Соблазнение
Шрифт:
— Зачем ему это делать?
Она услышала подозрение в его голосе. Они научились никому не доверять.
— Моя улыбка?
Он ухмыльнулся.
— Да, она способна укладывать мужчин плашмя
Когда-то она была любимицей высшего света и не спешила выбрать кого-то одного. Пока, наконец, не остановила свой выбор на графе Чедборне. Они должны были пожениться в январе, через несколько недель.
— Я отдам его тебе, когда закончу здесь.
— Оставь себе. Возможно, он тебе понадобится.
— Я хочу внести свой вклад.
Это была причина, по которой она заняла должность в таверне. Она начала чувствовать себя довольно бесполезной.
— Тогда просто оставь его у себя. Я дам знать, если нам он понадобится.
Хотя она ценила заботу братьев, она также хотела, чтобы ее считали независимой, хотела, чтобы ее братья понимали, что она так же хорошо справляется с задачей справиться с изменением обстоятельств, как и они. Она очень сомневалась, что столкнувшись с Маркусом, Гриффит сказал бы ему, чтобы он перестал пробираться в резиденцию и оставлять им деньги. Но он отказался взять ее деньги.
Она похлопала его по свежезабинтованным рукам.
— Вот. Почти как новенький.
Он криво улыбнулся ей.
— Не совсем.
Отодвинув стул, он встал.
— Ты понесешь лампу?
Она не знала, почему он спросил. Это был их ежевечерний ритуал. Они прошли через маленькую комнату в коридор, где он повернул направо, а она налево. Она всегда ждала, пока он не исчезнет в своей спальне в передней части дома. Он утверждал, что его не беспокоит темнота, что он может ориентироваться в ней. Когда он закрыл дверь, она пошла в свою комнату в задней части резиденции и боролась с меланхолией, которая обычно охватывала ее при виде комнаты без мебели и груды одеял на полу, служившей ей кроватью.
Она знала, что ее жизнь уже никогда не будет такой, как раньше, но должна была верить, что со временем все наладится.
Поставив лампу на пол, она разделась, переоделась в ночную рубашку, распустила волосы, сто раз расчесала их и заплела в косу. Она только что устроилась на куче одеял, накинув на себя подбитый горностаем плащ, когда вспомнила о соверене. Она вытащила его из кармана своего платья, сомкнула вокруг него пальцы и снова легла. Она не знала, почему считала его талисманом грядущего лучшего.
Прижав сжатый кулак к груди, она разрывалась между надеждой, что этот Зверь вернется, и молитвой, чтобы она никогда больше его не увидела. Он правильно догадался, что она родом из Мейфэра.
Сколько времени ему потребуется, чтобы определить, что перемена в ее обстоятельствах произошла из-за того, что она была проклятой дочерью герцога-предателя?
Войдя в резиденцию, Зверь пересек фойе и заглянул в переднюю гостиную. Мадам Джуэл угощала четырех джентльменов — которые, без сомнения, ждали своей очереди — алкоголем и развлекала их непристойными историями и шутками. Прошли годы с тех пор, как она в последний раз брала мужчину в свою постель. Заметив его, она слегка улыбнулась ему, давая понять, что все в порядке, никаких неприятностей не предвидится.
Господи, но он ненавидел это чертово дело.
Он направился к лестнице. По пути наверх он столкнулся с Лили, сопровождавшей одного из джентльменов вниз. Мужчина выглядел таким гордым собой, что Зверь на мгновение задумался, был ли это его первый раз. Это его не касалось. Ему было все равно. Он устал от бездельничающих джентльменов и от женщин, развлекающих их. От необходимости защищать их.
Наконец он добрался
до верхнего этажа, который служил их главным жилым помещением. У него и у всех дам, работавших в этих стенах, были отдельные комнаты в этом коридоре. Он прошел в библиотеку, налил себе виски, опустился в удобное кресло с высокой спинкой у пылающего камина и постарался не думать о служанке, которая была прекрасна, как ангел, красавица, способная соблазнить святого на грех.Одного воспоминания о ней было достаточно, чтобы заставить его тело напрячься от желания, как будто она сидела напротив него.
Все внутри него пришло в состояние повышенной готовности, когда он увидел мужчину, приближающегося к ней после того, как она вышла из таверны. В его намерения не входило шпионить за ней, но поскольку она, казалось, не принадлежала Уайтчепелу, он хотел убедиться, что она не настолько глупа, чтобы ходить по улицам одна поздно ночью. Но, похоже, у нее был защитник — муж или кавалер, — и как только Зверь признал, что ей ничего не угрожает, он проскользнул дальше в тень и направился домой.
Дом. Странное слово для обозначения места, где женщины зарабатывали себе на пропитание своими телами. За эти годы ему удалось найти другую работу для многих из них, пока их не осталось всего полдюжины. Но им нужно было научиться другим навыкам, чтобы у них была хоть какая-то надежда оставить эту жизнь позади.
Пока они не оставят ее позади, он тоже не сможет этого сделать
Потому что он не бросит женщин, которые были под его опекой, не оставит их на милость мужчин, которые не боялись причинить им вред. Он был в долгу перед Салли Грин. Она поверила в него, и в конце концов он подвел ее.
Допив свой напиток, он отставил стакан в сторону и уставился на языки пламени, извивающиеся в камине. Его подопечные должны быть такими же уравновешенными, как служанка из таверны, которая обслуживала его сегодня вечером, хотя она, без сомнения, была продуктом целой жизни совершенствования, начавшегося с того момента, как ее положили в колыбель. Каждый ее шаг указывал на то, что мельчайшая деталь ее заслуживала внимания; ни один аспект ее не был оставлен на волю случая. Если бы ему пришлось гадать, он бы сказал, что у нее были десятки учителей. Элегантное движение ее рук, спокойствие, с которым она поставила его бокал, ее волосы—
Ее волосы были в довольно беспорядочном состоянии, без сомнения, потому, что ее не учили, как их укладывать. У нее была горничная, которая делала это за нее, и эта горничная больше не собиралась следить за тем, чтобы каждая прядь оставалась там, где ей нужно. Он хотел бы вынуть шпильки и посмотреть, как тяжелые локоны рассыпаются по ее плечам.
Он вспомнил, как искривился ее рот, как она быстро втянула воздух, когда пыталась справиться с непослушными волосами, которые не желали вести себя прилично. Он сомневался, что она когда-либо делала это в Мейфэре. Это был чистый Уайтчепел, возможно, единственное, что в ней было от него.
Была ли она замешана в скандале? Был ли какой-то красивый парень, который украл ее сердце, а потом поступил с ней неправильно? Неужели она влюбилась в простолюдина, отвергла мир, к которому ее готовили? Был ли он тем мужчиной, который пришел за ней сегодня вечером, тем, чей приход так чертовски обрадовал ее, принес ей такое облегчение?
Почему она вообще занимает его мысли? Не то чтобы она играла какую-то роль в его жизни, кроме как принесла ему его любимое возлияние, когда он посещал таверну своей сестры.