Собачья работа

– Затем набрал 02 и сосредоточился, соображая, как подать происшествие, чтобы не возникло преждевременного ажиотажа…

«Очнувшись» в салоне «Скорой» в двух кварталах от «Эдельвейса», Ли села на носилках, скинула с себя ногу Валеры и крикнула пронзительно:

– Стой!!!

«Скорая» резко притормозила – из кабины в салон высунулись три головы и с безразмерным удивлением уставились на «экстренную» больную.

– Пошла я, – пробубнила Ли, распахивая заднюю дверь и соскакивая на асфальт. – Мне надо в клуб… – И наискось, через дорогу, побежала к скверу, лавируя меж скрежещущих тормозами машин.

– Да ведь как же… – оторопело пробормотал врач, выскакивая из кабины, а сзади уже надсадно клаксонили два десятка авто, водители которых не могли объехать внезапно возникшее препятствие.

– Да хрен с ней – живая и ладно! – крикнул водила. – Если бежит – значит, не надо ей помощь! Падай – помеху создаем…

Подъехав к Верочкиному гаражу. Ли открыла дверь, зашла внутрь, быстро переоделась и наскоро сполоснула голову из заблаговременно приготовленной бутылки с водой. Затем напялила на девушку испачканную униформу, извлекла из сумки осколок стекла, продезинфицировала его в пламени зажигалки и безжалостно царапнула Верочкину макушку. Девушка не отреагировала – дыхание ее было ровным, как у спящего ребенка. Полюбовавшись на дело рук своих, Ли сочла, что крови достаточно, и сожалеюще пробормотала:

– Однако интересно, что ты скажешь своим друзьям, когда очнешься. Неделю будешь голову ломать, если раньше насмерть не запытают! Хотя, как показывает медицинская практика, бывают случаи избирательной амнезии – вследствие сильного удара. Тут – помню, а тут – ни хрена. – И покинула гараж, бросив связку чужих ключей на пол…

В 11.20 Ли прибыла «домой» – в усадьбу № 54 по улице Вавилова, что в пригородном поселке Южный, в котором проживают в основном одни пенсионеры и среднего достатка дачники. Загнав «БМВ» во двор, дама сделала ручкой сидевшей в беседке ветхой бабусе, забрала из салона здоровенную сумку и пошла на свою половину.

– Ну что там, Диночка? – прошамкала вдогонку хозяйка усадьбы, приложив к уху ладошку.

– Скоро раскрутим, – многозначительно пообещала Ли. – Телевизор слушайте – как всех подряд сажать начнут, считайте – это оно самое.

– Дай Бог, дай Бог, – перекрестилась бабка. – А то совсем зажирели, гады! Хотя чего там сажать? Вон в карьер всех да с пулеметов – это я понимаю…

Оказавшись на своей половине, Ли первым делом проверила шифоньер, массивный раскладной диван и дверь в спальню. Волоски были на месте – это радовало. За три недели проживания хозяйка ни разу не посмела вторгнуться на территорию постоялицы. По всей видимости, легенда, с ходу придуманная Ли при аренде помещения, оказалась как нельзя более удачной.

– Подполковник ФСБ Дина Турбинова – так представилась она при первой встрече и тут же подкрепила грозные слова действием – вручила бабке липовую красную ксиву, которая действительно удостоверяла, что податель сего – подполковник ФСБ и заместитель начальника оперативного отдела черт знает чего.

Представившись, Ли сообщила, что пребывает в Белогорске инкогнито, дабы отловить всяких разных вредоносных коррумпированных ментов и иже с ними. А потому никому говорить нельзя – тайна. А если бабуся опасается за свою безопасность и не дает гарантии, что может сохранить тайну, – пусть сразу скажет. Лучше поискать другое домовладение, чем потом на ходу поправлять страшные ошибки в выборе места обитания, расчищая экскаватором пожарище, идентифицируя трупы…

– Да что ты, дочка! – возмутилась бабка. – Что ты!!! Такие страсти рассказываешь… Нешто я не понимаю?! Я ж комсомолка сталинской поры! Живи себе, воюй – ни одна собака не узнает…

Убедившись в сохранности инвентаря. Ли быстро согрела воду и занялась прической – необходимо было избавиться от противного рыжего оттенка и восстановить свой натуральный колер. Наложив краситель и повязав косынку, засекла время и отправилась в спальню, включив по пути радиоприемник, настроенный на местную волну. Интересно было послушать, как подадут средства массовой информации происшествие в обеденном зале клуба «Эдельвейс» и каков будет политический резонанс данного события.

Рассеянно слушая трескотню в эфире, Ли подошла к этажерке, на которой лежали два видеомагнитофона «Шарп», включила один из них и, усевшись в старенькое кресло-качалку, с удовольствием закурила, отметив, что прогресс имеет место: первая сигарета состоялась не сразу при подъеме, как обычно, а чуть ли не в полдень.

– Этак скоро брошу курить, потом перестану потреблять алкоголь, чуть позже завяжу с киллеризмом и… и замуж выйду, – вслух нарисовала перспективу Ли, наблюдая за несколько расплывчатым изображением на экране телевизора. – Красота! Уж замуж невтерпеж. Замуж… Вот за такого, например, – Ли потыкала сигаретой в сторону телевизора и нажала на «лентяйке» паузу, взыскательно рассматривая ракурс, по ее мнению, наиболее отчетливо и полно передающий черты лица запечатленного на пленке человека. Перевела взгляд на фотографию, приколотую булавкой к стойке этажерки, в очередной раз убедилась, что сходство практически полное.

– А что? Здоровый, симпатичный, интеллекта – ноль, потолок эстетических притязаний – на уровне плинтуса. Блеск! И с утра до вечера готов журчать между ног… Угу… Зверь, короче – как раз то, что нужно избалованной светом женщине…

На экране телевизора застыло изображение Рудина. Лицо Пса, снятое видеокамерой с инфракрасной насадкой и восьмикратно увеличивающим объективом, несколько расплывалось в зловещих красноватых пятнах – однако было вполне узнаваемо, если присмотреться повнимательнее. Кроме того, Ли прекрасно знала, что, если пленкой займутся специалисты, которые уберут все посторонние помехи и побочные эффекты, ни у кого не останется сомнений, что мальчишка на пленке – не кто иной, как Серега Рудин собственной персоной. Эти же самые специалисты смогут подтвердить, что пленка подлинная, монтажом тут даже отдаленно не пахнет.

– Ннн-да, скверно, малыш, – посочувствовала Ли, перематывая кассету на начало, и с надрывом продекламировала:

– Не журчать тебе между ног моих, не ласкать рукой попку гладкую! Ты. – ры-ты ды-ды, ты-ры-ты ды-ды, засажу эмм… этот, как его… О! Жакан. Ага: засажу жакан в рожу гадкую… Черт-те что, короче. Ннн-да, малыш, извини, так получилось…

Запустив кассету еще раз. Ли внимательно просмотрела содержание видеоролика. Средний план – господин Толхаев, пьет из фляжки, затем наблюдает в бинокль за усадьбой. Плавный переход по линии кустов и спуску с холма на усадьбу, наезд, увеличение, яркая вспышка, щелчок, затем – хорошо различимые в освещенном окне полуподвала незадачливые насильники. Любой специалист прокомментирует вспышку и последовавший за ней щелчок однозначно – оператор напоролся на яркий источник освещения и на время снял насадку, чтобы не травмировать высокочувствительную диафрагму. Ни о каком монтаже не может быть и речи. Далее: плавный переход по линии забора в темноту, опять щелчок, экран осветился бледно-красным свечением. Вновь Григорий Васильевич – смотрит в сторону, приложил к глазам ночной бинокль. Чего он там увидел? Плавный перевод объектива в сторону соседнего холма. Так – стоп!

Ли чуть-чуть отмотала пленку назад и на несколько секунд задумалась, взвешивая все «за» и «против». Три дня она сомневалась, как следует поступить с первой частью своего ролика. Теперь сомнения позади – нужно действовать.

– Дыши глубже, приятель, – пробормотала Ли, включая реверс и запись. – Нету на тебя компры – радуйся…

Вычислить, что Толхаев является посредником между Вторым альянсом и Мартом, не составило особого труда. В ходе разработки акции Ли выяснила, что за последний месяц никто, кроме Толхаева, в Москву не выезжал. А этот типчик посетил первопрестольную аж два раза – с перерывом в три дня.

Далее события, кажущиеся на первый взгляд совершенно случайными, развивались не совсем так, как того ожидала Ли. Вернее, она ничего вообще не ожидала. В воскресенье после представления в собачьей школе они пили чай у Алисы – сестренка взахлеб рассказывала о своем новом приятеле, Борька баловался с непутевыми псами в зале, а Ли рассеянно размышляла, каким образом ей выкрутиться из создавшейся ситуации. Когда Алиса – под страшным секретом, разумеется! – поведала, чем сегодня ночью собирается развлечься Рудин с командой, Ли напряженно замерла и капнула вареньем на блузку. В сознании авантюристки как будто что-то щелкнуло, словно крикнул кто-то визгливым голосом: «Вот оно!!! Держи!!!» Задав несколько вопросов, Ли заторопилась – необходимо было определиться с планом развития ситуации и посмотреть поближе на этого славного парня Рудина. В этот момент зазвонил телефон – Алиса сбегала в прихожую, спустя минуту вернулась и выдала сногсшибательную информацию по поводу каких-то там приятелей, в данный момент находящихся у некоего Улюма.