Соблазн. Книга 1

Я стягиваю одну лямку, потом другую. Платье соскальзывает, и меня бросает в дрожь от движения шелка, который смыкается вокруг моих лодыжек на полу.

Я стою на каблуках полностью обнаженная.

Вон смотрит на меня, его взор обжигает мою кожу. Грудь. Живот. Двигается вниз к аккуратному

треугольнику между дрожащими бедрами.

Я чувствую проблеск силы.

Я выпрямляюсь и раздвигаю бедра, показывая ему себя. Я всегда чувствовала неловкость из-за своего тела, но сегодня во мне просыпается уверенность.

Это желание на его лице. Голод. Только для меня.

Я начинаю поворачиваться, делая медленный круг для лучшего обзора. Боже, я не могу дождаться, когда он прикоснется ко мне. Конечно, это должно скоро произойти. Я уже чувствую его руки, представляя их грубые прикосновения...

Вдруг его голос останавливает меня.

– Остановись.

Я замираю. Лицо Вона темнеет.

– Ты не надела чулки, – говорит он. Мое сердце замирает.

– Я говорил тебе, – продолжает он, его голос бархатный, но одновременно угрожающий. – Я хотел трахнуть тебя в этих чулках.

– Прости, – говорю я, кровь приливает к моему лицу. – Я забыла.

– Мне плевать на причину. – Глаза Вона блестят. – Ты ослушалась меня. Это означает, что тебя нужно

наказать.

Мой живот от волнения сжимается. – Но, пожалуйста...

– Тишина! – ревет Вон.

Мой протест умирает на моих губах.

– На стол, – приказывает мне Вон, указывая на журнальный столик, который стоит перед диваном с низкой прозрачной рамой. – На колени. Сейчас же.

Я стараюсь сделать, как он говорит, а сердце бешено колотится от предвкушения. Боже, что он собирается со мной сделать?

Напротив моей голой кожи пластик холодный и жесткий, но я все равно опускаюсь на колени как он и сказал, мои волосы рассыпаются вокруг моего лица.

Грудь дрожит, свободно покачиваясь подо мной. Голая задница приподнята вверх, что холодит мою кожу, а влажный жар так ощущается между моими бедрами. Я открыта, голая, выставленная перед ним и совершенно бессильна.

Это постыдно, грязно. И Боже, я испытываю совершенно незнакомые мне острые ощущения.

– Взгляни на себя... – протяжно говорит Вон забавляясь. Он медленно обходит вокруг стола, разглядывая меня с разного ракурса. – Ты прекрасно выглядишь.

Мой желудок сжимается от ощущений его взгляда на себе. Я сосредотачиваюсь на дыхании, переходя на низкие, неглубокие вздохи. Каждая клеточка моего тела оживает. Каждая часть кричит об освобождении.

– Если бы ты не была такой плохой девочкой, то я прямо сейчас начал к тебе прикасаться. – Голос Вона ласкает меня, поглаживает как меласса. – Я бы гладил эти сочные груди, медленно, как ты хотела.

О Боже. Я испускаю стон.

– Я бы сжал эти тугие соски, – продолжает он, его голос ровный, безжалостный, заполняющий мой разум. – Черт, может быть, я бы даже взял их в рот. Тебе бы понравилось это, Келли? Ты хочешь, чтобы я сосал твои соски?

– Да, – решаю я. Моя грудь набухла, соски морщились при этой мысли. – Господи, пожалуйста.

– Я думаю, что тебе бы понравилось. – Вон продолжает идти, все кружа вокруг меня. Его шаги останавливаются позади моей задницы.

– Черт, – бормочет он. – Ты вся промокла. Ты страстно желаешь мой член, не так ли?

Я не могу вымолвить ни слова, поэтому просто стону в знак моего согласия.

– Наблюдая за тобой в такой позе, я делаюсь твердым, – голос Вона продолжает находиться позади меня, вне поля зрения. – Я могу войти в тебя прямо сейчас, врезаться в твою ноющую киску. Я бы заполнил тебя так глубоко, что ты бы закричала. Жестко и быстро, малыш, трахнул бы тебя как животное. Хочешь этого, Келли? Верно?

– Вон! – Это все что я могу сделать, чтобы остаться на коленях, ослабленная от желания. – Пожалуйста, ты мне нужен.

– То, что тебе нужно, так это научится какому-то уважению.

Вдруг жалящий шлепок приземляется на мою правую ягодицу. Я издаю крик удивления. Вон снова звонко шлепает меня, что заставляет меня вскрикнуть от боли и толкнуться вперед от силы удара.

– Ты должна знать, что главный я. – Руки Вона с нежной лаской начинают поглаживать то место, по которому он только что шлепал. В одно мгновение удовольствие начинает заменять боль, и я начинаю стонать. – Тебе нужно выучить – единственное, что здесь важно, так это то, что я, блин, хочу.

Он снова шлепает меня, жестко и резко. Боль разрывается во мне, и я от ужаса задыхаюсь, но опять же, он начинает нежно и мягко поглаживать.

Как кровь струится по моим жилам, так и боль смешивается с удовольствием.

О Боже. Это так приятно.

– Правила очень просты. – Вон шлепает по моей другой ягодице. – Делай, что я говорю, и будешь вознаграждена.

Он снова шлепает меня на этот раз сильнее, и я вскрикиваю. Но потом его рука снова поглаживает только ниже, а его пальцы окунаются между моими складочками, чтобы заскользить по моим влажным ноющим губам.

Я вздрагиваю, хнычу, извиваюсь, толкаясь обратно к его руке. Но потом все исчезает на смену серии суровых, жгучих шлепков, которые, не прекращаясь, сыпались на ягодицы и нежные бедра.

– Ослушаешься меня, и ты будешь наказанной, – грубо говорит Вон, сопровождая каждое слово шлепком. – И я сделаю тебе больно, малыш. Не думай, что не смогу.

Пять, шесть, семь шлепков. Он не останавливается. О Боже, он не остановится.

Восемь, девять. Я теперь кричу, прикусывая внутреннюю сторону щеки, а тело дергается вперед

от силы каждого удара.

Но по какой-то причине я хочу этого. Десять, одиннадцать. Я продолжаю считать в своей голове, что вызывает головокружение, и начинаю задыхаться от такой интенсивности. Жалящая, изысканная боль, которую Вон посылает в нужный момент, и приземляется с правильным давлением, ударяя по моему телу, заставляет мою голову, спину и колени чувствовать слабость. Удовольствие и боль, смешавшись вместе, создают сладкий, острый пик, непохожий ни на что в мире.