Снежный странник. Трилогия
Шрифт:
Возле неё стояла Гудрун. Колдунья была высокого роста; её длинные серебристые волосы прямыми прядями спадали на спину.
«Мой корабль, — тихо сказала она. — И если ты желаешь их спасти, Джесса, то приди и забери их».
«Куда прийти?» — гневно спросила Джесса.
«На Край мира».
«Там ничего нет!»
«Ах, да есть же. — Гудрун улыбнулась своей загадочной улыбкой. — Там лежит земля душ. Место, о котором не говорят даже в песнях. Страна мудрых».
Потом она крепко, до боли, сжала руку Джессы:
«Но сейчас ты должна проснуться».
И это была не Гудрун, это был Кари, его лицо было бледным, на волосах запеклась
— Что случилось? Ну и вид у тебя!
— Я ранен в голову, — тихо ответил он. — И плохо вижу.
Джесса заставила его сесть и оглянулась по сторонам. В зале было темно, его освещало только слабое ночное солнце и какое-то странное сияние. Всё было покрыто тонким слоем инея; он лежал на столах, на полу, на распростёртых телах спящих людей, на тарелках с едой и перевёрнутых скамьях. Пролитое вино замёрзло, огонь в очагах погас, гобелены на стенах подёрнулись льдом и висели затвердевшими складками.
Через открытую дверь было видно, где клубы тумана обернулись льдом; словно застывшие ручейки, они накрыли столы и спящих собак. На окнах повисли сосульки.
Неудивительно, что никто ничего не успел сделать. Мечи примёрзли к ножнам, щиты — к скобам на стене. Рядом на полу лежала женщина, прижимая к себе ребёнка; оба были совершенно белыми от холода и едва дышали.
Джесса задрожала:
— Их нужно разбудить! Иначе все они замёрзнут насмерть.
Кари кивнул и, пошатываясь, подошёл к очагу. Когда Джесса принялась трясти Хакона, она услышала, как в очаге весело затрещал огонь, вызванный рунами.
Будить остальных пришлось долго. Одни настолько погрузились в свои сны, что казалось, уже умерли, а их души отправились блуждать в страну заклятий. Лишь Брокл проснулся мгновенно и схватил её за плечо; Скапти просыпался медленнее, он поднял голову и уставился в потолок, словно тот собирался рухнуть.
Зал постепенно наполнялся голосами; бессвязное бормотание сменилось человеческой речью; послышались вопросы, тревожные возгласы; заплакали дети, с оттаявшей одежды начала капать вода.
— Закройте двери! — приказал Брокл. Обняв Кари за плечи, он осмотрел его рану на голове. — Глубокая. Хакон, найди что-нибудь, нужно остановить кровь.
— Где Вулфгар? — спросила Джесса, подбежав к почётному месту. Стол был перевёрнут. В нём торчал вмёрзший в дерево нож. Джесса бросилась к возвышению, расшвыривая скамьи и стулья. Сначала она увидела его руку, обнимавшую Сигни, и, позвав на помощь Скапти, попыталась сдвинуть упавший на них стол; ей помогли стражники, и скоро все окружили лежащего на полу ярла. Ему помогли сесть.
— Что здесь произошло? — с трудом выговорил он.
Джесса склонилась к нему:
— Похоже, снова поработала Гудрун. Какое-то колдовство. Несколько человек ранены, но погибших нет. Вы-то как, целы?
Он кивнул, рукавом стёр с лица сажу и иней, потом повернулся к Сигни. Та неподвижно лежала на соломе, над ней склонился Скапти. Скальд был явно встревожен:
— Я не могу её разбудить.
Вулфгар схватил девушку за плечи и начал трясти:
— Сигни!
Она лежала как мёртвая, но все видели, что она дышит. Её лицо было спокойно, глаза открыты, но она не шевелилась.
— Сигни! — снова позвал Вулфгар. — Что с тобой?
Она не ответила, и тогда он поднял её на руки,
Джесса быстро подставила стул, и они попытались её усадить, но голова
Сигни бессильно упала набок, а длинные волосы закрыли лицо.В толпе заплакала какая-то женщина.
Вулфгар принялся растирать Сигни руки.
— Позовите её служанок. Позовите Эйнара…
— Это бесполезно.
Хриплый голос Кари прозвучал неожиданно, и все обернулись. Он стоял опираясь на руку Брокла.
— Почему бесполезно? — крикнул Вулфгар.
— Она ушла. Её забрала Гудрун.
— Как это забрала? — Вулфгар вскочил на ноги. — Она здесь и жива!
— Не совсем. Гудрун забрала её душу, увела с собой.
Он провёл рукой по голове, и на мгновение Джессе показалось, что он сейчас упадёт, но Кари взглянул на Вулфгара и сказал:
— Смотрите. Она оставила свой знак. Огромный ствол дерева, стоявший в центре зала, был расщеплён сверху донизу.
И на нём виднелся глубоко вырезанный рисунок — извивающаяся белая змея, с зубов которой стекали капли яда.
Глава третья
Тогда сели боги на троны могущества
И совещаться стали священные: кто небосвод сгубить покусился…
Они отнесли Сигни в её комнату и уложили на парчовую постель, укрыв меховым одеялом, потом разожгли в очаге огонь. Но ничто не могло её разбудить: ни просьбы, ни мольбы. Она чуть заметно дышала, но так медленно, что все испугались, и тогда знахарка Герда и лекарь Эйнар, сын Гримса, стали лечить её всеми известными им способами, наполнив комнату ароматами экзотических масел и мазей и жжёного дерева. Они даже втыкали ей в руки острые иглы, но Сигни и тогда не очнулась. В конце концов Вулфгар потерял терпение и велел им уйти.
Когда Джесса, тихо постучав, открыла дверь, он так и сидел на краешке кровати возле Сигни, завернувшись в свою залитую вином накидку.
— Что? — спросил он, не оборачиваясь. Джесса и Скапти вошли в комнату.
— Кари говорит, что на нас напали какие-то колдовские силы. — Скальд прислонился к окну. — Я думаю, он прав: снаружи нет следов ни людей, ни лошадей.
— Но мы же их видели! И раненые есть.
— Я знаю, но мы видели призраков, Вулфгар, игру воображения, ничего реального. Кажется, каждый видел что-то своё. Наверное, некоторые принялись драться друг с другом или попытались убить видения — никто не понимал, что происходит. Мы все были под властью колдовства.
— Ты можешь вспомнить, — спросила Джесса, — что тебе снилось?
Скапти бросил на неё рассеянный взгляд:
— Нет. Не помню точно. Помню только боль.
Вулфгар вскочил и начал быстро ходить по комнате:
— Как она могла такое сделать! И почему Сигни? Ведь они даже ни разу не виделись! Если колдунья хотела отомстить, почему не убила всех в зале?
Джесса сказала:
— Она сделала то, что обещала.
Все посмотрели на неё, Джесса откинула с лица каштановые волосы и сказала:
— Вы помните ночь, когда она пришла к нам в том странном видении? Ночь, когда исчез её зверь? Она стояла посреди снежной равнины. Она хотела, чтобы Кари вернулся к ней, а он отказался. И тогда она обратилась к вам.
— Да, я помню, — сказал Вулфгар, глядя в темноту. — Она сказала: «Я заберу у тебя то, что ты любишь больше всего на свете». Но я никогда не думал, что это будет Сигни.
Он посмотрел на лежащую на постели девушку. Её глаза были закрыты, словно она спала.
— Сядь, — мягко сказал Скапти, — нам нужно подумать.