Собирай меня по осколкам

– Тим, ты не уснул? – тихонько спрашиваю, замечая, что его глаза прикрыты. Такой беззащитный, спокойный, родной. Кажется, не было трех лет нашей разлуки, кажется, мы были вместе всю жизнь.

– Все может быть, - отвечает Авдеев, подглядывая. Я улыбаюсь, и треплю его по голове, однако не спешу скинуть с коленей.

– Знаешь, вспоминая сейчас школу, думаю, какой была дурой.

– Почему ты вдруг об этом вспомнила? – он открывает второй глаз и теперь уже разглядывает не бабочку, а меня. Теплый ветерок раскидывает пряди моих волосы, и Тим тянется заправить их за ушко. От каждого его прикосновения в груди разливается нежность.

– Не знаю, мне вдруг показалось, что все это было не с нами. – Размышляю вслух. После Нового года мы старались не поднимать тему прошлого, не сказать, что осознанно, скорее не видели в этом необходимости.

– Когда я впервые увидел тебя, где-то в голове скользнуло, что могу пожалеть о своем решении.

– О каком решении? Изводить меня? – говорю с улыбкой, потому что больше меня не кусают воспоминания.

– Угу, - вздыхает грустно он. Поднимается с моих колен, подтягивает ноги к себе и задумчиво смотрит куда-то вдаль, словно пытается подобрать правильные слова.

– Тимур…

– Я виделся с твоим отцом на прошлой неделе, - сообщает неожиданно Тимур. Поворачивается, внимательно скользя глазами. В них отражается слишком много, в них отражается небо. Рядом с Авдеевым я ощущаю себя той бабочкой, которая может летать, которая свободна и тянется к теплу.

– Зачем?

– Покаялся.

– В смы… серьезно? Боже, Тим! Я… - растерянно мямлю. – Я давно простила тебя за все, я очень люблю…

– Поэтому и пришлось, увидеться. Он дал мне подзатыльника, - усмехнулся Тимур, усаживаясь в позу по-турецки.

– Ого, да папа крут.

– Он сказал, что за свои косяки я обязан до конца дней своих заботиться о тебе и дарить цветы.

– Так и сказал? – смеюсь я, представляя этот диалог. Папа тот еще советчик, до сих пор пытается, вернуть расположение мамы. Они даже недавно устраивали нечто похожее на свидание.

– И что ты ему ответил?

– Я озадачился.

– Нашел решение сложной задачи? – игриво спрашиваю, ощущая как теплый ветерок, задувает под майку. Плечи обжигают солнечные лучи, но мне нравится. Давно не было так тепло, как сегодня, сейчас.

– Было сложно, но ты знаешь, для меня не бывает невозможных задач. Твой отец мне в этом помог кстати.

– Вот как? И где мои цветы? Я готова получать их каждый день.

– Маша, - Тим вздыхает прикусывая губу. Никогда не видела его таким, кажется, словно он волнуется. Непохож на моего уверенного парня. Он закидывает руку в карман шорт, но не вытаскивает ее оттуда. Вновь поднимает бирюзовые глаза, в которых отливаются яркие блики. – В день нашей первой встречи, в день нашего первого поцелуя я не думал, что мы будем вместе. Но той ночью, когда ты покорила меня, я был уверен на сто процентов – не отпущу тебя. Ты единственная девушка, которая способна так отменно выносить мне мозг.

– Что?
– смеясь, говорю.

– Погоди, я еще не закончил.

– Ладно, ладно.

– Знаю, мы начали путь не с правильной ноты. Знаю, что я неидеальный, да и ты тоже. Мы оба немного ненормальные, но… черт! – он отводит взгляд, не скрывая улыбки. Опять прикусывает губу, выглядит чертовски милым.

– Тимур, - нежно зову его по имени. – Благодаря тебе я научилась мечтать и смотреть вперед, без страха, что могу оступиться.

– Это были мои слова, - бурчит он, но по-доброму.

– Звучит так… ванильно, - не могу удержаться от смеха. Тим хватает меня за руку и резко тянет к себе. Прижимаюсь к его груди, скользя ладошкой под майкой, обнимаю.

– Ты права, это отврат. Скажу без дурацкого заученного текста.

– Заученного? – удивляюсь, смотря на него снизу вверх. Авдеев, наконец, вытаскивает руку из кармана и протягивает мне золотое колечко, в центре которого расположился маленький серебряный цветок и переливающийся камешек.

– Ч-что… - почти шепотом произношу, разглядывая украшение. Безумно красивое, я таких никогда и нигде не видела.

– Ну… - мнется он.

– Это подарок?

– Нет, догадливая моя. Это… разве непонятно? – смущается Тим. Мой любимый Тимур смущается. Кажется, грядет конец света.

– Ты… - я тоже отчего-то смущаюсь, продолжая разглядывать кольцо.

– Хочу, чтобы моя ненормальная всегда была со мной. Как там… в горе и радости, пока… смерть не разлучит.

Я улыбаюсь, а с глаз скатывается слеза. Сердце лихорадочно прыгает, пальцы покалывает. Мне хочется кричать, смеяться и плакать. А он продолжает смотреть, держать в руках подобие маленького цветка, и терпеливо ждать ответа.

– Давай примерим? – шепчу, протирая тыльной стороной ладони маленькую слезинку с щеки.

– Это самый странный день в моей жизни. Почему ты плачешь? Я отказываюсь понимать женщин. Если у меня будет сын, я скажу ему…

Однако договорить Тим не успевает, потому что я накрываю его губы поцелуем. Говорят, у любви есть три стадии: неверие, принятие и желание никогда не отпускать. Когда мы впервые видим человека, думаем, ни за что не влюбимся в такого. Мы разные. Мы не подходим друг другу. Однако проходит время и появляется яркое осознание – влюбились. И тут вроде надо радоваться, но вместе с радостью приходит непонимание, обиды, недосказанность. На этой стадии многие расстаются, не выдерживают. Но если преодолеть тяжелую бурю, вы попадаете в тихую гавань.

Нам с Тимуром понадобилось много времени, чтобы проплыть этот рубеж, сломать корабль и построить вновь.

– Маш, ты не ответила, - прерывает Авдеев наш поцелуи и бушующий ураган эмоций в моей груди.

– Я согласна, - улыбаюсь.

– Черт, - выдыхает он.
– Я так даже во время своего первого секса не нервничал.

– Дурак, - бью легонько его.

– Давай палец.

– Пожалуйста.

– Ух, как влитое, - радостно сообщает Тимур, когда колечко все же оказывается на мне. Оно переливается, наверное, так же как и моя душа, глаза и сердце. Не могу перестать улыбаться. Внутри порхают бабочки.

– Красивое, - говорю шепотом.

– Я люблю тебя, моя ненормальная женушка.

– И я тебя, мой Супер Тим!

Конец.