Соблазн на всю ночь

Он лгал, и Тристан сразу это понял. Но было что-то еще… Тристан устало наблюдал за ним, размышляя, в какое русло де Венденхайм свернет дальше.

– Что ж, хорошо, – наконец проговорил Тристан. Так вы полагаете, что две девушки просто невинные свидетели?

– Да.

– А ваш знакомый мистер Кембл? – спросил Тристан. – Он тоже ни в чем не замешан?

Де Венденхайм засмеялся. Его резкий смех сильно походил на собачий лай.

– Господи, разумеется, нет, – сказал он. – Я понимаю, что вы имеете в виду. Но к этому делу, и я абсолютно в этом уверен, он не имеет никакого отношения.

Тристан улыбнулся и отодвинул чашку от края стола. Он не был склонен верить заверениям своего собеседника.

– Все выглядит так, как будто мистер Горский имел несчастье оказаться не в том месте и не в то время, – сказал Тристан, поднимаясь. – Просто трагическое стечение обстоятельств. Ему не повезло.

Тристан достал из кармана часы.

– Прошу прощения, но мне нужно торопиться. Я приглашен сегодня на карточную игру, – сказал он, взглянув на часы. – Это очень важная карточная игра.

Тристан был уверен, что сейчас де Венденхайм наградит его взглядом «ничего-другого-я-от-вас-и-не-ожидал». Что ж, так оно и произошло.

Пожелав де Венденхайму хорошо провести вечер, Тристан убрал часы и направился к двери. За его спиной почти тут же послышалось шуршание газеты. Но вдруг неожиданно де Венденхайм окликнул Тристана, и тот был вынужден остановиться.

– Кстати, Толбот, – снова заговорил он. – Прошлой ночью мы выловили из реки труп мужчины.

Тристан посмотрел де Венденхайму в лицо:

– Что-нибудь новое?

Де Венденхайм пожал плечами.

– Еще один труп. Это вас не впечатляет? Это не ново для вас? – сказал он. – Полиция нашла в его кармане записку на русском. Ему перерезали горло от уха до уха.

Встав рано утром, леди Нэш сразу же принялась волноваться: ее беспокоило то, что ее дочь собиралась отправиться в гости к Зоуи Армстронг. К вечеру ее тревога усилилась.

– Послушай, дорогая, – порхая вокруг Федры, щебетала леди Нэш, – говорят, миссис Уэйден – женщина довольно свободных нравов. И она имеет сильное влияние на мисс Армстронг. Мне все же кажется, что это знакомство, возможно, не самое подходящее для тебя.

– Слишком поздно, мама, – сказала Федра, расправляя оборки на платье и выходя из комнаты.

Все происходящее с ней казалось ей каким-то безумием. Но ненормальность ситуации состояла не в том, что она отправлялась поиграть в карты. Ее нельзя было назвать затворницей. Федру пугали собственные эмоции, внезапно охватившая ее эйфория. В нее словно вселилась какая-то девчонка, которая заставляла ее чуть ли не бежать бегом к дому Зоуи Армстронг.

Возможно, мистер Толбот и вовсе не придет. Но если он придет, может быть, ей удастся узнать у него что-то о Горском, и это может натолкнуть ее на след Милли. Эта мысль в какой-то степени успокаивала ее.

Миссис Уэйден провела их в небольшую, модно обставленную гостиную. Все в этой комнате казалось непривычным, иностранным, но при этом приятным и уютным.

Зоуи сделала реверанс, приветствуя леди Нэш, и затем поблагодарила ее за то, что она позволила Федре прийти к ним в гости. Сегодня Зоуи была в золотистом платье с квадратной горловиной, отделанной кружевами и рюшами, и с рукавами до локтя. В таком наряде она казалась совсем маленькой и смуглой, похожей на куколку. И была обворожительна.

Обменявшись любезностями с Зоуи, леди Нэш и Фиби сразу же выплыли за дверь.

Зоуи повела Федру в комнату, где стояли столы для игры в карты. И между ними уже расхаживали официанты с подносами, на которых стояли хрустальные фужеры с вином и тарелки с закусками. Одна служанка принесла большой серебряный графин с лимонным соком.

– Знаешь что, Фе, – зашептала Зоуи Федре на ухо, – если станет слишком скучно играть в карты, мы тут же свернем ковры и устроим танцы! Ты ведь танцуешь?

Федра сдержанно улыбнулась.

– Эйвонклифф наверняка захочет потанцевать с тобой, как только увидит тебя в этом платье. И еще, я подозреваю, он будет очарован тобой, Фе.

– Зоуи, Господи, ну что за глупости ты говоришь! – и Федра шла за своей подругой и чувствовала, что не в силах справиться с внутренним напряжением. – Он всего лишь бездельник, Зоуи. Его вообще нельзя воспринимать всерьез.

– Я ничего не могу сказать по этому поводу. – Зоуи пошла рядом с Федрой. – Вчера, когда Эйвонклифф заходил к нам, он задавал вопросы о тебе.

– Обо мне?

На губах Зоуи появилась шаловливая улыбка.

– Он спрашивал, давно ли я знаю тебя. Каким образом мы познакомились. И он расспрашивал меня о лорде Нэше. Кажется, его очень заинтересовало то обстоятельство, что лорд Нэш приходится тебе сводным братом.

Федра заколебалась.

– Но какое отношение имеет мой брат к Эйвонклиффу?

– Не знаю. – Зоуи пожала плечами. – А скажи, это правда, что лорд Нэш – русский?

Федра ответила не сразу.

– Мать Стефана состояла в родстве с русской царской семьей, – сказала она наконец. – Но его отец – черногорец. И Черногорию он считает своим домом. Вторым после Англии, конечно.

– О, тогда это совсем другое дело!

Внутреннее напряжение Федры сделалось еще сильнее, когда она принялась анализировать ситуацию. Какое отношение могло иметь происхождение Стефана к проводимому министерством внутренних дел расследованию? Неужели Толбот думает, что ее брат каким-то образом замешан в этом деле? Боже милостивый… Федру охватил ужас, который постепенно начал перерастать в раздражение. Нет, нельзя, чтобы этот кошмар приблизился к дверям дома Стефана. Она постарается не допустить этого.

Через четверть часа комната для игры в карты заполнилась гостями, они приветствовали друг друга, шутили, пили шампанское. Без сомнения, они все хорошо знали друг друга. Это была на удивление разношерстная и бойкая толпа, и эти люди явно не принадлежали к высшим слоям общества.

Федре хотелось поскорее увидеть Тристана Толбота. Возможно, ей было необходимо побыстрее убедиться в том, что этот человек всего лишь красивая пустышка и не более того. А те поцелуи… Они ничего не значат…

Но когда в комнату вошел Тристан Толбот, она почувствовала странное волнение. И это было не то волнение, от которого пробегали мурашки по спине, это больше походило на приятную будоражащую волну, на прилив тепла. Она стояла у пианино с бокалом лимонада и разговаривала с одним из сыновей миссис Уэйден, как вдруг заметила, что в комнате воцарилась внезапная тишина и глаза всех присутствующих устремились к двери.