Снежная Принцесса

— Но Ральфа, естественно, не заподозрили?

— Не знаю… Я только слышал, что следователь приходил в школу поговорить с ним. Ральфа вызвали в кабинет директора. Так он там такой рёв поднял. Кричал, что ничего не знает. А потом его матушка приходила и возмущалась… Ты её когда-нибудь видела? Вечно в тёмном и на мумию похожа. Она так раскудахталась, будто её сыночка в тюрьму хотели посадить. А его ведь просто спросить хотели кое о чём. Раз уж он там работал. Следователь ведь со всеми должен поговорить, а не только с теми, кого подозревает. На Ральфа никто и не думал, а он сразу в штаны наделал. Он потому и струсил, что виноват.

— Выходит, главеры делятся с ним награбленным?

— Конечно. И травку дают. В Шиман-Тауне всё можно достать. Ральф уже давно гашаном балуется. И Сид Картер, его лучший дружок… Да и вообще многие. Даже у нас в классе такие есть. Жуют гашан. Потом съешь мятную конфету — и ничего не чувствуется. Не пахнет.

— Судя по всему, ты тоже пробовал?

— Ага, — шмыгнув носом, признался Тим. — Но мне не понравилось. Уж лучше мороженое купить.

— Это точно. Ну и дела творятся. И прямо под носом. Живёшь — и ничего не знаешь.

На это Тим ничего не сказал. В его молчании Илана снова уловила некоторую снисходительность. Дескать девчонкам и не обязательно всё знать. Пусть занимаются своими мелкими склоками. У парней всегда всё круче. Но, похоже, Тим тут же вспомнил, что сам он на крутого не тянет. Налёт «мужской снисходительности» как ветром сдуло, и Илана снова увидела перед собой испуганного восьмилетнего ребёнка.

— Ты только никому всего этого не говори, ладно? А то мне не жить. И не заступайся за меня. А то весной… Мало того, что Майка избили… Нам со Стивом тоже досталось. Ральф поймал меня около спортзала и минут десять руки выкручивал. Чуть не сломал. Я потом неделю писал, как курица лапой. А Сид Картер Стиву лоб сигаретой прижёг. У него там до сих пор пятно. Если эти двое узнают, что я кому-то про них рассказал, они меня со света сживут. Ральф грозил, что покажет меня своим дружкам главерам. А они, говорят, помогают работорговцам красть детей. Подкараулят меня где-нибудь и схватят…

— Никто тебя не схватит, — перебила Илана. — После всего, что я тут наслушалась, я буду последней сволочью, если не постараюсь тебе помочь. И тебе, и другим… Да не пугайся ты, не собираюсь я жаловаться старшим. Я вообще ничего никому не скажу. Но этих гадов я прижму — будь уверен. Считай, что поделился своими проблемами со старшим братом.

— А что ты собираешься делать? — робко спросил Тим.

— Я ещё не решила. А ты должен мне кое-что обещать.

Тим с готовностью кивнул.

— Ты тоже не должен никому рассказывать о нашем разговоре. Даже своему другу Стиву. Это во-первых. А во-вторых… Не пугайся и не удивляйся, если в школе будут происходить всякие странные вещи…

— Да они и так происходят, — улыбнулся Тим. — Значит, это действительно всё ты подстраиваешь? Вот здорово! Не зря тебя некоторые боятся. Это правда, что ты дочь дьявола? Меня это ничуточки не пугает. Толку-то, что Ральф сын священника! Такой гад. Ты только не обижайся, пожалуйста. Мой папа любит повторять: родителей не выбирают, и кем бы они ни были, ты не виноват…

— Я не знаю, чья я дочь, Тим, — остановила этот словесный поток Илана. — И не будем об этом. Я выведу Ральфа и его дружков на чистую воду. И сделаю это так, что тебя ни в чём не заподозрят. Операция «Джефферсон и K°» начинается! Над кем ещё эти скоты в последнее время издевались?

— На прошлой неделе Ральф заставил Джека Рэнсома мыло в туалете есть. Джека потом на уроке затошнило, и его домой отправили. А родители ему врача вызывали… А ещё я точно знаю, что ту надпись про учительницу литературы сделали Ральф и Сид. И рисунки… Видела?

— Ещё бы, — усмехнулась Илана.

Похабные стишки и рисунки возле кабинета литературы были сделаны несмываемой краской, так что стену пришлось заново покрывать линопластом.

Илана проговорила с Тимом Бертоном до конца урока. Потом оба разошлись по своим классам и, встречаясь в коридорах, вели себя так, будто они не знакомы.

— Помнишь, в апреле церковь ограбили? — спросила Илана у бабушки вечером. — Кого-нибудь нашли?

— Насколько я знаю, нет, — ответила та. — Это дело вообще быстро замяли. Говорят, там явно свои замешаны. Ну а кому ж охота выносить сор из избы?

Следующий день принёс неприятный сюрприз, заставивший Илану ненадолго отвлечься от проблем Тима Бертона. Впрочем, позже она считала эту историю хорошей прелюдией к операции «Джефферсон и K°».

Спустившись после уроков в раздевалку, Илана обнаружила, что её шкафчик опять сломан, а куртка испачкана. Ущерб был поправимым — Илана сразу поняла, что отчистить эту грязь нетрудно, но она решила не оставлять без ответа ни один выпад в свой адрес. Она почему-то сразу заподозрила Джона Макдермата. Может быть, потому, что он наблюдал за ней с ехидным интересом. Джон учился в шестом классе — вместе с кузенами Снежаны Грундер и был её верным прихвостнем. В отличие от братьев Шульц он ещё не понял, что связываться с Иланой Стивенс небезопасно. После Лабиринта ужасов единственное, что позволяли себе Адольф и Роберт, — это гнусные выкрики в адрес Иланы. Снежана вела себя ещё более осторожно — слишком свежа была в памяти история с зеркалом.

— Твоя работа? — спросила Илана, подойдя с испачканной курткой к Джону Макдермату.

— Ой-ой, тётенька, это не я! — пятясь с притворным испугом, пропищал Джек. — Честное слово, я тут ни при чём. Клянусь!

— Ну и чем же ты клянёшься?

— Жизнью! — торжественно провозгласил Джон и отвесил Илане дурацкий поклон. — Ваше Бледнейшее Величество, у меня и в мыслях не было портить вашу мантию. Чтоб мне сдохнуть, если это сделал я. Завтра же.

— Ну-ну, — усмехнулась Илана, отряхивая куртку.

Джон Макдермат и не подозревал, что подбросил ей неплохую идею. По дороге домой Илана свернула на улицу Лангобардов. Там находилось известное в городе бюро ритуальных услуг «Силенциум». Нижний этаж здания занимал магазин — роскошный и мрачный. Среди тяжёлых собранных в складки драпировок красовались венки, букеты из живых и искусственных цветов, готовые надгробия из мрамора и алебастра. Памятники на заказ стоили очень дорого. Люди среднего достатка обычно довольствовались тем, что украшали могилы близких фигурами ангелов, птиц или красивыми вазонами, в которых можно было посадить цветы. Имелись в магазине и гробы — всех размеров и самой разнообразной отделки. Илана выбрала попроще — из тех, что стояли в дальнем углу огромного салона. Она знала, что пропажу заметят, только если надумают проводить учёт. Больших убытков магазин не понесёт. «Силенциум» чуть ли не каждый месяц безвозмездно отдавал часть залежалого товара богадельням и МПС [5] , которой приходилось хоронить бродяг.

5

МПС — Муниципальная Похоронная Служба.Амитилон — препарат, вызывающий что-то вроде гипнотического сна.

Для того, чтобы заключить предмет в лёд, к нему надо было прикоснуться. Убедившись, что в её сторону никто не смотрит, девочка коснулась шершавой матерчатой обивки. Мгновение — и гроб уже в ледяном шарике. Никто из работников магазина не обратил на Илану ни малейшего внимания. Дети из ближайших школ заходили сюда довольно часто. Мрачное великолепие дворца смерти притягивало их. Хотелось хоть немного постоять на пороге того, что называют иным миром, вдохнуть запах ещё свежих, но готовых к увяданию цветов, а потом с удвоенной жаждой жизни выскочить на шумную и светлую улицу.