Снайпер-2

Во-вторых, он твердо договорился с девушкой, что как только она получит диплом, то он сразу же возьмет ее к себе на работу. И тогда она постоянно будет около него.

Как и что будет потом — Павел Александрович пока старался не думать. Не загадывал. Но твердо полагал, что сделать эти две вещи было совершенно необходимо.

Что думала обо всем этом Катя, как ни странно, Грачева интересовало мало. Он как-то совершенно не думал, что у другого человека могут быть иные интересы и представления о ситуации. И он весьма удивился бы, если бы даже его кто-то об этом спросил.

Андрей Иванович Шувалов.

Андрей Иванович в последнее время пребывал в благодушном настроении. После удачной поездки в Новороссийск он снова вошел в фавор. Новыми поручениями Грачев его не нагружал, Шувалов занимался своей обычной работой — разъезжал по области, заключая контракты на покупку зерна, но Павел Александрович постоянно давал понять, что скоро его ждет новая и гораздо более ответственная работа.

Что это будет за работа, Грачев не уточнял, но лично Шувалов воображал себе «лучшие перспективы» как увеличение количества получаемых денег. Правда, немного напрягало подозрение, что ответственности и работы также прибавится…

Когда в пятницу вечером Андрей Иванович заехал в офис, чтобы сдать накопившиеся за неделю поездок по области документы, его ожидало письмо. Оно было лично адресовано «господину Шувалову», что его несколько даже позабавило. Раньше ему таких писем не присылали, но мало ли. Он счел, что это очередное деловое послание.

Тем не менее, загадочную депешу он открыл в своем кабинете. Кабинет был не его персональный, в нем иногда располагалось до восьми человек, но сегодня Андрей Иванович был один. Остальные уже разъехались по домам.

Из письма вывалилась фотография младенца, одетого в розовое платьице и пускающего пузыри. В этот момент Шувалов уже почувствовал что-то очень нехорошее, отчего его укололо в сердце. С некоторой дрожью он взял в руки листок бумаги, пропитанный духами, и исписанный четким ровным мелким почерком.

Быстро пробежав глазами содержимое письма, Андрей Иванович понял, что глотает ртом воздух, а в голове у него что-то звенит и пульсирует. Он сглотнул, отдышался, и начал читать снова — очень и очень внимательно. Письмо было написано высокопарным слогом, отчего Андрей Иванович, и так будучи в шоке, не очень хорошо понимал смысл строк с первого раза, и перечитывал каждое предложение несколько раз.

Смысл послания был заключался в следующем.

Лариса сообщала, что после бурной и незабываемой ночи, которую она провела с ним, оказалось, что она беременна. Это вышло случайно, но Лариса не стала делать аборт, во-первых, потому, что это большой грех, а, во-вторых, потому, что в ее одинокой бессмысленной жизни появление малыша — это как луч света в темном царстве. Тем более, что ребенок был зачат не от абы кого, а от такого замечательного мужчины, как Андрей Иванович.

Тем не менее, содержание малыша для одинокой женщины — это очень накладное занятие, и потому ей крайне необходима поддержка со стороны. Андрей Иванович, как он ее уверял, достаточно состоятельный мужчина, а потому он не сможет отказать ей в ежемесячной материальной помощи в размере одной тысячи долларов.

Кстати, ребенок записан на его отчество, и если он желает убедиться, она может прислать копию свидетельства о рождении.

Денежного перевода она ждет в течение двух недель со дня получения письма, (а письмо заказное), на такой-то счет. Любит, целует и надеется.

В конце письма была приписка. Если Андрей Иванович выражает сомнения в отцовстве, то Лариса готова приехать к нему в город, и пройти тест на ДНК. Разумеется, за его счет. Если же никакого ответа не последует вообще, то Лариса точно приедет с ребенком прямо к нему домой.

Андрей Иванович, отбросив листок, конверт и фотографию, попытался закурить прямо в кабинете, но у него так тряслись руки, что ничего не получилось. Тогда Шувалов встал, прошел к секретному шкафчику, где, как он помнил, у них хранился на всякий случай резервный запас спиртного, и открыл его. Бутылок было мало, но коньяк стоял на месте. Боясь разлить содержимое, если он воспользуется стаканом, Андрей Иванович глотнул жидкость прямо из горла.

По желудку прокатилась приятная теплота, и через несколько секунд пришло расслабление. Во всяком случае руки трястись перестали, и Шувалов даже смог закурить.

Тем не менее, в голове продолжал бушевать хоровод отрывочных мыслей: тысяча долларов, ежемесячно, жена, дети, репутация и почему-то теща.

Кстати, письмо пришло на фирму уже неделю назад, и до уплаты тысячи долларов оставалась только неделя.

Шувалов глотнул еще коньяку. Стало еще легче. Круговорот мыслей замедлился, и Андрей Иванович постарался сосредоточиться.

Итак, что будет, если начать платить? Вообще-то, тысяча долларов в месяц — это было для него достаточно много. Выплаты таких сумм скрыть от супруги не удастся. Да и кроме того, точно ли Лариса удовлетвориться такой суммой? Аппетит приходит во время еды. Потом она попросит больше… Потом еще больше. А потом все равно все раскроется, и будет скандал, и еще чувство горечи, что зря потерял кучу денег.

А может — не платить? Отчего она решила, что это его ребенок? Кто она вообще такая? Только познакомились, и на тебе — тут же ноги раздвинула! Может быть, у нее таких как он — каждую ночь новый. Залетела от кого-то, и выбрала того, кто побогаче. «Или кто больше боится огласки», — с горечью подумал он… Не платить, да и все! Какие у нее доказательства их связи?

Но тут Андрей Иванович вспомнил об угрозе проверки ДНК. Значит — все-таки уверена? Или просто пугает? Типичный развод? Лоха нашла…

Тут Шувалов вспомнил, как не так давно попался на примитивный развод с проколом колеса. Пока он менял колесо, у него из машины вытянули барсетку. Чувство злобного бессилия охватило его снова.

А может, пока они кувыркались, их тихо фотографировали? Не исключено… Скажет он, например — «Я вас, женщина, первый раз в жизни вижу» — а она — в ответ — фотографии. Не ему, его жене. Так сказать, «голый секс». И все — приплыли…

Да ладно — фотографии можно и подделать. «Так и скажу», — решил Андрей Иванович. А вот ДНК — это очень серьезно. Здесь самое слабое место.

Хлебнув коньяк в третий раз, Шувалов сказал сам себе — «Я не лох»! У него было еще несколько дней. И, в первую очередь, нужно было посоветоваться со своим знакомым сексопатологом. Мужик он был хороший, язык за зубами держать умел, и многим знакомым Шувалову людям помог в разных сомнительных ситуациях. Может быть, он что-то сможет придумать? Как говорится, по-любому Андрей Иванович больше не мог держать этот ужас в себе. Ему нужно было хотя бы частично свалить на кого-то эту ношу.

Он достал визитницу, нашел номер телефона сексопатолога, и набрал его. Трубку не сразу, но взяли.