Смута

Надо ли говорить, что всё произошедшее повергло народ в ступор. Как же так, всего несколько часов назад мы все жили в мире, где дело редко доходит до таких кровавых разборок, во всяком случае, для большинства населения. И произошедшее по меркам того, оставленного нами мира, было преступлением. Давно прошли времена мушкетёров, когда только за намёк на грубое слово в свой адрес можно было лишиться жизни, сейчас все отличались огромной толерантностью и всепрощением. Может, у этого поляка было тяжёлое детство, и он не доедал? Так его жалеть надо и давать лучший кусок.

– Слава Богу, дошли до Него наши молитвы, - вдруг раздался незнакомый голос.

Все невольно оглянулись, заговорил ещё один незнакомец, остававшийся сидеть связанным на лошади.

– Что бы со мной ни случилось, я должен от имен всех жителей города сказать вам спасибо. Это был настоящий упырь, каждый день кого-то пытали и мучили, его люди шарились по всему городу, врывались в дома, хватали девок и баб, тут же их насиловали, забирали любую понравившуюся вещь, а если им оказывали хоть малейшее сопротивление - убивали всех, находившихся рядом. Это не люди, а настоящие демоны, и я благодарю вас за спасение города. Правда, там ещё остались солдаты, но думаю, узнав о судьбе своего хозяина, они быстро разбегутся.

– Кто ты, незнакомец?
– спросил я.

– Я дьяк местного приказа, Широков Савелий Михайлович, можете обращаться Савелий. В городе никакой власти не осталось, кто сбежал, кого убили, а сейчас добрались до меня. Почему не кончили на месте - не знаю, как не знаю, почему повезли в лес. Но я только рад тому, что произошло, значит, Он не оставил нас в своей милости, и всё вернётся на пути своя. Это нам испытание.

Сказанное Савелием слышали все, что немного их успокоило, как же, представитель местной власти одобрил сделанное пришлыми, да ещё и благодарен за это. И пусть никто не пустился в пляс, но люди расслабились, хотя в голове у многих произошедшее выглядело каким-то побочным событием, пусть страшным и безжалостным по своей сути, но не имеющим к ним никакого отношения. Все ещё жили по стандартам покинутого мира и даже не задумывались о примерке на себя реалий здешнего.

Похоже, Ваньша первым преодолел этот порог. Сейчас он освобождал пленника от верёвок, с опаской посматривая по сторонам.

– Скажи, Савелий, мы можем найти в городе жильё на некоторое время? И раздобыть еду и одежду. Я уже говорил, что хотелось бы отдохнуть перед дальнейшей дорогой, да и подготовиться к ней надо. Зима уже не за горами.

– Можете, сейчас многие дворы стоят покинутые или лишились своих хозяев. Еду и одежду достать тоже можно будет, вот только деньги нужны. Очень много пограбили и забрали себе поляки.

– А сколько их осталось в городе? И где они живут?
– спросил Ванька.

– Всего их было около полусотни, но сейчас осталось не больше половины, часть ушла с обозом, увозя награбленное своим покровителям. Живут в усадьбе, раньше принадлежавшей купцу Неелову. Каждый день пьют, жёнок со всего города таскают, одно разорение от них и страх.

– Как, Савелий, найдёшь нам проводников по городу, да с десяток охочих людей? Мы с твоего согласия сейчас отправимся заселяться на двор, что ты укажешь, а ночью, точнее под утро, навестим татей. Нам всё равно деваться некуда, за этих, - и Ваньша махнул в сторону трупов, - нас, да и тебя, не помилуют. Не возражаешь против такого плана действий?

– Думаю, это будет правильно. Не по-людски вести себя, как эти пришлые.

– Ох и повеселимся, братуха, - воскликнул Ваньша, хлопая Лёву по плечу.

Глава 2

День уже заканчивался, когда мы добрались до этой самой Устюжны. По нашим современным меркам, небольшой городок на несколько тысяч жителей, расположенный на берегу реки в месте её слияния с другой. Вокруг него нет никаких укреплений, как и детинца внутри. В городе несколько церквей, дома деревянные, дворы большие, в каждом по несколько строений, как правило, стоящих на подклетях. Внизу располагаются хозяйственные или жилые помещения для прислуги, наверху горница.

Савелий довёл наш караван до одного из таких дворов. Мы все поместились в кузове грузовика, туда же были сложены по большей части собранные с убитых трофеи. Ими оказались имеющиеся при них деньги, оружие, одежда и обувь. Нам всё пригодится, если не себе, то пойдёт на продажу.

На двух лошадях верхом двигались Ваньша с Левой, остальные три тянули машину, я ей управлял. Да, зрелище было достаточно непривычное, но чтобы не пугать местных самобеглой шайтан-арбой, нашли верёвки и смогли худо-бедно, но заставить лошадей тянуть грузовик. Бросать нам его никак нельзя, да и без надзора оставлять в лесу ну очень не хотелось.

Всё произошедшее для многих из нас было непонятным, и судя по первой реакции, воспринималось как плохой роман из жизни попаданцев. Да в общем-то и трудно найти обычного человека, оставшегося равнодушного к произошедшему. Но как ни странно, люди ещё держались, не было ни криков, ни слёз, ни проклятий. Видимо, факт омоложения оказался достаточно веским аргументом в пользу произошедшего и сразу снимал все отрицательные эмоции.

Перед отправкой в дорогу я обратился к остальным с предложением:

– Коллеги, я вас понимаю, всё происходящее не укладывается в привычные для нас стереотипы поведения, но я попрошу вас немного повременить с высказыванием своих мнений. Сейчас не место заниматься спорами по поводу реалий этого времени. Давайте доберёмся до нашего временного жилища, найдём еду, узнаем больше о том, что происходит вокруг, а потом будем вести разговоры.

Кто-то уже определил своё место здесь и ведёт себя соответственно, кому-то ещё предстоит это сделать, так что не торопитесь осуждать или клеймить других. Постарайтесь понять, куда мы попади, понять, как живут и что чувствуют местные обитатели, и только потом действовать и говорить по меркам покинутого нами мира.

Как ни странно, это подействовало, в первую очередь соотечественники стали пытаться осмыслить, куда же нас занесло, и вспоминать всё, что знали об этом времени, а не вешать ярлыки и клеймить поступки других. Об этом по большей части и шли разговоры во время нашего неспешного движения, но и они затихли, когда мы добрались до города.

Сам город казался вымершим и притихшим, словно затаившимся и пытающимся укрыться от взора врага, оглядывающегося вокруг и выбирающего с чего начать грабёж. Людей на улицах не было, хотя чувствовалось, что они тут жили и просто прятались, надеясь избежать возможных бед. К счастью, далеко ехать нам не пришлось, дом, в котором нас собирался поселить Савелий, находился на самой окраине.

– Вот, люди добрые, тот двор, в котором вы можете расположиться на первое время. Здесь раньше жил хороший мастер, но его убили, а хозяйство разграбили. Наследников не осталось, так что живите пока, а там видно будет, - сказал Савелий, заведя нас в один из дворов.

– Меня зовут Михаил, по отцу Федор, - наконец представился я.
– Скажи, друг Савелий, ты можешь нам помочь приобрести еду, ну там мясо, горох, зерно, муку или хлеб, а то у нас ничего нет. Если нужны деньги, возьми, сколько надо, - и я протянул ему доставшиеся нам с покойников монеты.
– Хорошо бы ещё купить лошадь с телегой, точнее телегу, лошадь вроде бы у нас есть, одежду для людей, ну и какой-нибудь инструмент и посуду. Хватит этих денег?