Соблазнить (покорить) Старшего следователя

Бегом поднимаюсь по лестнице и тактично стучусь в дверь. Ручка как-то подозрительно отходит, замок поменять бы…

Рая открывает почти мгновенно. Она такая же, какой я ее и запомнил: невероятно красивая, намного растерянная, с ниспадающими на плечи тугими кудряшками волос и широко распахнутыми черносливами-глазами под веером пушистых ресниц. Взгляд невольно опускается на пухлые, немного влажные девичьи губы, но я тут же мысленно отвешиваю себе подзатыльник. Нельзя на нее так смотреть. Рая — молоденькая, серьезная девушка. Что я ей могу дать?

— Дмитрий, спасибо, что пришли! — бормочет девчонка и одновременно заламывает беспокойные ручонки. — Это такая глупость.

— Умница, что позвонила, — хвалю скупо. — Ключи от Полининой квартиры есть?

— Есть! — кивает Раиса и тут же бросается в комнату, стукнувшись бедром о тумбочку и перевернув на своем пути табуретку.

Я ещё во время первой встречи заметил, что Раиса свойственна творческая импульсивность. Она ни мгновения не сидит на месте, постоянно вертится и бьющая фонтаном из маленькой актрисы энергия разрушает все на своем пути.

— Спокойно, — отдаю уверенную команду и проходу следом за девушкой в квартиру. Ещё и табуретку по дороге поднимаю. — Сейчас во всем разберемся.

— Да, конечно, — бормочет Рая, выкидывая из ящика кучу бумажек и какие-то хитрые женские штучки, патчи они, что ли, называются? — Да куда же я их подевала? — ругается в полголоса. — Ещё положила же так, чтоб не забыть.

О да! Именно с таких мыслей начинаются самые увлекательные поиски.

Наконец девушка находит ключ на полу и с радостным визгом даёт мне.

— Вот! Только я не понимаю, что вы хотите в квартире найти. Ну, кроме использованных презервативов… — бормочет и тут же смущается.

— Презервативы — это хорошо, — хмыкаю назидательно, — презервативы — это значит, что как минимум ещё годик у меня будет всего четверо проблемных детей. Но, если мои дети не изменили своих привычек, в квартире мы найдем подсказку.

Открываю дверь и, как я и ожидал, на столе нахожу записку.

«Дорогой папочка, если ты нашел это письмо, значит мы влипли, — читаю прыгающие строчки, написанные витиеватым подчерком дочери. Ну да, Ангелина всегда у них за дипломатическую часть отвечает. — Мы полезли в Сашкин институт, в лабораторию, которая находится в 215 кабинете. Рассчитываем вернуться к ночи, но если нет, ждём тебя на помощь. Люблю. Гела».

— Продуманно, — хмыкает Рая.

— Ну, хоть чему-то я их научил, — не могу сдержать раздражённого ворчания. Я старый, больной человек, мне сорок пять лет! Мне б пивка выпить, книжку почитать после работы! А я должен гоняться за этими бесенятами по всему городу! Из лаборатории из доставать! Да будет мне покой в этой жизни или нет?!

— Найду — выпорю! — сообщаю в воздух и решительно отправляюсь вниз по лестнице.

— Не надо, дети ведь совсем! — Рая как есть, в домашних тапочках, мчится за мной следом.

— Раиса, оденься! — рявкаю привычно, как на работе, и тут же жалею. Но Рая замерла лишь на мгновение, почти сразу на ее губах появилась веселая улыбка, которую девушка попыталась скрыть.

Я залюбовался девчонкой. Ещё с первой встречи Раиса действует на меня магнетически. Творческая, немного растерянная, воздушная. И одновременно земная. С пухлыми губками, которые так хочется целовать. С аппетитной, круглой попкой и мягкой грудью. Хочется обнять, поискать, защитить… Раньше бы за влюбленность принял, но не сейчас. Сейчас у меня табор беспокойных детей, нервная, опасная работа и возраст, в котором уже поздно что-то менять.

— Дмитрий Васильевич, я иду с вами! — заявляет Рая решительно. В огромных черносливах-глазах горит вызов.

— Ага, прямо в тапочках, — бурчу устало. — Иди оденься нормально, обувь желательно без каблуков.

Мгновение и Рая скрывается в квартире. Отхожу подальше, прислоняюсь к стене и достаю сигарету. Ничего нового. Ничего нового в этой жизни не происходит. Скучно даже.

В том, что малышню спасём без особых проблем, я уверен. У моих детей есть специфическое, почти патологическое везение. Будто их покойные родители стали ангелами-хранителями для неугомонных чад.

Гелка с Сашей тысячу раз вляпывались в самые опасные переделки и все равно выходили сухими из воды. А вместе с ними это везение перекинулось и на меня. Сколько раз пуля приносилась мимо, буквально в миллиметре, сколько раз нож очередного рецидивисте проходил совсем рядом с важными органами, сколько раз машина глохла в нужный момент, а улики сами попадались на глаза…

Мне казалось, что сама судьба хочет, чтоб я вырастил детей, поставил на ноги, поэтому бережет. Но дети уже взрослые, одна замужем, второй собирается. А я как бегал, словно нянька, за ними, так и продолжаю бегать. Крест на всю жизнь, что называется!

Раиса выскакивает из квартиры и оглядывается, в полутьме подъезда меня не замечает.

— Вот козел! Смылся! Все мужики одинаковые! — ругается в сердцах.

Подавляю в себе дурацкое мальчишеское желание замекать. А что, весело бы получилось.

— Рая, я здесь! — поднимаюсь на пару ступенек, чтобы девушка меня увидела. — Покурить отошёл.

— Ой, простите! — даже в скудном освещении вижу, как заалели смуглые щёчки.

— Все в порядке, — не могу сдержать смеха, — пойдемте, Рая, нас ждут великие дела!

Раиса мчится за мной по ступенькам и я на автомате слежу, чтоб не убилась ненароком.

Помогаю спуститься на скользком крыльце и заботливо подсаживаю в машину.

Раздражение на детей ещё живёт во мне, но присутствие Раи делает его менее заметным, сглаживает, примиряет с тем, что вместо теплой кровати я еду в одиннадцать вечера брать штурмом дурацкий институт.

Ладно, если уж и влипать в неприятности, то в приятной компании.

— Вот что на месте не сидится?! — снова недовольно бурчу, но больше из вредности. Я пожилой человек, мне ворчать положено. — Медом этот институт, что ли, намазан? Попадут снова в обезьянник — договорюсь чтоб недельку подержали! В воспитательных целях! Может в голове что-то и проясниться!

Жду от Раи сочувствия, поддержки, утешения. Я отец-одиночка, женщины всегда на это так реагируют.

Но, вопреки ожиданиям, машина наполняется звонким, искристым смехом. Рая нагло хохочет, откинувшись на спинку сидения так, что ее волосы расплескалась по плечам. Можно дотянуться и поцеловать пружинистые кудряшки.

— Раиса! — возмущаюсь. — Ну что смешного я делаю?

— Корчите из себя ворчливого старикашка, — отвечает противная девчонка. — Вы же и вполовину не такой, а зачем-то бурчите, детей ругаете.