Снежные волки для Красной Шапочки

– Так скоро электричка?

– Скоренько, минут через пятнадцать будет, – улыбнулся дед. – Не долго тебе мерзнуть, красавица. Хорошо, что ты к ней едешь, не хватает молодой крови в наших местах, ох как не хватает.

И так, покачивая головой, он медленно прошел по заснеженному перрону, макушка старика скрылась, когда он окончательно спустился по высокой лестнице и проследовал куда-то в лес, по одному ему ведомой тропе.

Я подула на руки, согревая их. Дурная привычка носить перчатки со срезанными пальцами сейчас сыграла со мной злую шутку. Оглянулась и сообразила, что я стою на платформе совсем одна, вокруг простираются лишь сосновые вершины, в воздухе витает аромат хвои, такой смутно знакомый и умиротворяющий. Улыбнулась. Было одновременно радостно и тревожно.

Да-а-а, Агата, и какой из тебя ветеринар, если ты так неуютно себя чувствуешь вдали от города?

Мобильник издал звуковой сигнал, показывая, что заряд батареи почти сел. А мне еще два часа ехать, а потом пешком идти неизвестно сколько. Последний лучик, связывавший меня с цивилизацией, постепенно затухал, от чего в груди зарождалась легкая паника.

Ничего, сейчас доберусь до бабушки, там согреюсь и заряжу телефон…

Потопталась на месте. Красная куртка и шапка ей в тон согревали неплохо, но не были рассчитаны на долгое стояние на морозе. Декабрь как-никак. Помниться, мама рассказывала, как надеялась, что мое рождение придется на пору после Нового года, а не до него, не желая портить себе праздник кричащим младенцем. Да уж. До сих пор не понимаю, почему родители решили завести ребенка, когда не были к этому готовы?

Мои мысли прервал гудок поезда, приближавшегося к платформе. Протяжный гул разошелся по лесу, потревожив мирные сосны. Откуда-то ему вторили волчьи голоса.

– А-у-у-у! – послышалось вдалеке завывание, от которого у меня по спине побежали мурашки, и весь холод, скопившийся в теле, мигом смыла волна адреналина.

Как ветеринар я знала, волки предпочитают загонять стаей одиночных жертв, поэтому появление электрички случилось как нельзя кстати. Подволакивая тяжелую корзинку, мысленно негодуя на импульсивную просьбу родительницы навестить бабулю, я с трудом залезла в электричку, делая, как мне показалось, последний рывок. Вагон приехал пустым, за исключением одной дамы среднего возраста. На удивление, пассажирка не выглядела как деревенская жительница, ее одежда выглядела вполне современной и элегантной, из-под пол теплого пальто, отороченного натуральным мехом, выглядывало шерстяное платье, на голове у пассажирки была суперская шапка-ушанка, не вязавшаяся с образом, но наверняка лучше подходящая для зимы, чем кокетливая шляпка.

Я уткнулась носом в окно, привалившись к нему. И сколько мне теперь томиться у бабки? Надеюсь, пары дней хватит, чтоб уважить старую родственницу.

– Вы к нам в Перепутино путь держите? – вдруг послышалось сбоку. Пассажирка переместилась из конца вагона ко мне и подсела на длинную лавку. – Редко у нас появляются новые лица.

Да что ж они тут все такие общительные? Видимо, и правда изголодались по общению. Я положила в карман разрядившийся мобильник, и криво улыбнулась даме. В отличие от многих, я предпочитала проводить поездки с наушниками в ушах и любимой музыкой, но раз уж техника приказала долго жить, можно и поболтать.

1.2

– Ага, бабуля пригласила у нее погостить, заскучала, наверное, по родственникам.

Не хотелось вдаваться в подробности о моем позорном бегстве из большого города.

– Бабуля? Но у нас в Перепутино нет… хотя… Ведана? – женщина зашлась смехом. – Но ее в здравом уме бабулей не назвать. Вот насмешила. Я и не знала, что у нее есть такая симпатичная внучка. Ты переняла ее умение?

Я нахмурилась, не совсем понимая какое такое «умение» имеется в виду, поэтому лишь ответила:

– Нет, мы с ней давно не виделись, последний раз я сюда приезжала, когда мне пять лет было. Особо ничего и не помню.

– Совсем ничего? Ах, как жаль, – сразу погрустнела соседка. – Меня зовут Милослава, я содержу небольшую ферму в Перепутино, занимаюсь особым, экологичным фермерством, – добавила она с гордостью.

– Ферма? – переспросила я. – А я как раз выучилась на ветврача. Можно будет осмотреть ваших зверей, мне практика лишней не будет, а может проблемы какие-то есть? К вам в Перепутино медикаменты для животных хоть привозят?

– Ох, конечно, милая… И не все так гладко, это верно…

Так я узнала, что у Милославы целое натуральное хозяйство, которое кормит всю деревню. И молочко, и творог, и масло – жители покупают у нее за небольшую плату, которая почти вся уходит на содержание экофермы. Мясо тоже – в основном птицу – разводят на подножном корме. Милослава утверждала, что никогда не пользовалась химией, якобы в этом ей помогает моя бабка, правда, в чем именно, я так и не поняла. Да и, в целом, все у нее хорошо, не считая любимого жеребца, захворавшего с началом холодов.

Попросила ее перечислить симптомы. Слабость, одышка, потеря аппетита. Мне решительно не нравилось, как Милослава описывала любимого конька.

– Давайте я сегодня же вечером к вам приду его осмотреть?

– Конечно, Агата, приходи. Переживаю я за своего любимца, лекарства у меня все есть, в прошлом году заказывала на всякий случай.

Я успела представиться во время разговора и узнала, что ее экоферма находится в получасе ходьбы от дома моей бабки, а в Перепутино это считай, что очень близкие соседи.

За разговором не заметила, как электричка начала тормозить.

– Вот мы и приехали, – сообщила женщина, элегантно поднимаясь. Расправив пальто, она проследовала к выходу, будто не фермерша, а великосветская дама. Я же порадовалась, что встретила хоть кого-то в этой глуши. Пусть и немного странноватого.

Кое-как выволокла корзинку, сделала глубокий вдох, втягивая носом лесной воздух. В Перепутино было еще холоднее, чем на предыдущей станции, мороз быстро проник под тонкий красный пуховик, забрался под вязаную шапочку. Вот бы мне сейчас ушанку, как у Милославы, хотя и она зябко поежилась.

– Ну, я побежала к себе, Агата. Заходи, как сможешь, посмотри Бруно. Он хоть и старенький жеребчик, но всегда отличался веселым нравом, не в его характере отказываться от радостей жизни. Даже от хрусткой свежей морковки нос воротит.

– Хорошо-хорошо, обязательно приду, сегодня же, только от корзинки тяжеленной избавлюсь, уважу бабулю…

Но пока я ворчала себе под нос, соседка куда-то подевалась. Ее следы быстро скрыл лениво падающий снег. В любом случае мне нужно в другую сторону. Припомнив маршрут из маминой записки, я разглядела среди высоких елок, нужную мне тропу, уводящую вправо. Удивительно, но снег, начавший срываться с тяжелых свинцовых облаков, не смог ее замести.

– Что ж, это мне даже на руку, – засеменила по ней, поджимая замерзшие пальцы на ногах. Блин, ну что не так с местным климатом? Здесь гораздо холоднее, пальцы быстро замерзают, стылый ветер, гуляющий меж коричневых древних стволов, залетает за пазуху, сколько ни прижимай воротник. А тропка вьется, будто заяц петляет – нелогично, то к одному дереву идет, то к другому. Из-за тяжелых облаков в лесу было темнее, чем обычно. Но все же здесь кипела своя жизнь.

Слышался «тук-тук» дятла, выискивающего червячков под потрескавшейся корой гнилого дерева, переговоры местных птиц, не боявшихся снега, в густых ветвях одной ели я заметила серую белку, сменившую шубку с рыжей на светлый, зимний вариант. Вот бы и мне так.