Соблазни меня

Глаза у нее сейчас были мягче, светлее и наводили на мысль о воркующих голубях и теплом утреннем дожде.

Дункан задумался о недавней сцене. В первый момент сержантик выглядел так, словно собрался вывалить только что съеденные пончики прямо на труп. Однако оклемался он быстро. Вряд ли у него большой опыт в криминалистике, но с процедурой он явно знаком.

Шагая рядом с Алекс к ее кабинету, Дункан озирался по сторонам в поисках необычного. Все выглядело так же, как и вчера. Почему труп оставили именно в отделе искусства? Неужели случайность? Вряд ли.

Кабинет он тоже оглядел с большим вниманием. Маленький, но аккуратный — все на месте, все под рукой. Полностью отражает личность хозяйки. Компьютер уже работает. Очевидно, первым делом она зашла сюда, а потом уже отправилась на прогулку между стеллажами. Судя по запаху кофе, прогулка — часть ее утренней рутины, вот только данный конкретный день обернулся совсем нетипично. Можно сказать, пошел коту под хвост, как накануне у него.

Алекс рухнула в кресло и уставилась на экран невидящим взглядом человека, погруженного в глубокие раздумья. Дункан пошел на запах и без труда обнаружил подсобку. Наполнив две чашки доверху, он вернулся в кабинет.

— Молоко? Сахар?

— Если вас не затруднит, — рассеянно откликнулась Алекс, поворачивая чашку в ладонях, словно в поисках тепла.

Он вторично отправился в подсобку. В маленьком холодильнике нашлись сливки. Он с любопытством следил, как Алекс щедро разбавляет кофе. С натянутой улыбкой она отодвинула пакет, и он галантно убрал со стола все лишнее.

Некоторое время они молча потягивали напиток: Алекс в своем кресле, Дункан на стуле для посетителей, чересчур узком для его внушительного торса. Ребро спинки все глубже впивалось в тело как раз под лопатками, неудобное коротковатое сиденье нарушало кровообращение в ногах. Хорошо хоть кофе приличный.

В попытке отвлечься от неудобной позы Дункан еще раз оглядел кабинет. Ни единого намека на предпочтения хозяйки, ни одного ключа к ее жизни — какого-нибудь плюшевого мишки, расписной тарелки, фотографии. Единственный личный штрих (если можно так назвать) — висящий на стене диплом библиотекаря, выданный университетом Иллинойса, в простой металлической рамке.

Никто так и не нарушил молчания. Алекс продолжала разглядывать экран и даже положила руку на «мышь», но мысли ее где-то странствовали. Скорее всего, ей не хотелось разговаривать.

— Только не нужно стирать последние письма, — пошутил Дункан и, заметив на бледном лице тень вчерашнего яростного негодования, подумал: ну вот, теперь она похожа на себя.

Судя по всему, потрясение прошло.

Появился толстяк в полицейской форме, обремененный фотокамерой, видеомагнитофоном и черной пластиковой папкой, видимо, для снятия отпечатков.

— Это начальник полиции, — объявила Алекс с нажимом. — Берт Хармон.

Мимо прошел сержант Перкинс, потом еще кто-то и еще, пока в библиотеке не собралось примерно с полдюжины представителей закона разного калибра плюс пара особенно серьезных типов в штатском (Дункан предположил, что из ФБР).

— Алекс, будь добра, иди в отделение. Там сержант Ремцо снимает показания, расскажешь ему, как все произошло.

Она послушно поднялась, но прежде чем выйти, бросила вопросительный взгляд в сторону Дункана.

— Мистером Форбсом займусь я сам.

Не дожидаясь, пока его вежливо, но настойчиво попросят официально представиться, Дункан предъявил визитную карточку профессора университета в Суортморе по предмету «История искусства». Там значились все необходимые телефонные номера. Алекс, медлившая у стола, вытянула шею, пытаясь их прочесть. Тогда он выудил еще одну карточку, записал ниже номер мобильного телефона и протянул ей. Перкинсу он повторил туже полуправду, что накануне выдумал для Алекс:

— В настоящее время я в академическом отпуске, пишу книгу, а в Свифт-карент приехал, чтобы спокойно поработать.

— Хм… — Сержант нацарапал что-то в блокноте и поднял взгляд на Дункана. — Значит, пишете книгу по искусству? — уточнил он таким тоном, словно подобный род занятий ставил жирную и окончательную точку на мужской стороне его натуры.

— Совершенно верно.

Выходившая Алекс метнула через плечо удивленный взгляд. Казалось бы, она имела достаточно времени, чтобы переварить новость насчет его места в обществе. Если только она не решила, что из тщеславия он выдал за университет начальную сельскую школу.

Тем временем Перкинс привел в боевую готовность портативный магнитофон.

— Прошу извинить, но мы здесь люди скромные, отдельной комнатой для допросов не располагаем, — уведомил он сухо. — Так что придется побеседовать прямо на месте.

— Ничего не имею против.

Сержант сообщил свое имя и звание, потом имя и звание Дункана, время и место допроса.

— Где вы остановились в Свифт-каренте, профессор?

— В гостинице «Риверсайд», коттедж номер восемь.

— Надеюсь, ясно, что до конца расследования вы не можете покинуть город?

— Я и не собирался, по крайней мере, пару месяцев.

Он говорил чистую правду: еще накануне Дункан решил задержаться и по возможности сблизиться с внучками Фрэнклина Форреста, а заодно расспросить всех, кто, так или иначе имел к нему отношение. Так сказать, копнуть поглубже. Работа над книгой могла послужить отличной дымовой завесой.

— Это ваше единственное удостоверение, профессор? — спросил Перкинс, вертя карточку.

Допрос обернулся самым долгим и нудным интервью, какое только приходилось выдерживать. Сержант неторопливо и методично спрашивал его, и хотя отдельные вопросы как будто совсем не относились к делу, Дункан держался настороже. Раз уж других подозреваемых пока не предвиделось, он, человек пришлый, — идеальная кандидатура на такую роль.

— Факт, что и вы, и убитый появились в городе одновременно, кажется мне странным.

— Случаются и более странные совпадения.

— Верно. Но мы, полицейские, в них не верим. — Сержант задумчиво поскреб затылок. — Зачем вам понадобилось двигать тело?

— Я его не двигал. Перевернул. Хотел убедиться, что человек мертв. К тому же со спины не получится сделать искусственное дыхание.

— В данном случае об искусственном дыхании не могло быть и речи, — заметил Перкинс и придал своему взгляду доверительный оттенок. — Что и говорить, влипли вы в неприятности, профессор. Переворачивая тело, вы, конечно, оставили на нем отпечатки пальцев. Словно нарочно, знаете ли. Вам ведь не хочется осложнять себе жизнь? Если есть в чем признаться, признайтесь сейчас, пока не поздно.

— Хотите взять меня под арест?

— Давайте начнем с рассказа о том, как все случилось. Честного рассказа, профессор.

Дункан подавил досаду, зная, что на месте Перкинса вел бы себя так же.

— Я подошел сюда прямо к открытию, так как мне не терпелось начать работу над книгой. Библиотека казалась пустой, но уже в следующую секунду мисс Форрест в панике выбежала из-за стеллажей. Из ее слов следовало, что она наткнулась на мертвое тело.

— Вы знали убитого?

— Нет.

Дункан сказал своего рода правду: никто их друг другу не представлял.