Сны Снежной Королевы

– Ты… что тут делаешь? – пробормотала она.

– То же, что и ты, представь? Тебя дождаться нереально, я пришёл немного помочь.

Дальше он размазывал по ней душистую пену, она встряхнулась… и сделала то же самое. Потому что, ну… она ж ещё не совсем кончилась, она ещё жива, и даже немного может шевелиться. Ну, холодно, но под горячей водой – уже не настолько, а вдвоём – и вовсе. Голова кружится, но – можно пережить.

– Тебе... тоже холодно? – рискнула спросить.

– Есть немного, - он слабо улыбнулся. – Никогда в жизни не упокаивал столько нечисти разом.

– И я… и я тоже.

– Теперь уже можешь говорить, что имеешь опыт. И проходила практику.

Он уже просто обнимает её, гладит по спине. Его спина… хорошая спина, широкая, мощная. На лопатке ещё один грифон, небольшой.

– У тебя грифоны… магические?

– Нет, обычные. Где в Льене сделать магических? Это нужно куда-нибудь ехать. А твой паук?

О том, что у неё паутина на полспины с небольшим паучком в ней, знает вообще мало кто. А тут вот…

– Я хотела пойти к мастеру и наполнить. Чтобы защита. Не успела.

– Да что ты про не успела, сделаешь ещё! Сейчас главное – прийти в норму, восстановить баланс сил.

– Я совсем пуста. Никогда так не было. Не помню, ни разу, наверное.

– Ничего себе, - покачал он головой. – Но тебе ж говорили, что нужно так сделать. Вот, ты сделала.

– И мне так плохо, что я не уверена в том, что захочу так сделать ещё раз.

– Сейчас не думай, поняла? Сейчас я выключаю воду, мы сушимся и выбираемся наружу.

– Там холодно, - прошептала она, снова закрывая глаза.

– Нас там ждут одеяло и спальник. Я нашёл в шкафу кучу полотенец, будем вытирать тебе волосы, пока не высохнут совсем. И есть, обязательно нужно поесть.

Она хотела сказать, что не нужно ничего, но он уже выбрался из душевой кабины наружу и протянул ей полотенце. Она взяла, но продолжала стоять без движения и смотреть – на его красивое сильное тело. Тёплое. Живое.

Он же обернул бёдра полотенцем и принялся вытирать ей голову, плечи, спину.

– Я сама, - попыталась она вернуть всё на свои места.

– Давай, - он сунул ей другое полотенце, ещё сухое.

Вытереться – полдела, теперь нужно дойти в комнату и взять чистые трусы и футболку, а по дороге будет холодно. Хорошо, волосы у неё мгновенно сохнут – тоже часть заговора бабушки Аделин. А то она уже к утру была бы насмерть простывшая. Оставалось только взять ещё одно сухое полотенце, завернуться в него и пойти наружу.

Диван разложен, постель расстелена, обогреватель стоит рядом. На столе еда – крохотные корзиночки с чем-то, розочки из полупрозрачного мяса, фигурно нарезанный сыр, и посреди этого – кастрюлька со льдом, в котором стоит бутылка.

– Я понимаю, что лимейское вино сейчас будет хуже любой дешёвой крепкой настойки, но настойки нет, а вино – есть. А потом мы сделаем себе тепло и будем греться, - сказал Рене.

Они забрались на диван с ногами и завернулись в спальник, и ели, и от еды впрямь становилось лучше. Уже не так сильно морозило изнутри, не жгла пустота – Жийоне никогда ещё не было так мучительно пусто. Вот что значит – выплеснуть всё. Выплеснуть – и бояться, удастся ли заполнить, удастся ли создать на месте отданного что-то новое.

Кажется, последнюю фразу она проговорила вслух.

– Удастся, - кивнул он. – Непременно. Мне говорили, что магическая энергия способна самозарождаться в таких, как мы. Это будет долго, поэтому мы помогаем телу восстановиться - смываем с себя остатки боя, едим, пьём и спим.

Он разлил вино в бокалы.

– С Новым годом! Пусть он будет лучше, чем тот, что закончился!

– С Новым годом, - выдохнула Жийона.

Никогда у неё не было такой новогодней ночи. Ха, новогодняя ночь некроманта, так, наверное, это называется.

От холодного вина снова застучали зубы, она нашла, наконец, футболку и хотела надеть, но он коснулся её руки.

– Знаешь, как лучше всего греться? Впрочем, откуда тебе, наверное, тебя никто этому не учил. Так вот – тело к телу, понимаешь?

– Тело… к телу? – нет, она не верила.

Тело – это просто тело, и всё. Ну да, случайно ещё и вместилище силы, но сейчас, кажется, нет.

Рене отодвинул к стене стол, потушил весь свет, кроме мерцающей ёлки, сбросил полотенце и забрался к ней под спальник и одеяло. И обнял.

– Спи, Снежка. После такого нужно спать. Понимаешь, да?

– Понимаю. Слушай, - зашевелилась она, - спасибо тебе. Ты снова спасаешь меня. Одна я… не знаю, что бы со мной было.

– Да уже не важно, - прошептал он. – Совсем не важно.

Его идея про тело к телу работала – согрелись они быстро. Оба, судя по всему. Его ладонь легко гладила её по спине, пробегаясь кончиками пальцев вдоль позвоночника от шеи к ягодицам. Вторая рука была у неё под шеей, и её пальцы гладили заплетённые в косу волосы. Её внутренности расправились совсем, дрожь ушла, тепло затопило тело… чёрт, не только тепло. Сколько можно жить рядом с красивым мужчиной и никак на него не реагировать? Она привыкла сдерживать порывы, но сейчас, кажется, ничего сдерживать не нужно.

Жийона закрыла глаза – и ринулась в омут, потому что его гладкое и сильное тело хотелось трогать, гладить, целовать, дышать разом с ним и лишь иногда что-то бормотать – столь же мало связное, как выходило сейчас у него. Она поняла, что её даже не бесит эта его Снежка – придумал тоже прозвище, ну да и ладно, не самое плохое. Да нет, хорошее. Он вообще… очень хороший.

Очень хороший уже смотрел на неё сверху, опираясь на локти. Вокруг него лёгким серебристым маревом клубилась сила.

– Жийона, ты не станешь меня сейчас убивать?

– Издеваешься? – с нервным смехом прошептала она.

– Ничуть. Я хочу, чтобы меня хотели тоже, и чтобы никаких недомолвок или двусмысленностей.

– Я никого в жизни не хотела так, как тебя сейчас – устроит? – наверное, нужно говорить что-то другое, но откуда ей знать, что в таком случае говорят?

Дотянулась и поцеловала его губы, пока он не сказал ещё чего-нибудь. Разрешила. И ему – себя, и себе – его.

– Я люблю тебя, Снежка, - прошептал он ей в самое ухо.

Что? Вот так, сразу? Всего лишь прожив рядом с нею пять дней?