Соблазнить дьявола

Как любовница богатого герцога, Клер Буше в конце концов стала знаменита своим щедрым гостеприимством и модными приемами. Она упивалась властью и кружила головы мужчинам, которые были моложе и влиятельнее, чем ее покровитель. Многие английские аристократы обедали за столом мадам Буше, включая самого принца-регента. Но английские аристократки – совсем иное дело. Светские дамы не знались с подобными женщинами, хотя Клер жила с двумя своими детьми на той же привилегированной Кларджес-стрит, в нескольких шагах от любовницы герцога Кларенса с их многочисленным потомством.

Джордж и Сидони вряд ли составляли потомство, но вызывали множество пристальных взглядов и сплетен. Она была еще совсем ребенком, когда Джордж объяснил, как устроен мир и почему их отец не живет с ними. Для Сидони это стало настоящей потерей невинности.

Она не хотела, чтобы то же самое испытала и мисс Хеннеди, но от изверга вроде Бодли ничего другого бедная девочка получить не могла. Или что-то возможно предпринять? Что-то более действенное? Занятая этими размышлениями, Сидони торопливо свернула за угол на Бедфорд-плейс, едва замечая, где идет. Как обычно, вдоль улицы стояли две-три кареты, но по безрассудству она не обратила на них внимания, даже на ближнюю, которая стояла напротив ее дома. Она уже почти пробежала мимо, когда нечто твердое и темное ударило ее по лбу. Сидони рухнула на тротуар, как мешок с известковым раствором, буквально видя перед собой звезды. Потом она поняла, что кто-то присел рядом, чтобы помочь ей встать на ноги.

– Боже, я вас не видел! – объяснил господин, подсовывая руку ей под плечи. – Вы ранены? Вы можете стоять?

Когда звезды наконец погасли, Сидони осторожно села, потрогала лоб и застонала. Она вдруг ощутила холод влажного тротуара снизу и запах одеколона сверху.

– Что… произошло? – с трудом выговорила она, когда господин без всяких усилий поставил ее на ноги.

– Простите. Я, кажется, ударил вас дверцей своей кареты.

– Вы ударили меня? – Сидони пыталась сосредоточиться на его лице.

– Мисс, я вас не видел, – запротестовал он. – Вы сами выскочили неизвестно откуда. Вы что, не видели, как моя карета подъезжает к обочине тротуара?

– Нет, я… не помню…

Сидони услышала, как его кучер спрыгнул с козел.

– С леди все в порядке, милорд?

– Только неприятная шишка, Уиттл. Скажи Фентону, чтобы приготовил лед. Я сейчас отнесу леди в дом.

Еще полуоглушенная, Сидони позволила ему почти взять ее под колени, но потом все же оттолкнула.

– Со мной все в порядке, сэр, – произнесла она, прижимая ладонь к шишке. – Да, все в порядке.

– В порядке? – скептически повторил он. – Тогда скажите, мисс, сколько пальцев я поднял?

Из сущего упрямства Сидони заставила глаза сфокусироваться и посмотрела вверх… затем выше, выше. И то, что она увидела, определенно не было его пальцами. Ее вдруг словно чем-то ударили под колени, и она почти осела на тротуар, когда Девеллин подхватил ее и направился к входной двери.

– Так я и думал, – бормотал он, внося пострадавшую в дом. – Ханиуэлл, закрой дверь и задерни шторы. Полагаю, она получила небольшое сотрясение.

Оказавшись лежащей на бархатном диване в темной гостиной, Сидони тут же попыталась сесть. Она действительно не хотела, чтобы лорд Девеллин прикасался к ней. Однако тот положил сильную теплую руку ей на плечо.

– Мисс, я вынужден настаивать. Фентон! Эй, Фентон! Есть в этой части города врач?

Она смутно понимала, что в доме началась суета, забегали слуги, неся всевозможные коробочки, пузырьки, но каждый останавливался, чтобы поглядеть на нее. Сидони оттолкнула его руку.

– Благодарю вас. Я должна идти. Через улицу.

– Через улицу?

– Мой дом. У меня назначена встреча.

Сидони с возрастающей тревогой сознавала, чем грозит ей неуправляемое состояние. Она и так уже провела слишком много времени в обществе Девеллина. Хуже того, лежит на его диване, с ридикюлем, где находятся его украденные вещи. Слава Богу, она не потеряла сознание, иначе бы он давно рылся там, в поисках чего-нибудь, что позволило бы ему выяснить, кто она такая.

Девеллин продолжал рассматривать ее лицо. Господи, он ведь не может ее узнать?

– В вашем доме есть кто-нибудь, за кем надо послать, мисс? – наконец спросил он. – Ваш… муж? Ваш отец?

Ее отец? Сидони чуть не засмеялась.

– Я вдова, – намеренно резко сказала она. – Теперь, с вашего позволения, мне хотелось бы встать.

Над нею вдруг протянулась чья-то рука.

– Лед, милорд, – доложил слуга. – Не прикажете ли еще нюхательную соль? Или, возможно, у леди в ридикюле есть уксус?

– Нет! – Прижав сумочку к груди, Сидони оттолкнула маркиза и вскочила с дивана. – Я имею в виду, что действительно хорошо себя чувствую. Благодарю вас. И мне пора.

На этот раз Девеллин не стал возражать.

– Пожалуйста. Я провожу вас через улицу, – спокойно произнес он.

– Я могу перейти улицу сама, благодарю.

– Как пожелаете. – Голос приобрел угрожающую холодность. – Но до вашего ухода позвольте мне представиться. Я…

– Мне известно, кто вы, – отрезала Сидони. – Благодарю вас, я должна идти.

Девеллин переступил с ноги на ногу, очень хитро закрывая ей дорогу. Господи, какой же он большой. Даже больше, чем казался при встрече в «Якоре», и дьявольски, нет, распутно красив. Боже мой, до чего несправедлива жизнь!

– Но, может, вы сделаете одолжение и назовете свое имя, мэм? Я хотел бы знать, кому буду иметь удовольствие отправить письмо с извинениями.

– Вы уже извинились, милорд. А я мадам Сен-Годар. Дом четырнадцать. И никаких писем не требуется.

– Значит, вы француженка. У вас легкий акцент.

– Да, – коротко бросила она. – Теперь позвольте с вами попрощаться.

Каким-то образом Сидони удалось выпрямить спину и, наконец, сбежать. На улице она зажмурилась от яркого света, но, почувствовав, что кто-то схватил ее за локоть, резко повернулась с намерением дать пощечину лорду Девеллину за его настойчивость. Рука повисла в воздухе.

– Мадам Сен-Годар? – Взгляд мисс Хеннеди скользнул по ее лицу. – Вы хорошо себя чувствуете? Это не ваша сторона улицы.