Снежная бабочка

– Вот слушай, что я расскажу, – не унимается Михайло, опрокидывая в себя очередную рюмку. – Когда–то давно жила в одном селе девушка, красоты необыкновенной – Даяла. Стройная, гибкая, светловолосая. В глазах ее отражалось синее небо Карпат. Да только гордая она была и непокорная. Всех женихов отвергала, за что и получила прозвище Снежная бабочка. Вроде вот она, стоит перед тобой, улыбается, а моргнешь – пропала, упорхнула.

Жил в том же селе парень – сын местного дьяка. Он был высоким, сильным, честным и доверчивым, а еще любил Даялу. Только та посмеялась над ним, сказав: если придет к ней ночью, она станет ему женой. И парень пришел, но после долгого ожидания понял, что был обманут, и тогда от обиды ушел в горы, где насмерть замерз. Люди же за это прокляли весь род Даялы и изгнали из поселка девушку, которая поселилась на одной из скал Карпат и стала мавкой.

– Может, хватит уже? – осекаю Михайло, не в силах больше слушать эти байки.

– Вам, городским, не понять, – не унимается тот. – Да только род Петра от рода Даялы тянется. Старшая, та, которую он замуж отдал, бесноватой была, оттого что имя ей при крещении такое же дали. Красивая, белая, точно бабочка снежная. А вот младшая – Марыся – распутница.

– Ты уже говорил, дядька! – вмешивается Макс. – Спать нам всем пора. Завтра у Петра поселимся. Горы Данко показать хочу, – избавляет нас бро от пьяного бреда Михайло.

Глава 3

Частный коттедж Петро находится на окраине поселения. Дом большой, двухэтажный, построен из массивного бруса. Окна пластиковые, все же цивилизация отчасти и сюда добралась. Ломаная крыша и балконы. По периметру располагаются фонари. А еще ели вокруг, настолько высокие, что кажется, они протыкают небо конусообразными кронами. Падает редкий снег. Кружится в воздухе крупными хлопьями и покрывает мощеные камнем дорожки, ведущие к центральному входу коттеджа. Дворник – сутулый мужичонка – лопатой сгребает снег, расчищая территорию.

Мы же с Максом двигаемся вверх по ступеням и вскоре оказываемся внутри большой комнаты, что напоминает своеобразный ресепшен. Тут больше на гостиную смахивает. Два одинаковых кожаных дивана, между ними журнальный стеклянный стол, а еще мое внимание привлекает камин, выполненный из натурального камня и стоящий в самом центре комнаты. На деревянных стенах, что покрыты темным лаком, висят оленьи рога. Еще – голова дикого кабана напротив. Делаю вывод: хозяин дома любитель поохотиться.

– Недурно! – выдаю я в то время, когда Макс подходит к высокой стойке, что находится в углу у большого окна. Несколько раз ударяет по настольному звонку, но никто не появляется.

– Странно, – говорит бро. – И где все?

– Иду! Иду–у–у! – слышится звонкий женский голос. Смотрю верх на лестницу с ограждением из художественной ковки и вижу, как спускается расфуфыренная девица, чьи медные волосы переливаются в дневном свете яркими бликами. Вызывающе, должен отметить, как и одежда на ней. Короткий топ, открывающий плоский живот, и обтягивающие стройные ноги черные штаны.

– Прекрасная незнакомка заставила нас ждать, но это стоило того, – лукаво произношу я, оценивая прелести юной особы и в мыслях представляя, что неплохо было бы уединиться с ней и посмотреть, что там под немногочисленной одеждой спрятано.

– О, Макс, привет! – Она растягивает губы в улыбке, кокетливо виляя округлыми бедрами, подходит к бро и громко чмокает того в колючую щеку.

– Марыся! Ты как всегда великолепна! – с обманным восторгом выдает Макс. – Мой клиент, – кивает в мою сторону. – Хочет горы увидеть, а где, как не у вас, поселиться?

– А он милашка! – развернувшись ко мне, подмигивает Марыся. – У нас как раз есть несколько свободных комнат, – говорит и смотрит на меня так плотоядно своими большими зелеными глазами, что возникает желание немедля согнуть ее пополам и хорошенько оттрахать.

– Марыся, кто там еще? – вдруг обрубает все хриплый, грубый мужской бас. Тяжелые шаги, что слышатся на лестнице, бьют, будто обухом по голове, и буквально вырывают из развратных мыслей. А следом еще шаги, не менее тяжелые.

– Папенька, тут Макс приехал и постояльца привез, – щебечет в ответ Марыся, и я не могу не заметить, как девушка на глазах меняется. От былой похоти и следа не остается, а миловидное личико становится белее.

Вот и хозяин дома Петро собственной персоной. Мужик здоровенный, на медведя похож, а бурая меховая безрукавка на нем еще больше оправдывает схожесть с хищником.

– Кхм–кхм… Постоялец, значит? – задет мне вопрос и смотрит так, будто и вправду сжечь дотла старается. Страшный тип. От него несет некой опасностью, но и я не лыком шит. Не запугаешь тяжелым, давящим, что тиски, взглядом.

– Горы хочу посмотреть. Местным колоритом насладиться. От жизни столичной отдохнуть и воздухом свежим надышаться, – отвечаю прямо, без малейшего страха.

– Данко, ты ли это? – вдруг из–за широкой спины Петра появляется Жорж. Наконец–то я нашел свой денежный мешок, а теперь дело за малым останется: взять сокровища и делать ноги из этой глухомани к Роде, что в столице меня дожидается.

– О, Жорж, мой старый добрый знакомый! – не скрывая наигранного восторга, выдаю я. Обнимаемся мы с денежным мешком на глазах у изумленной публики, будто сто лет друг друга знаем и так рады свидеться, что эмоциям предела нет. – Вот это встреча! Еще раз убеждаюсь, как тесен мир, друг. А ты какими судьбами тут?

– Прикупить недвижимости приехал, помнишь, я тебе говорил об этом, когда…

– Когда ты облапошил меня, как липку, в той игре в покер! – продолжаю за него.

– Именно! Надеюсь, ты не слишком расстроился тогда?

– Да что ты! Конечно нет. То были лишь жалкие крохи моего денежного состояния.

– Марыся, проводи наших гостей в номера, – вмешивается Петро, отдавая приказ дочери. – Ждем вас в столовой. Наша кухарка Олеся отменные сырники на завтрак готовит, – одобряет наше заселение хозяин дома, на что киваю, благодарю за уютный кров.

– По тебе большой театр плачет, Дан! Ты бы мог стать востребованным актером, – шепчет Макс у самого уха, двигаясь за мной по коридору. Впереди Марыся соблазняет, виляя попкой. От недавней застенчивости и следа не остается. Девушка на грех просится, чего скрывать явно не собирается. – Я бы сначала подумал на твоем месте, прежде чем… – намекает бро, снова читая мои извращенные мысли.

Конец ознакомительного фрагмента.