Снежный ворон

Лес расступался. Холодный ветер обдувал его со всех сторон, стараясь сбить с ног и повалить на еще плюхавшую болотистую землю. Последними рывками он набросился на него, обхватил и со свистом полетел вверх, неся сорванные с ожившего леса листья, унося их все дальше и дальше, пока небо над его головой не превратилось в черное месиво, откуда вскоре полился дождь.

– Как долго ты шел? Ты весь вымок.

Молчание.

Незнакомец еще несколько раз окликнул странного путника, возникшего буквально из ниоткуда. Его тело было сморщено как у мумии, глаза впали и почти не видно было зрачков. Он что-то бормотал себе под нос, говорил о прошлом, о том, кем он был и в кого превратился.

С недоверием хрипел его голос, изо рта нет-нет да вырывался неприятный кашель.

– Тебе стоит пойти дальше, - говорил незнакомец, уходя все дальше и стараясь не смотреть на путника.
– Тут ты не найдешь ничего кроме смерти.

Как громко это звучало и как слабо отозвалось внутри рыцаря. Он уже был мертв и смерть не страшила его. Как можно боятся того, с кем жизнь давно поменялась местами.»

Когда она смог подняться на ноги, боль его уже не мучила. В боку не ныло - стало легче дышать. Кашель перестал отзываться резким покалыванием в нижней части грудной клетки, что говорило о полном выздоровлении и готовности проходить учебу дальше.

Макс радовался этому дню как никогда.

«Наконец-то» - сказал о себе, потирая руки, воображая, как в скором времени они сожмут рычаги управления боевого робота и впервые заставят его сделать первый шаг.

– Посмотри на меня. Во-от так, да, именно, прямо в этот светящийся глазок.

Доктор следил за ним. Наблюдал, словно это был какой-то особенный человек, ловя мельчайшие движения и анализируя такое длительное восстановление после контрольных испытаний. Ребра срослись как надо. Медицинские роботы, следившие за мальчуганом в ночное время суток, также справились со своей задачей на отлично. Повреждение больше не донимало парня, не стесняло движений - он мог дышать полной грудью, не думая над тем, что перелом как-то напомнит о себе.

В самом конце, когда парень окончательно оделся и выпрямился перед ним, будто в невидимом строю, врач повернулся к нему, сказав, что инструктор ждет его в своем кабинете на верхнем этаже. Объяснив как туда попасть, врач отпустил парня, умолчав лишь об одном - что ничего хорошего он там не услышит.

Виктор ждал своего последнего кадета с какой-то неутихающей тревогой. Не то, чтобы он боялся сказать ему правду, нет, скорее ему не нравилось оправдываться, а именно это ему и предстояло сделать.

Паренек вошел очень твердым, уверенным шагом, закрыв за собой дверь одним движением. В его глазах горел огонь, читалась радость вызволения из медицинского плена.

Начали стандартно, как принято, по привычке стараясь не отклоняться от формальностей. Потом кадет сел напротив своего инструктора и стал слушать, постепенно меняясь в лице. Виктор не стал тянуть с приговором (иначе это назвать было нельзя), и зачитал заученное еще утром решение совета об исключении кадета из списков прошедших контрольное испытание и обязанных отправиться на дальнейшее обучение в мехбазу соседней планеты Тартут.

Потом замолчал, дав парню обдумать все услышанное.

– Это...это правда? Я не смогу быть пилотом?

Его глаза опустились, во рту все пересохло.

– К сожалению, да. Мне очень жаль, кадет, но таково решение Совета и мы не в праве его обсуждать.

– Но могу я узнать почему? Я ведь сделал все, что требовалось, прошел все испытания и...

– Понимаю, но тут от нас мало что зависело. Я пробовал как-то разобраться, но боюсь. ты еще слишком мал, что понять истинную причину всего случившегося. Может, если тебя это успокоит, то и я в какой-то степени разделил твою участь.

Парень направил на капитана взгляд и пытался что-то выговорить, но слова предательски не хотели выстраиваться в предложения, смешиваясь в неразборчивую кашу еще во рту. Слезы разочарования текли по его щекам, несмотря на все усилия, что он предпринимал, дабы заглушить этот порыв эмоций. Виктор смотрел на мальчугана и не мог поверить, что когда-то и сам, давным-давно, еще в годы юности, видел нечто подобное на лицах своих друзей, проваливших контрольное испытание и рыдавших, опустившись на землю, понимая, что больше их мечты никогда не осуществятся. Воспоминания возникли некстати, но от этого ему даже стало легче. Когда же парню удалось взять себя в руки, разговор продолжился в обычной манере.

– Это вовсе не значит, что тебя выкинут никем. Сегодня прилетит транспорт - ты и еще несколько человек из смежных групп будут перенаправлены в одно учебное заведение на подконтрольной нами территории. Там ты станешь механиком, а после увидишь мехи.

– Но я не смогу ими управлять.

Глаза его все еще были красными от слез, но сам он больше не плакал.

– Другого варианта нет.

Следующие полчаса они говорили о деталях. Сопроводительные документы, маршрут, время отправки и прибытия, сроки обучения. Парень вступал в очень интересный и сложный период своей жизни. Хотя и не достигнув желанной цели.

По окончанию, они распрощались как инструктор и кадет. Никаких любезностей или чего-то такого, пара слов и пути каждого из них разбежались в разные стороны.

Виктор хотел сопротивляться решению Совета, но подобное могло привести к крайним мерам. На войне не бывает полумер, и чтобы достичь победы все и всегда должно исполняться неукоснительно. Тем же, кто пытался упираться, приходилось очень несладко, порой доходило дело и до расстрелов. И капитан не был исключением из этого правила.

«В едином полете, в единой стае.»

Вечером обстановка на полигоне слегка успокоилась. Последние приготовления к отправке прошедших контрольное испытание кадетов подходили к концу. Вот в чернеющем небе показались первые очертания транспортного корабля. Его выпуклое металлическое брюхо покачивалось из стороны в сторону, сопротивляясь неожиданно налетевшему ветру. Посадка слегка затянулась. Сирена на посадочной площадке взвыла и только спустя несколько минут, опорные механизмы смогли соприкоснуться с бетонным покрытием посадочного места.

Виктор стоял у своего окна, по привычке выкуривая сигарету, откуда открывался прекрасный вид на все действо. Смотрел на мелкие черные точки, словно муравьиная колонна, растянувшаяся от самых казарм и до опущенного трапа, как они медленно подтягивались друг за другом, погружаясь в, казалось, необъятное, грузное тельце, транспортного корабля. Над полем кружились «Визиготы». Целое звено истребителей носилось над головами кадетов, теперь уже по праву считавшихся будущими пилотами боевых мехов. Они пролетали вдоль посадочной полосы, затем уходили в небо. Потом опять выныривали из густых облаков, древними дирижаблями нависшими над всем полигоном, уносясь все дальше и дальше на север, где размещались ангары обслуживания. Несмотря на торжественную обстановку, очередное пополнение хоть и было рядовым событием, проводить будущих пилотов к местам постоянного размещения мехбаз собрались все высшие офицеры. Среди них был и Кураев. Виктор сумел разглядеть этого старого офицера среди плотного строя простых солдат. Он стоял вдалеке, почти на самом краю трибуны, как будто не желая принимать во всем этом участие, но все же был парадно одет и всем своим видом говорил, что не может оставаться равнодушным к такому событию. А может все было иначе, кто знает...