Смутные времена. Книга 8

– Я, смотрю, этот Ялангтуш настоящий мужик. Слово свое держит – не трепло,– одобрительно отозвался о местном "Пожарском" Петр Павлович.– Поехали в город что ли? Или присоединимся к его бойцам, да слегка разомнемся перед обедом?

– Ты, па, как Серега почти в этих вопросах. Тебе бы все повоевать. Стоит ли вмешиваться? Это не наша война, как америкосы в своих фильмах любят повторять. В город конечно,– Михаил развернул Лерку в сторону Самарканда.– Пока там с перепугу ворота не заперли и не лишили нас возможности полюбоваться на шедевры зодчества.

– Тогда сделать это нужно очень быстро. Вон уже выдавливают ялангтушцев из ущелья супостаты. Может, все же поможем? Перебьют ведь их из-за нас, между прочим,– Сергей вертелся в седле. Ему явно, как и Петру Павловичу, не хотелось вот так просто уйти. Поредевшая изрядно сотня, отстреливаясь из луков от напирающих на них врагов, показалась из ущелья и довольно быстро откатывалась к городу.

– Проголосовать предлагаешь? Ну, какие еще мнения есть? Мерседес, Анатоль, ваше слово решающее. Я против,– высказал свое мнение Михаил.

– Я тоже считаю, что нельзя бросать вот так их без помощи. Этот Бек такой представительный мужчина – настоящий мужчина и как оказалось джентльмен,– высказала свое мнение Мерседес. Таким образом лишив Анатоля смысла высказывать свое мнение.

– Три один,– констатировал Михаил результат летучего референдума.– Подчиняюсь большинству. Но тогда экскурсия по Самарканду с обедом в чайхане отменяется, господа. Предлагаю пройти сквозь эту тысячу в сторону Бухары и повернуть на север. Рубить людей запрещаю. Просто вырубим всех, кто под руку подвернется и вперед.

– Чем вырубим?– не понял Анатоль, так и не высказавший свое мнение.

– Хороший вопрос,– Михаил щелкнул пальцами и раздал каждому из соратников по здоровенной дубине размером с хорошую оглоблю.– Вот этим,– а над головами "московитов" уже засвистели первые стрелы и, Верка шарахнулась от летящей в ее морду, чуть не выронив Сергея из седла.

– Ты чего дергаешься?– дернул он ее за ухо.– За шкуру свою синтетическую переживаешь или за видеосенсоры? Так им эта стрела, как слону дробина.

– Я за тебя, Хозяин, переживаю. У тебя-то шкура не из синтетики, а "Завесу" не активировал, смотрю,– отозвалась Верка, вертясь на дороге.

– У меня комбез под халатом. Хрен его стрела эта пробьет,– успокоил "Трояна" Сергей.

– А видеосенсоры?– Верка фыркнула возмущенно.

– Вот тут ты права. Михаил, может шлемы нацепим? Зря что ли ты над ними мудрил несколько дней лет эдак десять назад. Очень получились функциональными.

– Одеть шлемы,– Михаил первым нахлобучил на голову стилизованный под средневековье головной убор с пластиковым забралом, прозрачным настолько, что разглядеть его было невозможно с двух шагов.– Вперед!

Увидев скачущих в их сторону "московитов" Ялангтуш был не просто неприятно удивлен. Он буквально взбесился, так как его бойцы, падали под копыта своих лошадей от стрел вражеских именно потому, что он приказал им стоять насмерть и задержать продвижение к городу неприятеля именно для того, чтобы эти "урусы" могли спрятаться за стенами Самарканда. Выходит, что зря гибли его люди. И он заорал, теряя лицо, на подскакавшего к нему Петра Павловича:

– Шайтан вас всех забери в преисподнюю, за глупость и неблагоразумие!

– Мы, Светлейший, за спинами отсиживаться не приучены,– крикнул ему в ответ Петр Павлович.– Отводи своих людей к городу, сейчас ты увидишь, как бьются у нас на Руси.

– Там тьма. Вас перестреляют как баранов,– ответил Ялангтуш, прикрываясь круглым щитом от свистящих стрел. Его раненая дважды лошадь тяжело дышала, слабея от потери крови и он, получивший стрелу в бедро, тоже скрипел зубами от боли, но удивление его было столь велико безрассудством "урусов", что он бледный и мокрый от пота, перекосил лицо в кривой ухмылке:

– Этими палками вы хотите прогнать воинов в доспехах и с копьями? Разворачивайте лошадей и убирайтесь отсюда!!!– заорал он опять. Однако "урусы" и не подумали ему подчиниться и промчались мимо, в сторону наступающих нукеров хана Мухаммеда. Эту тысячу Хан послал привести к покорности Самарканд и она, уже подходящая в походном порядке к городу, натолкнувшись на сотню Ялангтуша, ждала в тесном ущелье, когда ее первые несколько сотен устранят препятствие, вырезав непокорных мятежников. На расстоянии полета стрелы, боестолкновение вполне устраивало обе стороны и, неся потери те же что и враг, заткнувший проход, тысяча, тем не менее, продвигалась вперед, меняя лучников и раненых лошадей. Выскочившая пятерка на простреливаемое пространство и рванувшая в их сторону, несколько обескуражила стрелков, но всего лишь на несколько мгновений и ливень стрел обрушился на скачущих наглецов. Только этим сумасшедшим везло и расстояние сократившееся, заставило воинов Мухаммеда взяться за сабли. Первый десяток, выскочивший навстречу скачущей пятерке, вообще получил приказ взять их живьем и попытался это сделать, рубя старательно, но не всадников, а лошадей. А Ялангтуш, поставленный "урусами" перед фактом, как и любой другой военачальник на его месте, сделавший все от него зависящее, с чистой теперь уже совестью, отдал приказ своим людям уходить в Самарканд и сотня поскакала в сторону города.

– Хасиб, и вы двое, останьтесь и проследите, как возьмут этих безумцев в плен или убьют,– Ялангтуш ткнул обнаженным клинком в сторону свалки, которая началась в ущелье.– Урусы хорошие воины и возможно погибнут все, но вы убедитесь и расскажете потом во всех подробностях,– Бек хлестнул лошадь плашмя все той же саблей и она, заржав пронзительно, унесла его вслед за уходящей в Самарканд сотней. А Хасиб, с двумя нукерами, укрывшись за валунами, открыв рты, принялись наблюдать, как от дубин "безумцев" из седел вылетел первый десяток, а потом свалка началась такая, что пыль поднявшаяся столбом, не позволяла разглядеть, что там происходит.

– Клянусь Аллахом Всемогущим и Милосердным это настоящие батыры, жаль, что Аллах не плеснул в их курдюк храбрости, плошку благоразумия,– прошептал Хасиб, ни к кому не обращаясь и морщась от боли. Он тоже поймал сегодня две стрелы. Одна чиркнула опереньем по щеке, оставив память на всю оставшуюся жизнь в виде пореза, а вторая застряла между ребер, попав в сочленение доспехов и, ее Хасиб выдернул с мясом, утаив этот факт от своего отца и теперь слабел, теряя кровь, которая уже хлюпала в сапоге.

– Что там видно, Асиф,– спросил он самого рослого из своих подчиненных и тот принялся комментировать происходящее удивленным и хриплым голосом, не стесняясь в выражениях.

– Господин, с этими урусами не иначе как сам шайтан рубится. Они расшвыряли и перебили уже не меньше сотни и углубляются туда… дальше скачут. Вах, их опять окружили. О-о-о!!!

– Говори толком,– одернул его Хасиб, скрипя от боли зубами.

– Господин, у вас кровь. Нужно остановить. Уходите в Самарканд. Я останусь и все, потом расскажу Беку,– обеспокоился Асиф его состоянием.– Асад, помоги господину держаться в седле.