Собачий принц

Лиат закричала:

— Стойте! Не стрелять! — Она вопила изо всех сил. — Ваше высочество! Скажите что-нибудь! Остановитесь!

— Слышит ли ее Теофану?

Да, вот она замедлила бег и начала поворачиваться, как будто не веря своим ушам.

— О боже! — закричал один из охотников. — Это наш шанс! Он останавливается! — Он обернулся, подзывая еще одного охотника: — Принцесса Сапиентия, пожалуйте!

Но лорд Амальфред уже прицеливался.

— Этот — мой!

— Стойте! — надрывалась Лиат, но Хью догнал ее и схватил за руку выше локтя. У нее в тот же миг пропал голос.

Теофану уже повернулась, подняла руку. В этот момент на ее лице отразилось все, что она увидела позади. Она в ужасе замерла.

Амальфред выстрелил. Одновременно выстрелил и его сосед. Две стрелы неслись к цели.

В этот раз она не будет беспомощной! Лиат вырвалась из цепких рук Хью. Господи, дай ее взгляду овладеть огнем! Дай огню в видении пылающего камня пройти через нее, как через портал, как если бы дэймон огненной сферы швырнул огонь свыше в несущиеся стрелы!

Обе стрелы вспыхнули одновременно и в тот же миг испарились. Теофану спрыгнула с лошади. Лиат оглушили крики охотников.

— Бог мой, принцесса!

— Чудо! Чудо!

— Лорд Амальфред, вы с ума сошли?

— Но я видел оленя. И другие…

Все утверждали, что видели оленя, и Сапиентия начала всхлипывать. Лиат отпустила повод, спрыгнула наземь и понеслась вперед, наталкиваясь на деревья, перепрыгивая через упавшие стволы, проваливаясь в перепревшую лесную гниль.

Волосы принцессы растрепались, одежда в беспорядке, расшитые золотом гетры лопнули на коленях, лицо поцарапано и испачкано. Увидев несущуюся к ней Лиат, она, вставая, потянулась к ножу:

— Бежишь докончить работу? Выполняешь важное поручение?

Лиат протянула обе руки вперед, чтобы было видно, что она без оружия.

— Вы целы, ваше высочество?

— Твой голос, — выражение лица Теофану изменилось, — твой голос предупреждал меня. Чей это умысел?

— Они видели оленя вместо вас, ваше высочество.

— Я не олень. Это случайность, «орел»?

Тут подоспел лесник, сбежалась толпа, сгрудившись вокруг, как стадо бездумных животных. Поодаль Хью утешал рыдающую Сапиентию.

Подоспел король со старшими. В жужжании голосов Лиат вновь и вновь слышала, как все утверждали, что видели оленя. Это подтвердили и лесники.

— Колдовство! — раздавалось вокруг.

— Чудо! — продолжал твердить кто-то.

— Слишком много слишком горячих голов в одном месте, — пробормотал с неудовольствием Виллам.

— На сегодня охота закончена, — сказал король. Егерь помог ему спешиться. Он подошел к дочери и протянул ей руку. Теофану оперлась на нее и поднялась. — Ты невредима?

Виллам тем временем восстанавливал порядок вокруг, расчищал место, отгоняя народ от испуганной лошади. Вдалеке лаяли собаки. Генрих подозвал к себе егеря: — Следуйте за собаками и добудьте то, что они там выследили.

Слуга с поклоном ретировался, и тут же лесники и егеря пустились выполнять поручение короля. Некоторые из молодых лордов провожали их завистливыми взглядами, явно желая присоединиться.

— Я хотела бы побыть одна, чтобы успокоиться и прийти в себя, отец.

Генрих знаком отстранил своих приближенных и удалился сам. Лиат, направившаяся прочь вместе со всеми, была остановлена принцессой и заколебалась, боясь ослушаться и опасаясь оставаться с ней у всех на глазах.

— Это несчастный случай? — повторила Теофану свой вопрос, пристально глядя на Лиат. — Или же замысел моей сестры?

Предположение, что Сапиентия затевает какую-то интригу, заставило Лиат раскрыть рот от изумления.

— Ваша сестра? Нет! Но это не несчастный случай.

Лиат замолчала. Она и так сказала слишком много. Теофану медленно подняла расцарапанную руку и притронулась к удерживающей плащ пантере на плече.

— Это колдовство. И чье же?

— Ваше высочество, я не могу ничего доказать. Я знаю лишь то, что видела.

— Или не видела. — Принцесса подняла глаза и посмотрела за спину Лиат, потом быстро отвела взгляд, как будто устыдившись чего-то. — И я не лучше тех, кто видел в лесу оленя, которого они очень хотели увидеть. — Поморщившись, она сорвала пряжку с плеча и швырнула в кусты. — Я перед вами в долгу, «орел». Чем я могу вас вознаградить?

Лиат выпалила, не задумавшись, почти безотчетно, со страстной молниеносной честностью:

— Заберите меня у него, прошу вас.

— «Кротость голубя с коварством змеи», — пробормотала Теофану. — Но мне понадобятся доказательства. — Все еще бледная, она порылась в кустах и вытащила пряжку пантеру обратно. Осторожно, как будто боясь, что эта вещь укусит ее, она засунула ее за пояс. — Я сделаю, что могу. Конечно, если мои подозрения верны, лучше, чтобы нас не видели вместе. Не говори ничего никому, пока я не разрешу.

4

Генрих грозно хмурился. Охота, тревожно гудя, возвращалась обратно, ставя крест на спокойствии начала дня, в течение которого Росвита так много собиралась сделать. Но то, что она услышала из разных уст, настолько ее обеспокоило, что она вздохнула с облегчением, лишь увидев Теофану невредимой. Глубокая сосредоточенность принцессы странно контрастировала с ее растрепанной одеждой, разметанными волосами и расцарапанной кожей.

— Так по-восточному, — пробормотал брат Фортунатус. — Эти аретузцы совершенно непостижимы.

— Избавь нас от своих ложных премудростей, — ворчала сестра Амабилия. — Бедная Теофану! Быть принятой за оленя…

Допрос всех свидетелей не мог успокоить короля. Все как один, включая лесников и егерей, утверждали, что видели оленя вместо принцессы:

— Дождь обманул наше зрение. Туман застлал нам глаза. Это из-за узора ветвей над ее головой. — Они пытались найти объяснение оптическому обману, глубоко пораженные происшедшим.

— Может быть, между ней и вами все-таки был оленьи вы, не разобравшись, слишком поторопились стрелять? Лорд Амальфред, лорд Гримуальд, отныне вы нежелательные гости при нашем дворе. К вечеру вы должны покинуть это место. А завтра мы все уедем отсюда. Я уже потерял сына и больше не хочу терять детей.

Ничье вмешательство, даже Сапиентии, не смогло смягчить короля. Оба молодых лорда покинули двор без соответствующих их титулу проводов. Генрих провел остаток дня в молитвах под руководством отца Хью. В особенности король молился и возносил благодарения святой Валерии, в день которой произошел этот злосчастный случай и чудесное вмешательство которой спасло жизнь его дочери. Перед пиром он своими руками раздавал хлеб обычным просителям, собравшимся за палисадом. Прослышав о прибытии короля в этот самый южный из его охотничьих дворцов, они сошлись из деревень, расположенных на краю леса. Некоторые из них шли пешком несколько дней в надежде получить хлеб и благословение.