Снежный соблазн

Миновав оживленный проспект, Таня раздраженно отмахнулась рукой от водителей, возмущенно сигналящих ей вслед, и, тряхнув рыжими растрепавшимися волосами, уверенно направилась в сторону набережной. На счастье, уже стемнело и свет фонарей был достаточно рассеянным для того, чтобы осветить девушку полностью, вследствие чего ненужного внимания она привлекала к себе не так много. Да, бесспорно, припозднившиеся прохожие скользили по ней любопытными взглядами, но быстро отводили глаза, не присматриваясь особенно. Все же, дочь Софьи была в городе персоной весьма известной, поэтому встретить ее вот так, без какого -либо намека на охрану, было практически нереально.

Спустившись почти к самой воде, рыжеволосая, как -то враз обессилев, опустилась на грязные ступени, совершенно не смущаясь тем фактом, что может испортить бешено дорогое платье.

У ног тихо плескалась вода, словно стараясь успокоить, но руки у Тани все равно мелко тряслись.

«Да что со мной такое? Не могу же я психовать только из -за того, что какой -то официант…» -сдавленно всхлипнув, девушка запрокинула голову, сделав носом глубокий вдох и прикрывая глаза. Нет, она не будет плакать.

Идея с возвращением в Россию, еще час назад казавшаяся удачной, сейчас стала восприниматься с отрицательной точки зрения. Если возвращение означает такую боль, то лучше она остаток жизни проведет во Франции, спрятавшись в безэмоциональный панцирь безразличия. Так будет легче.

– Таня!
– от встревоженного голоса мужа ее передернуло, но дочь Софьи привычно это скрыла, позволяя Ивану накинуть ей на плечи пиджак и взять за руку.
– Танюш, что с тобой?
– участливо спросил блондин, садясь рядом и привлекая жену к себе.

– Просто устала. Поехали домой, в отель, куда хочешь, -безразлично ответила девушка. А что она могла еще ответить? Что позволяет вытирать о себя ноги какому -то подавальщику?

– Да, конечно. Все, что захочешь, -Иван помог ей подняться на ноги, заботливо вглядываясь в застывшее лицо, на котором лихорадочно блестели глаза, отражая свет фонарей.
– Смена часовых поясов и алкоголь -не самая лучшая смесь. Тебе надо отдохнуть.

Таня вяло кивнула. Хотелось скинуть туфли, стянуть осточертевшее платье и рухнуть в постель, чтобы заснуть и освободить голову от совершенно ненужных мыслей и эмоций.

Оказавшись на заднем сиденье машины девушка свернулась калачиком, положила голову мужу на колени и провалилась в забытье -сном такое состояние было назвать проблематично.

Она до последнего надеялась, что ей станет легче, стоит только закрыть глаза и провалиться в черную дыру, где нет чувств. Легче не стало, наоборот, Таня чувствовала, что ей становится только хуже. Даже руки мужа, поглаживающие ее раскаленные плечи, облегчения не приносили.

Единственное, что рыжеволосая понимала отчетливо -ей нужны совершенно другие руки, другие прикосновения, другие губы. Она металась во сне, звала потрескавшимися губами, с которых срывалось только хриплое сипение, но его не было. И от этого становилось так больно, что хотелось плакать. Снова.

========== Часть 8 ==========

Дождь хлестал с самого утра.

– Дочь, ты куда?
– изумилась Софья, когда Таня спустилась со второго этажа в столовую. Одета жена Ивана была в легкое трикотажное платье, длиной на ладонь выше колена и с косым вырезом горловины. Внешне неброская шмотка идеально облегала стройную фигуру, а длинные рукава скрывали пальцы почти наполовину, маскируя отсутствие обручального кольца. Волосы, обычно спадающие на плечи легкими волнами, были забраны в высокий хвост на затылке, своей яркой рыжиной прекрасно гармонируя со светло -бежевым оттенком платья, стянутого в талии красным кожаным пояском с золотой пряжкой.

– Еще не знаю, -пожала плечами Таня, задумчиво посмотрев на стихию, бушующую за пуленепробиваемым стеклом.
– А ты чего не на работе?

– У меня внеплановый отпуск -девочки загружены заказами, мой зам там справится прекрасно. Я вообще планировала день с тобой провести -мы кучу времени никуда вместе не выбирались, -Софья поднесла к губам чашку с жасминным чаем.
– Погода, правда, не радует, но все же…

Таня, которая намеревалась отправиться на поиски чертова официанта и забрать таки у него свое кольцо, слегка нахмурилась.

– В принципе, идея неплохая. Только давай через пару часиков -как раз, быть может, дождь утихнет?
– предложила она.

– Ну ладно, -не стала настаивать мать.
– Завтракать будешь?

– Нет, в городе перекушу -хочу в салон на маникюр сгонять, ну и с Иваном пересечься где -нибудь. Его, в отличие от тебя, погода не останавливает -с утра пораньше умчался на какую -то встречу. Надеюсь, хотя бы на званый ужин или благотворительный вечер меня не потащит -тошнит уже от этих тусовок, -пожаловалась она, вспомнив знакомство с французской богемой.

– Я с ним поговорю, -улыбнулась Софья, одетая в домашний шелковый костюм.
– Ладно, жду тебя к трем. Кстати, подпиши -ка вот тут, -она протянула дочери пару листов.
– Я планирую продать старую дачу, все равно мы там не живем. Правда, я не в курсе, в каком состоянии она на данный момент, но…

– Стоп, какую дачу?
– вооружившись ручкой, непонимающе уточнила девушка.
– Охотничий домик, что ли?

– Ну да, зачем он нам сдался? Вполне можем купить что -нибудь получше, -пожала плечами мать.

– Мам, я не хочу его продавать, -категорично заявила Таня, бросая так и не подписанные бумаги на пол.
– И это не обсуждается.

– Таня, но это глупо! Надо избавляться от недвижимости, которая не приносит нам никакой пользы, -разумно проговорила Софья.
– Да, я знаю, это единственная память об отце, но мы все равно там не появляемся!

– Я все сказала!
– повысив голос, отрезала Таня.
– Мам, я тебя очень прошу -забудь о том, чтобы продать этот дом. Вообще забудь. Я сама с ним разберусь. И не дай бог, мамочка, ты посмеешь продать его за моей спиной -я в курсе, что у тебя целый штат юристов, которые могут оформить мою подпись задним числом.

– Да что с тобой?
– Софья начала злиться.

– Я предупредила, -подняв бумаги с пола и для гарантии их разодрав напополам, Таня решительным шагом направилась в холл, сдергивая с вешалки красную кожаную куртку. Сунув ноги в кожаные же ботильоны, девушка прошла в гараж и устроилась за рулем глянцево блестящего «Ягуара».

Мысль о том, чтобы продать дом, казалась ей чуть ли не кощунственной. И дело было не только в том, что это было единственным напоминанием о Леопольде. С потерей отца Таня давно смирилась и прежде всего видела в старом доме некоторый уголок безопасности и уюта, который принадлежал только ей и в котором можно было сбросить с себя осточертевшую маску светской львицы.