Со мной не соскучишься
Шрифт:
Я не могла отказать себе в маленьком удовольствии незаметно поиздеваться над Кареном.
Он принял мое сообщение к сведению в глубокой задумчивости. Похоже, его планы предусматривали нечто иное.
— Ему никто не звонит?
Я отрицательно покачала головой. До меня самой только сейчас дошло, что в нашей квартире постоянно стоит ничем не нарушаемая тишина, которую даже изредка не прерывает легкое треньканье звонка.
— К нему никто не приходит?
— Он называет себя одиноким волком.
Карен нервно забарабанил пальцами по стеклу:
— Я же тебе велел вытаскивать его куда-нибудь,
— «Субмарина», — подсказала я.
— Вот именно, сходите туда еще раз. Скажи, что тебе скучно, хочется немного развеяться.
Тут я не выдержала и в надежде пролить наконец свет на его заинтересованность в делах Рунова, спросила:
— Господи, да кто он, собственно, такой? Чем он вообще занимается, ты знаешь?
— Спроси что-нибудь полегче, — выдохнул Карен, который в этот момент что-то усиленно обдумывал.
— Надеюсь, он хотя бы не вампир?
— Что? — опешил Карен.
— Надеюсь, он хотя бы не вампир? — повторила я.
Карен расхохотался:
— Нет, он не вампир, он хуже, он — сексуальный маньяк! Так что будь с ним осторожна.
Мне это надоело, я смерила его взглядом и выскочила из машины, которая как раз остановилась на светофоре.
— Постой! — крикнул мне вслед Карен.
Я обернулась. Он поманил пальцем, и мне пришлось, наклонившись, заглянуть в автомобиль. В этот момент Карен неожиданно потянул на себя дверцу, так что моя голова неожиданно оказалась зажатой в щели, а глаза от неожиданности и страха полезли из орбит.
Карен придвинул свое полное лицо к моему, и я смогла хорошо рассмотреть его восточные глаза — маслины в желтоватом белке.
— Будь умной девочкой, — сказал он, — если не хочешь умереть молодой и красивой.
Я уловила его тяжелое дыхание, жуткий запах, с которым уже не справлялись никакие дезодоранты. Похоже, изнутри он в прямом смысле слова разлагался.
Вечером я спросила Рунова:
— Может, ты вампир?
Он приподнял брови в удивлении, уголки его рта приподнялись, изобразив удивленную улыбку.
— Я вижу тебя только по ночам, утром ты уходишь, словно бежишь от света. Для полноты картины осталось только убедиться в том, что ты не отражаешься в зеркале… А вдруг ты выпьешь мою кровь?
Рунов подтолкнул меня к огромному зеркалу на стене, в котором отразились мы вдвоем. Должна признать, мы выглядели весьма эффектно: ни дать ни взять двойной портрет в золоченом багете. Рунов поцеловал меня в шею, потом шутливо оскалил зубы, точно намереваясь укусить. Я замерла. Трогательная птичка нежности села мне на плечо и выпустила свои крошечные коготки. Ах, как бы я хотела переселиться в Зазеркалье, там, по крайней мере, я могла бы не опасаться Карена и не ломать голову над тем, в какой переплет попала по его воле. Тогда бы, наверное, я избавилась от ужасного ощущения собственной раздвоенности, как будто я зависла между желаемым и действительным, не в силах определить, к какому берегу пристать.
Губы Рунова, покрыв поцелуями мою шею, впились в мое плечо, рука расстегнула молнию на платье. Я зажмурилась и, воспарив, оторвалась от земли…
Я очнулась
на ковре, было совсем темно и так тихо, что я ощутила себя погребенной под снежной лавиной. Я нащупала руку Рунова, его пальцы были прохладными.— Тебя что-то беспокоит? — спросил он из темноты.
«Меня беспокоит, сможешь ли ты когда-нибудь понять меня и простить», — подумала я. А вслух сказала:
— Скажи, куда ты уходишь и что делаешь. Ведь все это вокруг откуда-то берется и чего-то стоит.
— Ты думаешь, что я опять занимаюсь чем-нибудь противозаконным, я угадал?
— Не в этом дело! Просто, если ты впустил меня в свою жизнь… — Я замолчала, потому что с трудом подбирала подходящие слова.
Рунов сел, прислонившись спиной к кровати.
— А я думал, тебя устраивает некоторая таинственность в наших отношениях. Очень заманчиво было выглядеть в твоих глазах графом Монте-Кристо, загадочный флер — это так романтично… Ничего сверхъестественного я не делаю, не пью кровь, не скупаю грешные души… У меня вполне легальный и достаточно скромный бизнес, связанный с искусством: помогаю молодым и не только молодым художникам заработать на жизнь, нахожу им работу, клиентов, возможность выставить или продать работы за границей. Имею с этого комиссионные, — в общем, все в рамках закона. Если хочешь, я тебя познакомлю с некоторыми из своих подопечных, многие, кстати, очень интересные и талантливые ребята.
— Скажи, а зачем тебе я?
— А ты как думаешь?
В ту ночь мне и приснился тот первый странный сон, который, наверное, следовало бы назвать вещим, если бы я что-нибудь понимала в вещих снах, если бы я могла читать тайную книгу предзнаменований.
Во сне я увидела полузаросший пруд с кувшинками, а посреди него — перевернутую лодку. Я с ужасом принялась искать саму себя и похолодела, разглядев колышущиеся в воде, словно водоросли, рыжие волосы. Женщина в голубом платье лежала в воде лицом вниз, и этой женщиной была я.
И в то же самое время вторая «я», или мой двойник, спокойно сидела на берегу.
Я проснулась в холодном поту…
ГЛАВА 7
На следующий день Рунов все же слегка приоткрыл дверь в свою таинственную дневную жизнь. Когда я проснулась, он еще не ушел, правда, я обнаружила это не сразу. Лежала в постели и, уставившись в потолок, вспоминала загадочный сон. Тут дверь распахнулась, и я увидела Рунова, уже полностью одетого, пахнувшего свежестью и дорогой туалетной водой. Я потянула одеяло на себя, поскольку скорее всего представляла в этот момент довольно жалкое зрелище: всклокоченные волосы, заспанные глаза, полное отсутствие косметики.
Рунов присел на край постели и, в свою очередь, схватился за край одеяла, в результате чего между нами завязалась шутливая борьба.
— Ну ладно, затворница, если хочешь, поедем со мной, — предложил он с улыбкой.
— Что? — Я вынырнула из-под одеяла. — Не могу себе поверить, ты решил посвятить меня в свои страшные тайны?
Он рассмеялся:
— Честное слово, следовало бы тебя с ними оставить, когда еще удастся сыграть роль графа Монте-Кристо? Как бы мне не лишиться своего романтического имиджа.