Снежный король
Шрифт:
Ранкара уже отдалилась от зеркала, хотя король никак ей в этом не помогал: руки не подал и даже на миллиметр не отступил, когда она оказалась между ним и гранью колдовского стекла.
– Я пришла к тебе по делу Хлада, – со строгими, даже повелительными нотками проговорила она.
– Я всегда внимателен к вопросам снежной стихии.
Ингвар, казалось бы, отвечал с должным почтением, но ненависть к собеседнице буквально сочилась из каждого произнесённого им слова. Это также не укрылось от внимания гостьи, но она терпела.
– Мне стало известно, что у тебя возникли проблемы с учеником.
– Невообразимая осведомлённость, –
– Вот как? – деланно удивилась Ранкара. – А до меня дошли слухи, что вместо ученика ты получил девчонку.
– Ученицу, – поправил Ингвар.
Я затаила дыхание. Вопреки ожиданиям, подслушиваемый разговор имел ко мне намного более непосредственное отношение, чем казалось вначале.
– Девчонку, – с нажимом повторила женщина. – Простую и никчемную, не отмеченную печатью стихий, не несущую никакой пользы для Хлада.
– Обучится – и станет полезной, – равнодушно пожал плечами король. – Ученик или ученица – не всё ли равно? Пол не имеет значения.
От напряжения я так сильно сцепила руки, что до боли сдавила собственный палец. В разворачивавшемся споре я слышала отголоски своей недавней беседы с королём, только теперь он практически повторял мои собственные слова.
– Не шути со стихиями, Ингвар! – резко сказала женщина. – Они этого не прощают. Хлад наращивает мощь. И ему нужно, чтобы у тебя появился толковый помощник.
– Разве я говорил, что шучу? Помощник будет.
– Мы оба знаем, что всё пошло не так, как надо, – раздражённо бросила Ранкара. – Этот твой кот всё напутал. Ещё одно никчемное создание. Следовало отделаться от него много лет назад!
Барсик зашипел, выгибая спину, на которой вздыбилась шерсть. Покосившись на него, я на всякий случай приложила палец к губам. Но в этом не было необходимости: кот отлично помнил, где проходят границы дозволенного.
– Это не тебе было решать. – Король говорил резко и жёстко, будто проворачивал нож в кровоточащей ране. – Не тебе решать и сейчас. Что же касается требований стихии, всё будет в порядке. Девушка начала своё обучение и, когда настанет срок, сдаст экзамен.
– Ты в этом уверен? – Ранкара подошла совсем близко к собеседнику и теперь запрокинула голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Внезапно стало понятно, что она ощутимо ниже ростом, хотя прежде её величавый вид не позволял об этом догадаться. – Ты осознаёшь, что будет, если случится иначе? Это вызовет недовольство Хлада. Я понимаю, сейчас ты связан осколком, который нашёл место в её глазу. Пока обстоятельства таковы, нового ученика не взять. Но эту проблему несложно решить. Я могла бы прямо сейчас избавить тебя от девчонки. Едва кровь застынет в её жилах, осколок покинет тело, и ты будешь волен найти другого избранника. Поверь: так будет проще для всех.
Я почувствовала, как от ужаса волосы встают дыбом у меня на голове. От стремления незамедлительно побежать прочь без оглядки удерживало лишь одно: вряд ли мне бы удалось сделать это бесшумно. Ноги мягко коснулась лапа кота: он явно пытался успокоить меня, давая понять: подожди, их разговор ещё не окончен.
Барсик оказался прав. Король расправил плечи, отчего стал казаться ещё выше, чем прежде, гостья же, наоборот, будто сжалась на его фоне. Карие глаза зло прищурились, превратившись в узкие полоски.
– Ты не посмеешь тронуть
девчонку, – внятно, делая паузу после каждого слова, выговорил он. – Как бы там ни было, она – моя ученица, а, значит, находится под моей защитой.– Напрасно, – неодобрительно качнула головой Ранкара. – Стоит ли за неё заступаться? Она слаба и беззащитна перед осколком. Пройдёт немного времени – неделя, две, три, – и твоя «ученица» превратится в холодную куклу, живую, но лишь в физиологическом смысле. Её сердце продолжит качать тёплую кровь, но душа застынет. Она забудет то, что прежде любила, отпустит всё, что её тревожило, станет безвольной, послушной, но бесполезной. Мешать не будет, но и помощи ты с этой стороны не найдёшь. Она попросту лишена необходимых зачатков.
– Это всё? – нетерпеливо оборвал гостью король. – Уходи, жрица. Я услышал то, что ты имела мне сказать. Со стихиями разберусь сам. Хлад будет доволен. Но ты не смеешь угрожать никому в моём дворце. Запомни раз и навсегда: здесь не ты, а я принимаю решения.
– Зря ты так, – печально обронила Ранкара, направляясь обратно к зеркалу. – Я действую в твоих интересах. И во всём была права, со временем ты в этом убедишься. А пока я ухожу.
Она шагнула в гладкую поверхность, словно в дверь, и то, что казалось твёрдым стеклом, приняло её, вновь подёрнулось рябью, прогнулось и застыло, постепенно начиная отражать освещённый колдовскими лампами зал.
– Скатертью дорога, – едва слышно процедил женщине в спину король.
Я тоже поспешила прочь от злополучного зала, не столько от страха перед хозяином замка, который мог застигнуть меня в любой момент, сколько просто по инерции. Страха не осталось: слишком шокировали меня слова Ранкары.
Ноги сами принесли в ту комнату, которая ныне считалась «моей». Я скинула тапки, тёплые, пушистые и, разумеется, белые, обнаруженные где-то в замке котом, и забралась на ледяную кровать, обхватив руками колени. Холода, как и все последние дни, не было. Было чувство отстранённости от всего происходящего, и тоска в те моменты, когда сознанию всё-таки удавалось пробить брешь в стене моего отчуждения.
Мне оставалось жить несколько недель. Может, даже меньше. То, что наступит потом, я жизнью не считала. Прежде казалось, что моя судьба в корне изменилась, когда волшебные сани доставила меня в этот замок. Но нет. Судьба в корне изменилась сейчас. Даже не изменилась, а разрушилась, осыпавшись на пол множеством дребезжащих осколков.
Когда в комнату со своей обыкновенной бесцеремонностью вошёл кот, я заговорила с совершенно не свойственной мне по характеру злобой.
– Убирайся отсюда. Или я схвачу тебя за уши и буду трясти, пока их не оторву, – пригрозила я, сама не зная, блефую или готова исполнить обещанное от первого до последнего слова. – Всё случилось из-за тебя. Ты со мной это сделал.
Кот посмотрел на меня с жалостью. Сел на пол. Подходить ближе не стал, но, кажется, не от страха перед озвученной угрозой. Скорее он просто уважал в данный момент моё личное пространство. И право на любые чувства.
– Мне действительно жаль, – произнёс он. – Я был связан обязательствами.
Обязательствами… Не он ли упоминал, что никому не служит? А жрица назвала его никчемным и заявила, будто он всё напутал, и именно поэтому в замок доставили меня. И ещё: похоже, она сильно его недолюбливает, и чувство это взаимно.