Снайперский удар
Шрифт:
– Командир, чаю?
– Давай, – кивнул Шабалин. – Завтра едем на флотский арсенал получать новое оружие.
– С утра? – уточнил Максим, наливая в кружку кипяток.
– После совещания, – ответил Паша. – Как приду, так и поедем. «Урал» чтобы в готовности был.
– Командир, мне тут зампотыл сказал, что я с ротой в Сирию не поеду, – сказал старшина. – Типа, я ему тут нужен.
– А ты что?
– Я же с вами…
– Так ты его послал далеко и надолго?
– Ну, почти.
– Не переживай. Как я без тебя буду ротой рулить? – Паша улыбнулся.
– Вам сколько сахара?
– Без сахара, –
Наблюдая за суетой старшины, Паша вдруг вспомнил, что не позвонил мастеру в Краснодар. Достал из кармана телефон, нашел номер, набрал.
– Слушаю, – почти без промедления ответила трубка.
– Денис, здравствуйте! Я от Валеры Федяева, – сказал Паша, как учили.
– Да, здравствуйте!
– Я командир снайперской роты, зовут меня Паша…
– Да, Валера меня предупредил… сколько вам надо тэгэшек?
– Давайте начнем с одной.
– Как скажете. Цену знаете?
– Двенадцать?
– Да. Как будет готов, я напишу вам в ватсапе. Сейчас я скину вам номер карты для оплаты. Отправлять буду транспортной компанией – они за три дня вам посылку доставят. Какие у вас стволы – «СВД» или «СВДС»?
– «СВДС», – ответил Паша.
– Смотрите, вам нужно будет снимать основание мушки, на его место ставить оправку, а на оправку уже саму банку глушителя. Я вам это говорю для того, чтобы вы понимали, что после установки банки винтовка будет работать только с оптическим прицелом.
– Хорошо, – согласился Паша. – Я согласен.
– Тогда высылаю номер карты.
Попрощавшись с Дыней, Паша посмотрел на старшину:
– Понял? Сколько лет уже существует «СВД», а нормальных средств глушения звука конструкторы так и не придумали. Вот поэтому нам и приходится пользоваться услугами самоучек и гаражных мастеров…
– Мне тоже надо, – сказал Максим.
– Сейчас мой придет, испробуем, а потом вы у меня все себе закажете, если действительно глушитель так хорош, как о нем говорит Федяев.
Раздался сигнал пришедшего сообщения. Это был номер карты. Паша зашел в онлайн-банк, чтобы перевести деньги, и с горестью обнаружил, что остаток на счете у него составляет четырнадцать тысяч рублей.
– Ну, с голоду не помру, – сказал Паша и перевел на счет мастера требуемую сумму.
Когда Паша вышел из казармы и пошел в сторону КПП бригады, позвонил отец.
– Ну, как там у тебя? – шумел в трубке отец. – Рассказывай!
– Готовимся, – просто ответил Паша. – Завтра новое оружие получаем. Иностранное.
– Ты посмотри, – удивился отец. – Как взялись за оснащение армии. Значит, дела предстоят великие, проиграть которые никак нельзя…
– Ага, взялись за оснащение, – с сарказмом повторил Паша. – Глушитель на винтовку за собственные деньги покупаю у самопальщика.
– И чекисты тебе это позволяют?
– Вроде да, – ответил Паша.
– Ну, если и до этого дошло, – вздохнул отец, – значит, точно – ждут тебя великие дела…
Паша шел по дороге к своему дому и вдруг ощутил, что ветер неуловимо изменился – из обжигающе-холодного он стал вдруг каким-то… теплым. Вспомнил: сегодня был последний день зимы. Посмотрел на часы – стрелки перевалили за полночь. Значит, это был уже первый день весны!
Глава 4
Утром бригада морской пехоты представляла собой один сплошной спортивный праздник – стадион
был полон бегущих, на спортивных снарядах упражнялись матросы и сержанты, нередки были и офицеры – все-таки специфика службы заставляла поддерживать себя в хорошей физической форме. Разглядев в числе занимающихся своих подчиненных, Шабалин прошел в расположение. Старшина уже ждал его, неизменно предложив чаю:– Каркаде, командир?
– Давай.
Документы на получение нового оружия были готовы, грузовик стоял в готовности к выезду возле контрольно-технического пункта, два матроса, назначенные грузчиками, томились в комнате психологической разгрузки – смотрели какой-то боевик.
Несокрушимый старшина размеренно и важно пил чай, всем своим видом выражая покой и благополучие, но Шабалину не сиделось на месте – он как заводной сновал туда-сюда по расположению роты, возбужденный предстоящим получением фантастического, по его мнению, оружия.
– У нас будет свой «манлихер», – повторил он несколько раз. – Как у казачьего генерала…
– К каждой винтовке по сто патронов получать, – сказал старшина. – Маловато будет.
– Знаешь, сколько они стоят? – спросил Паша.
– Дорого.
– Очень дорого, – кивнул ротный. – Но зато они позволяют очень точно поражать цели.
– Это мы еще посмотрим, – отмахнулся Максим.
Флотский арсенал располагался на окраине города. Оформив на входе документы, вместе со старшиной и двумя матросами Шабалин оказался в одном из помещений арсенала, где им, собственно, и предстояло получить новое оружие. Это новое оружие уже было приготовлено к передаче в войска: четыре черных пластиковых кофра и два длинных брезентовых чехла, укрепленных на рамах жесткости, стояли в углу.
Складской мичман махнул рукой:
– Смотрите, сверяйте, забирайте…
Паша на негнущихся ногах подошел к кофрам. Иностранная маркировка, ребра жесткости, два замка, ручки для переноски. Чувствуя прилив какой-то необъяснимой радости, Шабалин открыл замки и для полного ощущения счастья, перед тем, как открыть крышку, набрал в легкие воздуха.
Под крышкой в специальном фигурном углублении лежала австрийская высокоточная снайперская винтовка 308-го калибра «штейер-манлихер» SSG-04 с крученым, словно гигантское сверло, стволом в черном пластиковом ложе. Здесь же был оптический прицел, многопозиционная сошка, магазины и приспособления для чистки и обслуживания. На миг Паша залюбовался этой дорогостоящей винтовкой, вдруг вспомнив, как старина Фрейд как-то изрек, что человек, не способный созерцать красоту оружия, является носителем недоразвитой психики.
Старшина присвистнул и сказал:
– Просто песня…
– Да, Макс, – согласился ротный. – Просто песня… табличный разброс на сто метров – половина угловой минуты.
Винтовка удобно легла в руку, уперлась в плечо. Во всем ощущалась несказанная эргономика, которую во многом определял регулируемый приклад. Насладившись тактильными ощущениями, Паша вернул винтовку в кофр и аккуратно достал оптический прицел. Панкратический прицел переменной кратности с замысловатой прицельной сеткой являл собой настоящее произведение оптического искусства. Шабалин, стараясь не придавать большого усилия, провернул кольцо трансфокатора, наблюдая в прицел изменение параллакса – к этому еще нужно будет привыкнуть…