Соблазнитель

– Ты ждал возможности нанести по своему заклятому врагу удар долгие годы, копя в сердце ненависть к нему.

– Да, – глухо сказал Дэниел. – Мое сердце очерствело.

– Означает ли это, что твоя душа тоже мертва? Что месть стала единственным, ради чего ты живешь? – с дрожью в голосе спросила Диана, испытывая нестерпимую боль. Ей хотелось понять, осталось ли в его сердце местечко для нее или же все, на что она могла рассчитывать, ограничивалось жалостью к ней и страстью.

– Пусть о моей душе судят потусторонние силы, им решать, блаженствовать ли ей в раю либо гореть в геенне огненной, – с досадой огрызнулся Дэниел.

В его глазах Диана заметила пугающие искры. Он вновь стал Дьяволом во плоти.

– Моя сестра была с тобой откровенной, однако не до конца, – промолвил он. – Злодеяния Тиндала не ограничиваются тем, что он сделал с ней, всем его преступлениям нет числа.

– Я понимаю, что он тебе ненавистен, – сказала Диана. – Уже одно то, что он изуродовал жизнь Жанетты, нельзя простить.

– Ты слишком добра, чтобы понять всю меру моей ненависти к нему, – сказал Дэниел.

– Уже нет и не так наивна, как прежде. Теперь я знаю, что могу ненавидеть столь же сильно, как и любить. Как видишь, я извлекла некоторые уроки из случившегося. Ты пришел сюда для того, чтобы выяснить, сочувствую лия тебе?

– Я не уверен. Может быть, мне хотелось увидеть на твоем лице какие-то иные чувства, помимо разочарования, охватившего тебя в Хэмпстеде. Я не хочу, чтобы ты запомнилась мне разочарованной, Диана.

Грустные нотки в его голосе тронули ее сердце, она подошла к нему поближе и взглянула ему в глаза. В ее взгляде он прочел и сочувствие, и упрек, и жалость, и любовь.

– Тебе следовало раньше все мне рассказать, Дэниел. И тогда я бы смогла понять и простить тебя. Но ты не решился, и ужасающая правда повергла меня в шок.

– Я был близок к признанию, Диана! Но всякий раз мне что-то мешало... Ты не представляешь, какой груз лежит на моей душе.

– Так почему бы тебе не облегчить душу теперь? – спросила Диана. – Жанетта сказала, что тебе есть что мне рассказать...

Дэниел опять уставился на воду.

– Я не привык каяться в грехах. Многие из них тебе уже известны, оставшиеся же в тайне вряд ли помогут тебе лучше меня понять.

– Я думаю иначе, – возразила Диана. – Ты предпочитаешь оставаться загадкой, интриговать меня – уж такова твоя мужская натура. Но в данной ситуации между нами не должно быть никаких недомолвок, если только я для тебя что-то значу.

Он тяжело вздохнул:

– Хорошо, слушай. Когда вся моя семья собралась бежать из Франции, встал вопрос: как переправить в Англию семейные деньги и драгоценности? Тиндал вызвался нам помочь, и первой с ним отправилась в опасное путешествие Жанетта, взяв с собой все ценности. Он все забрал у нее, а самое Жанетту обесчестил. Напрасно вся наша семья, тридцать человек, ждала на пустынном берегу корабля, который должен был нас забрать. Вместо судна внезапно появились французские солдаты и арестовали почти всех беглецов. Я помню все в мельчайших деталях, часто вижу этот кошмар во сне – лица своих родных, искаженные страхом и отчаянием, свирепые физиономии злорадствующей солдатни...

Голос Дэниела стал громче и срывался на крик. В отличие от Жанетты говорить спокойно о предательстве он явно не мог, настолько потрясли его эти страшные события.

– Тебя тоже арестовали? Ведь ты был еще мальчишкой! Как же они посмели? – вырвалось у Дианы.

– Когда налетели солдаты, мы с Луи находились на некотором расстоянии от основной группы родственников и сумели спрятаться, – сказал Дэниел. – Потом мы пробрались в Париж и попытались добиться освобождения моих родителей. Отца выпустили из тюрьмы, но только потому, что он стал сломленным человеком, его рассудок помутился. А мама...

Он резко отвернулся, пряча слезы и скорбь. Диана подошла к нему поближе, желая успокоить и утешить, впервые почувствовав, что разделяет его ненависть к виновнику всех его бед, и тихо спросила:

– И что же произошло с ней?

– Она умерла. Революционеры казнили ее на гильотине. Я присутствовал при казни и упал в обморок за миг до того, как была отсечена ее голова. Меня подхватил на руки Луи и унес прочь от того жуткого места.

Диана ахнула от ужаса, представив себе эту картину. Все поплыло у нее перед глазами. Так вот что довелось ему пережить в раннем детстве! Вот почему он жаждет мести!

– Мама была далека от политики и пострадала безвинно, пав жертвой кровавого террора, охватившего страну. Вся ее вина заключалась в том, что она носила ненавистную бунтарям фамилию. Я до сих пор словно наяву вижу отвратительные физиономии черни, жаждущей кровавого зрелища, обезглавленные тела их жертв. И. ужас в глазах мамы... Потом пришло новое потрясение, связанное с моей бедной сестрой. И душа моя окончательно умерла для всего, кроме мести, ставшей моей единственной целью.

Он произнес эти слова громко и отчетливо, как клятву.

– Теперь мне понятно, почему ты без колебаний разорил человека, обыграв его в карты, как смог использовать меня в качестве приманки для своего врага. Пожалуй, я не должна винить тебя за это, Дэниел. Ты не мог поступить иначе после всего того, что перенес, – сказала Диана.

Лицо Дэниела смягчилось, он будто перенесся из страшного прошлого в реальность, сбросив груз горечи и злости. Взяв Диану за руку, он сказал:

– Ты мне, возможно, не поверишь, но я вдруг понял, что ты для меня важнее, чем отмщение своему врагу.

– Но идти на попятную не в твоих привычках, – заметила Диана. – Ты всегда доводишь задуманное до конца.

– Из всякого правила бывают исключения, – возразил он. – В любом случае ты не станешь средством для достижения моей цели.

– Мне верится в это с трудом, – сказала Диана.

– Так думает и моя сестра. Она говорит, что ты подозреваешь меня в том, что я женился на тебе, чтобы снова вызвать Тиндала на дуэль, если он возобновит свои домогательства. Ты заблуждаешься, я женился на тебе вовсе не ради сведения с ним счетов. К тому же Тиндала не интересуют замужние женщины, он питает слабость исключительно к юным девственницам. Лишив тебя невинности, я отбил у него всякий интерес к тебе.

– Выходит, что ты разрушил свой грандиозный замысел, поддавшись порыву страсти? Вот почему ты столь упорно гнал меня тогда из своей спальни! Я вынудила тебя пойти на крайне невыгодные уступки, не так ли? Эта сделка была, наверное, худшей в твоей жизни.

– Нет, милая, это была самая удачная сделка!

– Вряд ли. То, что могу тебе дать я, не способно компенсировать все те чувства, которые ты вынашивал в себе на протяжении десятилетий. Я думаю, что со временем ты пожалеешь о своей слабости и возненавидишь меня. Послушай, Дэниел! А ведь я стала неприятна тебе уже в первую нашу ночь! Именно поэтому ты и молчал. Я угадала?