Сны роботов

— Выходит, - произнес Дрейк, - что вы один из всего вашего народа знакомы со своей теорией?

— Я один.

Дрейк протянул цилиндр:

— Ваш цианид, доктор Толан.

Гаукинянин жадно вытянул передние конечности. Его гибкие пальцы умело манипулировали со шлангом и выпускным клапаном. Спустя десять секунд он приладил трубку и принялся жадно вдыхать газ.

Дрейк дождался, когда его дыхание успокоится, а потом хладнокровно поднял пистолет и выстрелил. Роуз завизжала.

Гаукинянин продолжал стоять. Его четыре конечности не могли согнуться, но голова отвалилась вбок, а из отвисшего дряблого рта вывалился шланг с цианистым калием. Дрейк снова заткнул клапан, отшвырнул цилиндр в сторону и мрачно уставился на мертвое существо.

По внешнему виду никоим образом нельзя было догадаться, что оно убито. Крошечная пулька из пистолета-инжектора, еще меньшая, чем диаметр иглы, давшей название этому оружию, бесшумно и легко пробила тело и разорвалась в брюшной полости, причинив страшные повреждения.

Роуз с диким криком выскочила из комнаты. Дрейк кинулся следом и схватил ее за руку. Она слышала тяжелые, мощные шлепки его ладони по своему лицу, но боли не ощущала. Потом Роуз разрыдалась.

— Я тебе говорил, не суйся в это дело, - прорычал Дрейк.
– Что ты теперь собираешься делать?

— Пусти меня!
– выкрикнула она.
– Я хочу уйти. Я хочу уйти насовсем!

— Из-за того, что я выполнил свой долг? Ты же слышала, что наговорил этот монстр. По-твоему, я мог позволить ему улететь и распространять эти враки дальше? Представь, что произойдет, если ему поверят? Ты в состоянии вообразить результаты межзвездной войны? А если им придет в голову уничтожить нас всех, чтобы остановить эту болезнь?

С усилием, от которого все внутри нее перевернулось, Роуз взяла себе в руки. Она твердо посмотрела в глаза Дрейку и произнесла:

— То, что сказал доктор Толан, не ложь и не ошибка, Дрейк.

— Ладно, хватит глупостей. Тебе надо поспать.

— Я знаю, что он сказал правду, потому что в Комиссии по безопасности знакомы с этой теорией и признают ее правоту.

— Откуда ты взяла эту чушь?

— Ты сам дважды проговорился.

— Сядь, - приказал Дрейк. Роуз опустилась на диван, и он вопросительно на нее посмотрел.
– Значит, я дважды прокололся, так? У тебя выдался сложный денек, дорогая. Похоже, ты запуталась в своем расследовании. Есть вещи, которые следует хранить в тайне.
– Он тоже сел и скрестил ноги.

Да, подумала Роуз, денек выдался нелегкий. Со своего места она могла видеть электрические часы на кухонной стене; они показывали два часа после полуночи. Тридцать пять часов назад Харг Толан вошел в их дом. Теперь он мертвый валялся в отведенной ему спальне.

— Ну, - произнес Дрейк, - расскажи мне, где же я допустил промах?

— Ты побледнел, когда Харг Толан назвал меня очаровательной хозяйкой. Слово "хозяйка" имеет два значения, Дрейк. Хозяин - это еще и тот, за чей счет существует паразит.

— Раз, - кивнул Дрейк.
– А еще?

— Это произошло до прихода Харга Толана. Ты, наверное, забыл, Дрейк. Ты говорил о том, как неприятно для гаукинян общаться с землянами, а я сказала, что Харг Толан - доктор и это его работа. Потом я спросила, неужели ты думаешь, что нашим докторам нравится ездить в тропики и позволять комарам пить их кровь. Помнишь, как ты разозлился?

Дрейк рассмеялся.

— Вот уж не думал, что меня так легко расколоть. Комары - это хозяева для паразитов малярии и желтой лихорадки.
– Он вздохнул.
– Я всеми силами старался держать тебя подальше от этого дела. Я очень не хотел пускать гаукинянина в наш дом. Я даже попробовал тебя запугать. Теперь мне не остается ничего другого, как сказать тебе правду. Я вынужден это сделать, поскольку только правда или смерть могут тебя успокоить. А убивать тебя я не хочу.

Роуз вытаращила глаза и забилась в самый угол дивана.

— Комиссия знает все, - проговорил Дрейк.
– Но никакой пользы нам от этого нет. Мы можем лишь не допустить распространения информации среди других миров.

— Правду нельзя прятать вечно! Харг Толан ее узнал. Ты убил его, но другой пришелец повторит его открытие, а потом третий, четвертый... Нельзя убить их всех.

— И это мы знаем, - сказал Дрейк.
– У нас нет выбора.

— Почему?
– крикнула Роуз.
– Харг Толан предложил выход. Он ничего не говорил об угрозах и войне миров. Он предложил нам объединить усилия с учеными других цивилизаций и вместе истребить паразита. Мы в состоянии это сделать! Если мы, в содружестве с остальными, приложим все усилия...

— Хочешь сказать, что им можно верить? Он что, говорил от имени своего правительства или правительств других миров?

— Мы были обязаны пойти на риск!

— Ты просто не понимаешь, - Дрейк наклонился и взял в свои ладони ее непослушные, холодные руки.
– Может, тебе покажется смешным, что я берусь, учить тебя твоей же специальности, но я хочу, чтобы ты меня выслушала. Харг Толан был прав. Человек и его доисторические предки жили с паразитическим разумом в течение бессчетных столетий, гораздо дольше, чем существует вид Homo sapiens. За это время мы не только к нему адаптировались, мы стали от него зависеть. Это уже не паразит. Это пример взаимного сотрудничества. У вас, биологов, существует специальный термин.

Роуз выдернула руку.

— О чем ты говоришь? О симбиозе?

— Именно. Не забывай, что у нас есть свое заболевание, прямо противоположное тому, которым страдают остальные разумные расы неконтролируемый рост клеток. Мы уже упоминали о нем по контрасту с Ингибиционной Смертью. Ну, теперь скажи мне, что является причиной рака? Сколько лет биологи, физиологи, биохимики и все прочие работают над этой проблемой? И многого ли достигли? А почему? Можешь ответить?

— Нет, - медленно произнесла Роуз, - не могу. К чему ты клонишь?

— К тому, что, если мы сумеем избавиться от паразита, мы получим вечный рост и вечную жизнь, во всяком случае до тех пор, пока нам не надоест расти или жить, после чего мы всегда сможем поставить аккуратную точку. Но с тех пор как человеческое тело утратило способность к неограниченному росту, прошло слишком много миллионов лет. Сможет ли оно вернуться в прежний режим? Готово ли оно к этому химически? Достаточно ли у него... ну, как вы их называете...

— Ферментов, - прошептала Роуз.

— Да, ферментов. Так вот, для нас это стало невозможным. Если в силу каких-либо причин паразитический разум, как называет его Харг Толан, действительно покинет тело человека или окажутся нарушены его взаимоотношения с человеческим сознанием, рост, конечно, начнется, только не тот, который нам нужен. У нас такой рост называется раком. Вот и все. Мы не можем избавиться от паразита. Мы с ним повязаны навечно. Чтобы покончить с Ингибиционной Смертью, жителям других миров придется стереть с лица Земли всех позвоночных. У них нет другого выхода, и мы не должны допустить, чтобы они это поняли. Теперь тебе ясно?