Сны о свободе

Когда лакеи закрыли за Андромедой двери, послышался громкий скрежет отодвигаемых кресел: собравшиеся поднялись из-за стола, чтобы поприветствовать княгиню.

– Добрый вечер, государыня.

Низкий бархатный голос супруга заставил Андромеду вздрогнуть.

– Добрый вечер, мой повелитель.

Князь Мэруин обращался к Андромеде как к равной себе – «государыня». Но сама Андромеда никогда не упускала возможности продемонстрировать власть князя над собой и обращалась к нему не иначе как «мой повелитель» или «мой господин».

Мэруин был высоким, широкоплечим мужчиной, в котором чувствовались сила и властность. Его густые черные волосы уже тронулись легкой сединой, а кожа на строгом лице с прямоугольным подбородком и жесткими щетинистыми бровями начала иссушиваться. Так князь расплачивался за участие в бесчисленных битвах и далеких военных походах. Одет князь был в роскошный алый дублет 1 с низким воротом и длинными рукавами. Его богатая золотая вышивка, отдаленно напоминающая металлическую броню, изображала символ государства – льва, облаченного в доспехи и сжимающего в когтях перекрещивающиеся меч, копье и стрелу.

1

Дублет – приталенная мужская куртка, застегивающаяся спереди на пуговицы. Изначально предназначался для надевания под доспех и смягчения ударов. Затем приобрел воротник-стойку и стал носиться в качестве элемента светского костюма.

– Любезные гости, – обратилась Андромеда к присутствующим, – прошу вас, присаживайтесь. Я сегодня не голодна и не стану обременять вас своим присутствием.

Мэруин нахмурился: ему не нравилось, когда Андромеда изображала несчастную заложницу на глазах у придворных.

– Дорогая Андромеда, – с нажимом сказал Мэруин, – мы собрались вовсе не для трапезы. Прошу вас, присоединяйтесь к нам. Нас ждет интересный разговор.

Андромеде ничего не оставалось, кроме как занять свое место рядом с Мэруином. Следом за князем и княгиней сели и все остальные.

– Мы говорили о том, что мой брат вновь доставляет нам неприятности.

– У него остались для этого ресурсы? – осведомилась Андромеда, тут же войдя в курс дела.

Сегодня Андромеда с трудом могла представить, что некогда ее супруг правил не единолично, а разделял власть вместе с младшим братом по имени Тэруин. Именно вместе с ним он присоединил к своему княжеству все независимые народы Востока. Завоевания братьев остановили лишь горы на севере и кочевые племена на западе – все прочие королевства, княжества, герцогства и вольные города склонились перед волей князя Мэруина и князя Тэруина.

После эпохи завоеваний государство сотрясали волнения: покоренные народы стремились сбросить оковы братьев. А девять лет назад разгорелся конфликт и между самими князьями. Андромеда не знала, что именно послужило причиной раздора – эту тайну князь Мэруин не доверил даже самым близким сподвижникам. Однако последствия этого разногласия оказались катастрофическими.

Князь Тэруин был вынужден бежать из Княжеского Дворца. Вскоре он объявился на севере, где сумел объединить под своим знаменем несколько графств, тем самым отняв у брата часть земель.

С тех пор прошло уже девять лет, однако война между братьями еще не окончена: князь Мэруин так и не сумел вернуть север под свой контроль.

– Моя госпожа, – подал голос министр казначейства, – этот трус ведет войну подлыми методами. Он заполонил рынок нашего княжества дешевыми контрабандными товарами. Ваши подданные предпочитают покупать их и тем самым своими руками жертвуют князю Тэруину средства для продолжения войны. А тем временем наши ремесленники и крестьяне теряют спрос и разоряются.

– При этом народ истощен и не желает продолжать войну с предателем, – добавил первый министр. – В народе ходят опасные… нежелательные слухи. Поговаривают, что подати, которые взимает предатель, гораздо ниже, чем те, что собирает наш государь. Крестьяне вольны рубить лес, сколько им вздумается, и не отдают за это ни гроша в казну. Помещики северного княжества отводят для их нужд больше земель, чем наши. А голод, говорят, не случается даже в неурожайные годы, потому что предатель бездумно раздает зерно из городских хранилищ.

– Наши крестьяне и мещане сетуют на гнет помещиков и сановников, – вступил в разговор третий придворный. – Нашим войскам все чаще приходится отлавливать крестьян, бегущих на север.

Андромеда нежно улыбнулась и жестом распорядилась налить себе вина:

– Наш враг Тэруин опасен не потому, что угрожает продолжить наступление на юг. Князь Тэруин опасен потому, что образ его добродетели проник в умы нашего народа. Я правильно поняла вас, друзья?

Удивительно, как точно Андромеда в нескольких словах описала проблему, которую не смогли сформулировать три министра. Речь Андромеды всегда отличалась лаконичностью.

– Да, Андромеда, – кивнул Мэруин.

– Стало быть, на то есть причины.

Этими словами Андромеда согласилась с обоснованностью слухов. А это была настоящая дерзость по отношению к князю. За столом воцарилось молчание. Первый министр побледнел и опустил взгляд. Те придворные, которые не были обременены государственной службой и не несли ответственность за обстановку в стране, наоборот, заинтересованно переводили взгляд с Андромеды на супруга, ожидая продолжения речи первой или ответа второго.

– Полагаю, вы, господин первый министр, хотели сказать, что люди недовольны текущим положением дел, – продолжала Андромеда. – Однако, с другой стороны, найдется ли период в истории, когда подданные проявляли благодарность и покорность? В любой эпохе и при любом правителе найдутся недовольные. Вы согласны со мной?

– Да, моя госпожа, – раболепно ответил первый министр. Речь Андромеды, сначала чуть не стоившая ему службы, теперь стала для него спасительной.

– Так почему же в княжестве Тэруина мы не наблюдаем недовольства и мятежей? – Андромеда театрально развела руками, показывая, что вопрос адресован ко всем присутствующим.

– Потому, я бы сказал, что все силы подданных Тэруина уходят на борьбу с нами, – послышался тонкий голос с противоположного края стола.

Андромеда обернулась на голос. Он принадлежал паладину Брутусу – советнику Мэруина. Когда война за север только разгоралась, семья Брутуса оказала Княжескому Дворцу щедрую поддержку. В благодарность князь Мэруин даровал паладину высокую должность. Впрочем, Брутус выполнял обязанности советника лишь условно: на деле князь никогда к нему не прислушивался.