Смысл авиации 5-го поколения

Суть его стремления к небу – это необычно остронаправленный мотив к летанию как смыслу жизни. Мотив организует нравственные поступки и оценивание смысла через осознание доверия, которое люди оказали тебе в полете. Его духовная культура входит в структуру образа своей профессии. Вот мнение одного из летчиков:

«Верю, что дух поддерживал меня в жизни, потому что без этого невозможно ни летать, ни просто жить. Я благодарен Всевышнему, что ОН указал мне дорогу и хранит, пока я иду по ней. Верю: Господь спасал меня ни раз. Да верю, что дух и Вера поддерживают мои крылья» (Г. Катышев).

Пассажиры должны знать это и благодарить людей воздуха за существующий в их душе нравственный императив. Пилоты знают-если понадобится, то ценой своей жизни нужно спасти людей. В их убеждении небо облагораживает и изменяет отношение к земле. В сознании летчиков летный труд обостряет грань между добром и злом. Именно в полете пилоты испытывают чувство вдохновения. Там, в поднебесье, они ощущают Вечность и Бесконечность, духовность проявляется в свободе, познании нового. Они благодарят небо за то, что оно дает чувство свободного парения души. Психологические исследования подтвердили, что небо закаляет, воспитывает, хранит и заметно увеличивает нравственный капитал.

Профессия человека в небе, безусловно, формирует цвет нации за счет своей человеческой и профессиональной надежности, любви, к небу, целостности натур, чувства юмора, ответственности. Но лучше всего человека летающего характеризует состояние психики, очарованное небом.

Чем же их очаровало небо? Послушайте этот нравственный гимн летному труду. Это важно, ибо именно в этом и есть надежность.

«Стремление соприкоснуться с чудом».

«Вдохновение работой, так как полет – это творчество».

«Полеты на аэрошоу – это музыка, это живопись, это большая культура».

«Чувство единства с небом возникает только в полете».

«Познание нового, жажда полета, а главное – творчество, возможность жить в другом измерении».

«Полет приносит новые ощущения, которые нельзя получить на Земле».

Самолет для человека летающего больше, чем родственник, ибо именно он есть продолжение тела и головы. Это единый орган. Он послушный, опрятный, понимающий, бываете норовом и любит тебя, если ты этого заслуживаешь. Вот как оценивают самолет летчики:

«К самолету относился как к Богу, всегда гладил, с ним разговаривал, никогда не позволял себе сесть в кабину, не вытерев предварительно ноги. Это связано с моим представлением: самолет творение рук и ума, в нем заложена энергия, разум, дух людей. Самолет злого человека уничтожает» (В. К. Андреев).

Вспомним романтика Антуана де Сент-Экзюпери:

«Самолет – это орудие познания. Это он открыл нам истинное лицо земли. Но не только лицо Земли, но и лик летчика».

Самолет – продукт труда более 500 разных специалистов. В том числе биологов, медиков, психологов, эргономистов. Их трудами в проекте закладываются спасательные средства с учетом человеческого фактора. Создается система, развивающая человека, требующая от него отменного здоровья, добродетельности, ума, совести, прилежания, исполнительности, творчества, смелости. Самолет, как воплощение человеческого ума, дал возможность расширить познание нашего мира, увидеть красоты Вселенной, почувствовать в себе самодостаточность, ощутить радость вдохновения, востребованность как личности, которой доверяют самое ценное – жизнь.

«То, что придает смысл жизни, придает и смысл смерти» (Антуан де Сент-Экзюпери).

К небу можно относиться по-разному: любить, опасаться. Нельзя одного – не уважать. Оно никому не прощает неуважительного панибратства, пренебрежения его законами. В наше время укоренение гордыни открыло шлюзы соблазнов, и как следствие – коммерциализация, подкупы, снижение уровня контроля, старение техники, аэродромов, низкая подготовка кадров, снижение доверия со стороны нелетного руководства к профессионалам. Изъято воспитание личности и ее мотивации к своему профессионализму.

Авиация не терпит злости и суеты, подмены ее цели. Гордыня – это состояние куриной слепоты, умноженное на снижение самооценки, зазнайство, максимализм, бонапартизм. Гордость нужна и необходима, ибо это утверждение своего «Я», своей самодостаточности. Но для этого нужны принципы, которыми руководствуешься. Авиация – моя честь и достоинство перед самим собой. Она развивает нравственность и повышает умение различать добро и зло.

«Но не нужно забывать, что в полете всегда видно, кто ты и чего ты стоишь. Авиация требует дотянуться до самой высокой планки, достичь состояния сбалансированности между духовными потребностями и внешними жизненными ощущениями» (В. Горбунов).

И наконец, самое серьезное требование к себе: полет – это всегда стимул к самосовершенствованию, прежде всего, нравственному, ибо развивает духовное восприятие.

Пора прекратить видеть в авиации только извоз. Авиация – это наигуманнейшая миссия коммуникации людей, экономическое благополучие, социальное обеспечение, сохранение жизни, уровень развитости страны и ее благополучия. Авиация – это лицо государства.

Наш лозунг: «Не в небо подняться, а приблизить небо к человеку на Земле, чтобы уменьшить зло».

Грандиозные по объему картины звездного неба, сполохи полярного сияния подчас порождают в душе ощущение причастности к вечности. И все же родная Земля манит, манит родным домом, величественной красотой, живым дыханием. Авиация и космонавтика открыли феномен родной живой земли, которая тебя ждет. Вот как описывает свои ощущения Г. Т. Береговой во время спуска космического корабля:

«Помимо Космоса была Земля, стоило только взглянуть в иллюминатор, чтобы понять, как она прекрасна. А вот и она… Едва ощутимый толчок… Мягко, по-матерински бережно Земля приняла мой аппарат. И только тут я почувствовал, как сжалось на какой-то миг мое сердце, а в душе внезапно водворилась волна радости: Земля!»

Летчик В. В. Решетников возвращается с боевого задания на чужой территории, самолет изрешечен осколками. О чем думает летчик:

«Полная луна в ту пору так ярко освещала ночную землю, что трудно было побороть соблазн приблизиться к земле, пройтись над тихими степями, речкой, рощами, залитыми мерцающим зеленоватым светом, бросающим на землю глубокие тени, как у Куинджи. Казалось, будто и нет на свете человеческих страданий, а есть тихий покой, где никто никого не потревожит и где жизнь плывет в доброте и разуме».