Снегурка для опера Морозова

Пэпсы застывают, их лица начинают дергаться в конвульсиях, губы сжиматься слишком усердно.

– Опер Дениска! Денис, спасите меня, пожалуйста от этих ненормальных.

Пацаны уже «лежат» от хохота. Из окна второго этажа тоже раздается дикий, громкий ржач.

Мля, меня точно прокляли! Закатываю глаза. Ну хоть искать не придется и на том спасибо.

– К остальным ее ведите, – стараюсь удержать лицо и эмоции под контролем.

– А как же…? – кивает на свой «бобик» коллега.

– На мойку загоните. Че у вас адресов нужных нет? – хмыкаю я.

– Не трогайте меня! – пищит Снегурка, когда ее подхватывают под локти и тянут в мою сторону. – Отпустите, я ничего плохо не сделала. Я не хочу больше к тем женщинам. Денис? – смотрит на меня своими чистыми голубыми глазами, полными ужаса и надежды.

– Дай сюда, – не выдерживаю я.

– Да не брыкайся ты! – психует пэпс, подтаскивая ее ко мне.

Забираю и под локоть тяну за собой в отделение. Тут тепло, пахнет кофе, оружием, в большей степени мужским парфюмом.

– Почему вы так со мной? Что я вам плохого сделала? – хнычет Снегурка.

– Вот сейчас и будем выяснять, – спокойно отвечаю я. – Навскидку мошенничество, кража…

– Что?! – спотыкается она.

Глава 7

Анастасия

Не успеваю сориентироваться и лечу носом вниз. Денис ловит меня за шкирку, как нашкодившего котенка и встряхивает, возвращая на твердую землю.

– Под ноги смотри, – рычит строго и тащит меня к входной двери.

– Сам смотри, – бормочу себе под нос, чтобы он не слышал, но даже не пытаюсь вырваться. Да это и невозможно, его лапища туго стягивает мое плечо.

Денис злится. А я не понимаю почему. Я же ничего не сделала. Еще и натерпелась всякого в этой дурацкой полицейской машине. Женщины там неприятные, всю дорогу гадости мне говорили, издевались и пошло шутили. До сих пор неприятно и хочется помыться.

Денис открывает дверь и буквально вталкивает в здание. Мокрые сапоги скользят по линолеуму, но удается поймать равновесие. Осматриваюсь, никогда не была в полиции. С одной стороны толстое стекло с надписью «Дежурная часть» с другой стороны клетка. Там уже разместились мои «подруги» по несчастью. Кошусь на них и на всякий случай прижимаюсь к Дениске.

– Че мент, на новенькую запал? – ехидно скалится одна из них. – Она у нас неопытная еще, смотри откусит.

– Чего? – округляю глаза и испуганно смотрю на Дениса. Он же не верит им?

– Ну-ка тихо тут, – Денис бьет папкой по прутьям клетки и идет к дежурному. – Ключ дай от допросной.

– Зачем?

– Че за вопросы тупые? – его ноздри опасно раздуваются.

– А оформлять как?

– Пока никак.

– Так не положено.

– Олег, блять, – рявкает Денис, а я подпрыгиваю от неожиданности.

Ничего себе, каким он бывает грозным. Мне даже становится страшно.

– Под твою ответственность.

Забирает ключ и снова куда-то меня ведет. Бесконечный коридор и, наконец, нужная дверь. Открывает и впускает меня. Жуткое место, стены какие-то темно серые, лампочка блеклая под потолком. Стол, два стула, батарея еще советская и окно с решеткой.

– Располагайся, – кидает папку на стол, расстегивает куртку и укладывает рядом, а мне так хочется надеть ее на себя и погреться.

Смотрю на него исподлобья и присаживаюсь на краешек стула. Денис морщится и разминает шею так, что хрустят позвонки.

– А бабушка говорила, что так делать вредно… – комментирую я и обиженно складываю руки на груди.

Денис опирается ладонями на стол и подозрительно прищуривается.

– А твоя бабушка не говорила, что чужое брать не хорошо?

– Говорила, – с готовностью киваю и улыбаюсь.

Это же все знают. И я никогда ничего и не беру. Да мне и не надо чужого. Я сама заработаю.

– Так какого хера ты мое портмоне увела?

– Че-го?

– Где деньги Настя? – рявкает Денис и звучно шлепает ладонью по папке.

Подпрыгиваю от неожиданности.

– К-какие деньги? – ничего не понимаю.

Я не брала никаких денег. Даже не видела.

– А еще карты и права. Ты хоть понимаешь, какой головяк это восстанавливать?

– Но я ничего не брала, – лепечу испуганно.

Так ведь не бывает? Почему меня обвиняют в том, чего я не делала?

– Но их нет.

– А я здесь причем?

– Так больше нет вариантов-то, – продолжает ругаться Денис. – Ты вчера свалилась, как снег на голову. Втерлась в доверие, осталась ночевать. А утром свалила по тихой с моим кошельком.

– Вы правда думаете, что это я?

Внезапно становится так обидно. Прямо до слез. А Денис молчит. Его губы плотно сжаты, а на лице ходят желваки.

– Я ничего не брала, – всхлипываю я и шмыгаю носом. – Почему вы мне не верите?

– Да потому что, – взрывается он и начинает ходить по комнате из угла в угол. – Я вообще никому не верю.

– И правильно, – горестно вздыхаю. – А Мишенька меня предупреждал. Он говорил, что в Москве люди злые, а менты продажные.

– Чего, – Денис вновь оказывается рядом и смотрит мне в лицо. – А где он твой Мишенька?

– Я не знаю, – прорывает меня на слезы. – А если с ним что-то случилось? Он, наверное, переживает за меня очень. Я ведь телефон-то забыла, – прячу лицо в ладонях и реву еще сильнее. – Еще и костюм весь перепачкала. А если не отстирается? Что мне делать? Он же денег стоит… – проблемы так и сыпятся на мою голову. – А еще после обеда несколько заказов надо отработать. Дети же ждут. А я в тюрьме-е-е.

– Пиздец, – обескураженно выдыхает Денис, сползает по стене на корточки и закуривает сигарету.

А мне становится так жалко и себя. И Мишу, который сбился с ног искать меня. И детей, что не дождутся поздравлений. И даже Дениса, который потерял кошелек. Реву навзрыд и не могу остановиться. Слезы нескончаемым потоком текут по щекам, а нос закладывает.

– Ты это прекрати, сырость разводить, – хмурится Денис.

– Не прекращу, – спорю упрямо.

Не могу я так. Не получается остановиться. Словно заклинило. Но и признаваться не хочется, решит еще, что я с приветом.

– А я говорю хватит рыдать, – он тушит сигарету и подходит ко мне.