Снова и снова

— Женька, молодец, — обнимает меня Устинова.

— Еще ничего не известно, — пожимаю плечами и стараюсь не обращать внимания на устремившиеся на меня камеры. Сижу, пытаясь немного прийти в себя, натягиваю на лицо легкую улыбку и скрепляю вспотевшие ладошки в замок.

Две минуты, и мой результат показывается на экране.

— Да! — довольно произносит Устинова. — Будем бороться за медаль, — обнимает меня и целует. Трясет за плечи, возвращая в реальность, которая до сих пор кажется сказкой. Еще шаг. Остался всего один и самый важный.

И только за пределами катка я выдыхаю, оседаю в раздевалке. Оказывается, все это время, казалось бы, каких-то пятнадцать минут, но я была в жутчайшем напряжении. Натянута, как струна.

Вечером тренировка и завтра произвольная программа. И все, а может, и нет. Может, это только начало будет. Начало чего-то нового. Но главное теперь — завтрашний прокат.

Где мой Кир? Я отчаянно нуждаюсь в нем завтра.

Глава 42. Кир

Самолет с дозаправкой мчит нас в Сочи почти двенадцать часов. Телефон я выключил, борясь с искушением позвонить Жене. Нельзя! Я обещал ей, что эти дни буду молчать. Сам спортсмен и знаю, как это важно: правильно настроиться на соревнования. Сейчас не время разговоров, она должна быть сосредоточена и думать только об идеальном выполнении короткой и произвольной программы.

Город Сочи встречает ярким солнцем и соленым морским воздухом. Выхожу из аэропорта и мчу на стоянку такси, попутно набирая «команду поддержки» Женьки.

— Дёмин, ты уже тут? — с места в карьер начинает Метлицкий.

— Только прилетел. Сейчас в отель, заселиться нужно, а потом мчу на арену. Билеты у тебя?

— Отлично. Да, билеты готовы. Мы все в сборе, ждем тебя.

— Мать Женьки?.. — спрашиваю в надежде на то, что женщина опомнилась и поддержит единственную и любимую дочь в такой ответственный момент.

— Завтра на произвольной будет. С моей матерью приедут.

— Это хорошо. Хоть так. Ладно, Димыч. Скоро буду.

Заселение, благодаря заблаговременной брони, проходит быстро и без проблем. Успеваю залететь в номер, принять душ и привести себя в человеческий вид.

К ледовой арене, где проходит фигурное катание, подъезжаю за час до начала выступлений. Вышагивая по площади перед дворцом, высматриваю в толпе своих.

— Кирюша! — слышу родной голос со спины и оборачиваюсь, встречаясь взглядом с матерью. А рядом с ней батя и Метлицкий со своей девушкой. Вся четверка бодро направляется ко мне. — Сыночек мой! — улыбается родная женщина и крепко обнимает, прижимая к себе.

— Мамуль, пап, — первым делом сгребаю в охапку родителей, по которым жутко успел соскучиться за это время, что жил в Штатах.

— Кирюх, привет! — обнимаемся с Димычем и знакомлюсь с его миленькой подругой, Дарьей. Эх, а моя где-то там, в этом огромном здании и трясется, наверное, от волнения и страха перед первым днем соревнований и прокатом короткой программы.

— Как проблемы с клубом уладил? — интересуется Метлицкий, пока проходим рамки и занимаем свои места на трибунах.

— Алексеев помог. Связи у него, оказывается, есть неплохие. Кстати, нашептал мне Миха по секрету новости хорошие, — улыбаюсь, хлопнув по плечу присевшего рядом друга.

— Растрепал уже, да? Вот гад! — нарочито обиженно машет головой Женькин брат и тут же расплывается в улыбке.

— Да ладно, я его измором брал, — смеюсь, припоминая, как долго я уламывал своего менеджера, чтобы он мне конфиденциальную информацию слил. — Что, можно тебя поздравить, будущий одноклубник?

— Один лед изрезать будем, Дёмин.

— Дмитрий, вы тоже в Питтсбург переезжаете? — интересуется моя мама.

— Да, со следующего года тоже буду за Пингвинов выступать, — кивает Димыч, и мать расплывается в улыбке. — Кто бы мог подумать, да, Дёмин? — бьет меня парень по плечу. — Два заклятых врага становятся заклятыми друзьями и вступают в ряды одного из самых топовых клубов самой крутой хоккейной лиги.

— Это все наша Женька, Димыч.

— Это же здорово, мальчики! — у моей Варвары Михайловны взгляд сияет от счастья. — Евгения знает?

— Евгению мы пока от серьезных новостей оберегаем, — улыбается Даша. Она чем-то похожа на Женю. Такая же спокойная и приветливая. А смотрят они с Метлицким друг на друга так, что становится неловко быть свидетелем таких «гляделок». — У нее и так тяжелые были дни с этими соревнованиями. Поэтому у нас после того, как она возьмет золотую медаль, для нее множество новостей.

— Угу, — бубнит довольный друг, — главной из которых будет отнюдь не мой переход в клуб НХЛ.

— Даже так? — улыбаюсь. — А что может быть важнее? Свадьба?

— С этим придется повременить слегка… не хотелось бы с пузиком под венец… — смущенно смеется Дарья, и щеки девушки моментально покрывает легкий румянец.

А я гляжу на молодую пару ошалелыми глазами и не могу перестать лыбиться.

— Да ну? Серьезно, ребят? В нашей компании будет прибавление что ли?!

— Будет! — кладет свою огромную ладонь Димыч на пока еще плоский животик подруги, — племяшку или племянника Женьке родим. — В глазах парня такая гордость! Он легко в щечку целует свою Дарью, а меня просто разрывает изнутри. Белая-белая зависть этим двоим. Ребеночек — это то, о чем я пока даже мечтать боюсь. Не знаю, как у нас все сложится с Женей дальше, но я очень надеюсь, что ответ Евгении будет положительный. Хочу схватить в охапку и утащить ее с собой и однажды тоже с гордостью сказать своим ребятам, что скоро стану батей.

— Поздравляю, ребята! Невероятно рад за вас! — обнимаю Метлицкого, хлопая по плечу, и целую сияющую от счастья Дарью в щечку.

— Так что тете Жене будет еще один повод побыстрее к тебе в Америку улететь, Кирилл, — смеется Дарья. — Мне точно нужна будет ее помощь.

— Вот все ради тебя, Дёмин, — машет головой Метлицкий, — вон, даже ляльку ради вас с Женькой заделали. Помогаем, так сказать.

— Да ну тебя, Димыч.

Наш тихий диалог прерывает объявление о начале выступлений. Ушедший было мандраж вернулся вновь. Что ж, уж лучше за мою Снежную Королеву трястись буду здесь я.

Участник за участником. Три минуты на каждое выступление. Калейдоскоп из музыкальных композиций и ярких нарядов фигуристок. Кто-то на высоте, а кто-то откровенно лажает. Я уже затер до дыр пол под левой ногой, которая то и дело нервно постукивает в ожидании моей фигуристочки. И вот, наконец, в динамиках объявляют имя: Евгения Ковальчук. Россия. В зале преимущественно наша российская публика, и когда моя девочка появляется на льду, все в зале замирают. В том числе и наша компания. Я, похоже, снова, как на ее отборах, перестал дышать. Ее фигурка в темном переливающемся платье такая маленькая под прицелом многотысячной публики. Женя делает круг по арене, приветствуя зрителей, и замирает в центре. Минута. Вдох-выдох и все. Я пропадаю.