Соблазнительная капитуляция

— Да, что ж, я собираюсь использовать этот пульт, чтобы ударить тебя по голове, — сказала я, прежде чем переключить канал. Я переключала, пока не нашла канал, на котором показывали старые мультфильмы. Хитрый Койот был занят погоней за Дорожным бегуном (прим. Родраннер — два вида быстро бегущих наземных кукушек с длинными хвостами и гребнями), а я рассмеялась и положила пульт обратно на кофейный столик.

— Мультики? — сказал Лукас.

— У тебя проблемы с тем, как я пользуюсь пультом и что выбираю? — Он покачал головой.

— Вообще-то, нет. Это то, что выбрал бы я. — Прошло мгновение тишины, и мне показалось, что это значило больше, чем то, что мы выбрали для просмотра одно и то же.

— Я часто смотрела их в детстве. Каждое субботнее утро. Мои родители запрещали, но я просто делала тише и выключала, когда они входили. Я была очень скрытной. Или, по крайней мере, я так думала, — сказала я, когда Хитрый Койот купил еще одну наковальню у ACME (прим. вымышленная торговая марка, фигурирующая, в частности, во вселенной мультфильмов Looney Tunes. Название расшифровывается как «A Company that Makes Everything», то есть «Фирма, делающая всё, что угодно»). — Ему бы следовало перестать покупать продукцию ACME. Я имею в виду, что почти все они неисправны.

— Он должен позвонить в Бюро по улучшению бизнеса и сообщить о них, — наконец сказал Лукас, потирая мое колено.

Мне действительно не следовало позволять ему, потому что я сказала, что это была всего лишь одна ночь, а сейчас определенно не была ночь. Мне следовало дождаться, пока он заснет, и улизнуть.

Мы доели блинчики с беконом и выпили кофе, и я прислонилась к его плечу, а он погладил мои высыхающие волосы.

Это было… мило. И нормально. Как будто это была наша жизнь. Но это было лишь временно. Мы отдыхали в этом месте, и почти пришло время возвращаться к реальности. Я знала это, и именно поэтому выключила свой телефон, как только села с ним в такси.

Против моей воли и, вероятно, против его, мы заснули вместе.

***

Когда я проснулась, солнце висело низко в небе, а телевизор все еще был включен, но по нему показывали другие мультфильмы. Я пошевелилась, и это разбудило Лукаса, который моргнул, открыл глаза и улыбнулся, увидев меня.

Был почти вечер воскресенья, и я сказала, что это будет всего лишь одна ночь, но эта ночь затягивалась, и, если я не потороплюсь, эта одна ночь никогда не закончится.

О, но я этого не хотела.

Он мне нравился. Он мне очень, очень нравился.

Я обманывала себя, когда думала, что после секса мы сможем вернуться к сугубо профессиональным отношениям. Ну, может быть, у нас и получилось бы после первого раза, но теперь в дело были вовлечены чувства, по крайней мере, мои. Я не знала, что он чувствовал ко мне, и уж точно не собиралась спрашивать.

— Мне пора идти. У меня скоро ужин с родителями, — сказала я, слезая с его груди. Мои волосы были растрёпаны, потому что они высохли без помощи расчески или каких-либо средств для укладки.

— Ладно, — сказал он, помогая мне подняться. Я ничего не сказала, когда вернулась в его спальню и снова надела все, кроме бюстье. Мне нужна была помощь с ним, и я не собиралась просить Лукаса, потому что тогда это привело бы к тому, что мы начали бы все сначала, а я не могла. Нет.

Почему я почувствовала, что мне хочется плакать?

Я покачала головой, сложила бюстье и сунула его в сумочку. Затем я оделась до конца и зачесала волосы назад.

Я не горела желанием возвращаться и получать от Слоан допрос третьей степени, но я должна была это сделать. Мне нужно было идти.

Лукаса не было в гостиной, когда я вернулась. Куда, черт возьми, он подевался? Я нашла записку на столике.

Увидимся завтра, Солнышко.

— Лукас Блейн

В квартире было еще несколько дверей, и я не знала, для чего они предназначены, а он явно не хотел прощаться лично, поэтому я взяла записку и положила ее в свою сумочку, прямо рядом с бюстье.

***

Когда я вернулась, в квартире было тихо, и меня встретила еще одна записка, на этот раз от Слоан, в которой говорилось, что она ушла на работу на несколько часов. Я вздохнула и оглядела большую пустую квартиру.

Одной из причин, по которой мне нравилось жить со Слоан, было то, что я никогда не была одна. Расти единственным ребенком было нелегко; добавьте к этому тот факт, что у моих родителей было много денег, и я была крайне изолирована.

Я надела свои любимые спортивные штаны, те, что носила, когда болела, включила музыку и взяла одну из своих любимых книг. Было трудно читать, когда Слоан была рядом, потому что она всегда перебивала меня или заглядывала через мое плечо и спрашивала, о чем книга. Это как бы убивало удовольствие.

Я прочитала всего около пятидесяти страниц, когда мои глаза снова начали закрываться, и я заснула с книгой на груди.

***

— Привет, Рори. — Чья-то рука мягко потрясла меня за плечо, и, открыв глаза, я увидела, что Слоан пристально смотрит на меня.

— Привет, — сказала я, садясь и заставляя книгу упасть на пол. — Который час? — В квартире было темно. Должно быть, я проспала несколько часов.

— Уже шесть. Ты в порядке? — Должно быть, я выгляжу действительно ужасно, иначе Слоан набросилась бы на меня с расспросами о свидании, сексе и бюстье.

— Думаю да. Я имею в виду, я сказала ему, что это будет только на одну ночь, и это было только одну ночь. Мне просто нужно было выбросить его из головы. — Слоан поставила несколько пакетов на стойку и подошла, чтобы присесть рядом со мной на диван.

— И ты это сделала? Выкинула его из головы?

Честно?

— Нет, — сказала я и против своей воли заплакала. — Я имею в виду, я чувствую, что расстаюсь с ним, что глупо, потому что мы не встречаемся. Я знаю его всего несколько недель. Я не должна была чувствовать себя так после нескольких недель и нескольких перепихонов.

— А как ты должна себя чувствовать? — Слоан взяла мои ноги к себе на колени и начала растирать их. Одним из ее талантов был великолепный массаж стоп, но она делала его только в экстренных случаях. У меня их было довольно много, когда я рассталась с Ройсом.

— Предполагается, что я должна быть в состоянии двигаться дальше по жизни. Видеть его за работой и не чувствовать бабочек в животе всякий раз, когда он улыбается или произносит мое имя. Не думать о нем и не хотеть его все время. Я лучше этого.