверь. Дергаю, но она не поддается, и я бегу, уже не сильно таясь, в противоположный конец коридора. Там тоже самое, единственное отличие, на двери имеется стеклянная вставка. Озираюсь, в поисках того, чем смогу ее разбить, но ничего не вижу, лишь голые стены. Тогда снимаю с себя рубашку и, оставшись в чем мать родила, наматываю ее на руку. Несколько ударов не принесли никакого результата, стекло толстое, а сил у меня не так много. Удивляюсь, откуда только они взялись, чтоб сломать шею похотливому ублюдку, но, видимо, в экстримальной ситуации просто смогла собраться.

– Вот и сейчас соберись, ты сможешь, - шепчу себе, откидывая со лба влажные волосы. Замахиваюсь, и с силой бью по стеклу. Пошла трещина, но оно выдержало. И тогда решаю попробовать ногой и бью со всей силы, забыв перемотать ее рубашкой. Звон раздается такой, что, мне кажется, сейчас сюда примчатся все обитатели этого здания. За несколькими дверями раздаются стуки и дикие голоса, похоже, я всех разбудила. Из ноги хлещет кровь, но я, не чувствуя боли, ныряю в образовавшуюся дыру и падаю. Вскакиваю на ноги и несусь вниз по лестнице, оставляя за собой кровавый след. Не знаю сколько пролетов я пробежала, но тут услышала голос, доносящийся снизу, он приближался. Значит человек поднимается и, похоже, он не один. Озираюсь вокруг и понимаю, прятаться некуда, зато вижу на стене огнетушитель. Хватаю его и несусь на голос, раздумывать некогда. Мужчина в белом халате, говоривший по сотовому, успел только удивленно на меня взглянуть, а потом крякнул, получив удар по голове, и осел. Проверяю пульс, вроде бьется. Выдыхаю и бегу дальше, надеюсь, мужчине помогут, мне он не сделал ничего плохого и смерти ему я не желаю, мне просто нужно отсюда уйти.

Добегаю до конца, впереди еще одна дверь. Теперь уже осторожно, приоткрываю ее и осматриваюсь. Коридоров больше нет, лишь холл, обычный, больничный и ни капли не примечательный. Дверь на улицу открыта, это радует, но перед ней стоит будка, в которой вижу голову охранника. Пока я раздумываю что делать, наверху сначала слышатся шаги, а потом и возбужденные голоса. Оглядываюсь назад, за мной тянется кровавый след, а значит сейчас эти люди кинутся вниз. Даже если они еще не знают о побеге, то проверить откуда кровь обязаны. Выбора у меня не остается, распахиваю дверь и иду к выходу. Меня спасло лишь то, что рубашка так и была намотана на руку. Охранник опешил от моего появления в голом виде, и только поэтому замешкался. Выскакиваю за дверь, и в это время слышу звуковой сигнал, от которого хочется заткнуть уши. Наверняка, оповещение о побеге. Несусь, не разбирая дороги, отталкивая попадающихся на моем пути людей, и не обращая внимания, что некоторые падают, мне не до церемоний. Сзади слышу топот нескольких пар ног, но я бегу и не оборачиваюсь, боясь потерять драгоценные секунды. В ушах свистит, от этой бешеной гонки начинаю задыхаться. Впереди выезд для машин, шлагбаум закрыт, а рядом еще один пост с охраной. Бегу туда, надеясь теперь лишь на чудо, сил почти не осталось, а преследователи догоняют, я уже слышу их тяжелое дыхание за спиной. Охранник спокойно курит, но когда обращает внимание на наш марафон, бросается наперерез. Отталкиваю его из последних сил и выбегаю, слыша за спиной маты. Один из догонявших, не успел затормозить и, споткнувшись, растянулся рядом с первым. Озираюсь, чтобы понять куда лучше бежать, и тут случается то, чего я никак не ожидаю. Дверь, стоящей на парковке машины, распахивается, и оттуда доносится голос:

– В машину, быстро!
– не раздумывая прыгаю на пассажирское сидение, и, не успеваю закрыть дверь, как автомобиль резко срывается с места.

4.2 Игорь

Утро начинается со звонка сотового, орущего мне прямо в ухо. Смотрю на часы, пять утра, и матерюсь. Оксана тоже проснулась, приподнялась на локте и смотрит на меня ничего не понимающими, со сна, глазами. Хватаю телефон и улыбка, невольно, трогает мои губы. Аркадий Валентинович, главврач психушки, где лежит Таша. Все, думаю, конец моим страхам и сомнениям, наверняка, коньки отбросила, а зачем еще звонить в такую рань. Встаю, и выхожу с телефоном на балкон, непреодолимо захотелось закурить. И, лишь подкурив сигарету, отвечаю на звонок. По мере того, как Аркадий излагает новости, улыбка сползает с моего лица, а к концу прихожу в бешенство.

– Что?
– ору я в трубку.
– Да вы куда там смотрите? Как такое вообще могло произойти? 

– Простите, Игорь Анатольевич, - мямлит главврач.
– Никто не ожидал, она смирная была, да и под таблетками.

– Какие таблетки, идиот! Она давно вас дурила, будь Таша под ними, ей и в голову не пришло бы сбегать. Там вообще никаких мыслей не было бы, - не могу успокоиться, тупость Аркадия раздражает. Даже не тупость, конечно, он все понял, а желание себя оправдать.
– В общем так, слушай сюда, только внимательно. Я ее найду, расшибусь в лепешку, но верну в твою гребаную больницу. А уж там дело за тобой, дам тебе максимум неделю. Не решишь вопрос, считай свой бизнес умершим, я позабочусь.

– Понял, Игорь Анатольевич, все сделаю в лучшем виде. Только верните ее и, я вам обещаю, мне и трех дней хватит.

– Смотри мне, - прежде чем положить трубку, слышу отдаленный голос Аркаши.

– Козел, - но меня это не трогает, я давно плевал на чужое мнение, тем более такой букашки, как этот докторишка.

С психом бью кулаком по стеклопакету, боли не чувствую и ему существенного урона не наношу, но успокоиться не могу. Продолжаю колотить по нему, отчаянно ревя, как раненый зверь. 

– Сука! Сука! Сука!
– повторяю как заклинание, и оно помогает. Стекло, наконец, сначала лопается, а после нескольких дополнительных ударов разлетается вдребезги. Рука кровоточит, но мне все равно, слизываю кровь и ухожу с балкона. Оксана смотрит на меня, зрачки ее расширены от страха, но молчит, ни о чем не спрашивает.
– Она сбежала, - говорю ей, уже немного успокоившись, и опускаюсь на кровать.

– Как?
– шепчет Оксана и срывается с места. Мне не нужно смотреть куда она побежала, это я и так знаю, к сыну. Проверять все ли в порядке. По-моему, у Оксаны по этому поводу началась паранойя, но ее понять я могу, ведь однажды Таша уже пыталась выкрасть Алешку. Хотя сейчас и думаю, лучше бы у нее получилось, хоть спал бы спокойно, не просыпаясь от детского ора. 

Возвращается Оксана через час, я все это время сижу в той же позе, хотя давно пора собираться на работу.

– Игорь, - трогает меня за плечо, а я поднимаю на нее усталый взгляд.
– Что теперь делать?

– Будем искать, она не иголка в стоге сена, всплывет где-нибудь. Там один из охранников запомнил номер машины, в которую Таша села, так что много времени поиски не займут, тем более у Борисыча, он профессионал, сама знаешь.

– Надеюсь, - Оксана присаживается рядом.
– Игорь, я не переживу, если она что-нибудь сделает с Алешкой. Она ведь психованная.