Соблазнительный дьявол

Он дергает меня за запястье, оттаскивая от машины. Когда он возвышается надо мной, я встречаю его злобным рычанием. — Какого черта ты делаешь?

Лицо Девлина вытравлено гневом, густые брови нахмурены, влажные черные волосы вьются по лбу и падают на глаза. Мышцы подпрыгивают на его точеной челюсти, посылая мои инстинкты в режим — бей или беги.

Черт, черт, черт. Мое сердце бьется в такт моим бешеным мыслям. Он был здесь все это время — но Range Rover! Его здесь нет. Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться в этом. Его еще не должно быть дома.

Девлин встряхивает меня, требуя моего полного внимания, наклоняясь к моему лицу. Его губы кривятся, давая мне возможность увидеть его идеальные белые зубы. С ворчанием он отпихивает меня с дороги, делая паузу, достаточную для того, чтобы залезть в машину и заглушить двигатель, не отпуская меня. Я едва успеваю подумать, смогу ли я убежать, прежде чем он снова оказывается у меня перед носом.

Я в полной заднице.

— Ты влипла по самые уши, воровка, — рычит он, до боли сжимая мое запястье. Другой рукой он впивается пальцами в мое плечо. — Ты заплатишь за это.

Каждый мускул в моем теле напрягается от желания убежать.

Впервые за многие годы меня поймали на месте преступления. И теперь мне придется столкнуться с последствиями от рук того, кто ненавидит меня так же сильно, как я ненавижу его. Девлин Мерфи, мой обидчик.

Надо было рискнуть и ограбить банк.

2. ДЕВЛИН

Дом, как обычно, молчит, когда я выхожу из наполненной паром ванной, натягивая через голову черную футболку. Все так же, как и двадцать минут назад, когда я заскочил в душ. Такая же безжизненная тишина, как и всегда.

Новая книга по психологии, которую я взял, ждет меня на тумбочке.

Мой телефон пикает, прерывая станцию Spotify, играющую навязчивые синти-поп рок-биты MISSIO.

Треники, которые я натянул, сутулятся на бедрах, когда я провожу рукой по влажным волосам. Я думаю о том, чтобы проигнорировать телефон, но я уже знаю, кто это. Я иду в свою спальню и закрываю дверь, отгораживаясь от остальной части огромного дома.

На секунду я могу притвориться, что я не один дома.

Имя Бишопа снова мелькает на экране телефона с новым сообщением.

Уголок моего рта дергается, и я испускаю покорный вздох. Вот что я получаю за ранний уход с тренировки. Не то чтобы я вкладывался в дело так же, как Бишоп, но именно поэтому он был капитаном нашей футбольной команды с прошлого года. Может быть, я продолжаю заниматься этим, потому что в противном случае я бы не так часто видел Бишопа, ведь он живет и дышит командой.

Мне есть чем заняться, и я не выхожу из дома. По крайней мере, пока тьма в моей голове не выплеснется наружу. Вот почему мне пришлось улизнуть с тренировки сегодня.

Я сбился с пути, потерялся так, как не был в прошлом году. Это становится все хуже, все труднее сдерживаться, все труднее притворяться беззаботным.

Нахмурившись, я прохожу мимо своей кровати — идеально заправленной неуловимыми домработницами, которые проходят мимо, как кнопка перезагрузки, вычищая даже мое собственное существование из этой тюремной камеры с завышенными ценами, — и прислоняюсь к широкому подоконнику. Каждое утро я оставляю свою кровать в беспорядке, и каждый вечер, прежде чем я забираюсь в нее, она тщательно перестилается. Я смотрю на силуэты деревьев, разбросанных по горе, и вижу озеро между сосновыми иглами.

Еще несколько недель назад у меня не было бы такого настроения. Прежде чем оно успевало закрасться, я бы уже был на другой стороне озера, гуляя с Лукасом. В доме моих тети и дяди было проще не обращать внимания на то, что что-то не так. Это успокаивало меня, привязывало к месту, куда я мог пойти, где мне не нужно было волноваться, если меня не хотели видеть. Я оставался там, пока Лукас не выгнал меня обратно домой через озеро.

Раньше не было так плохо, потому что всегда рядом была помощница по хозяйству. Но когда два года назад мне исполнилось шестнадцать, папа решил, что я достаточно взрослый, чтобы быть самостоятельной с тем счетом, который они с мамой пополняют каждый месяц. Самодостаточная независимость, как они это называют. Есть только я и невидимые домработницы, с которыми я никогда не сталкиваюсь, даже когда пытаюсь их искать. Они как гребаные эльфы.

Лукас теперь недосягаем, он учится в колледже со своей девушкой, Джеммой. Если я потеряю Бишопа, не останется никого. Мне повезло, что мой лучший друг был рядом со мной так долго, как сейчас.

Но ничто не длится вечно.

Я не могу держаться за одну и ту же рутину.

Все двигаются дальше.

Стоп.

Потирая голову рукой, я изо всех сил пытаюсь загнать меланхоличные мысли обратно в их ящик, где им самое место, где они не смогут нашептывать мне свои злые истины.

Я дышу глубоко и медленно.

Мне требуется минута, чтобы обуздать свои разрозненные эмоции, вернуть их под контроль с грани несчастной истерики, которая охватывает меня, когда я впускаю одиночество внутрь, туда, где оно может резать глубже всего.

Мои пальцы дергаются от желания схватить пачку сигарет с тумбочки.

Вот такой должна быть жизнь. Старшеклассники заканчивают школу и поступают в колледж. После этого года мы с Бишопом будем делать то же самое.

Я делаю еще один резкий вдох, который обжигает горло, и разблокирую телефон, чтобы прочитать сообщения Бишопа. Они беспорядочны, до самого нового, которое пришло минуту назад.

Бишоп: Ты упал в этот чертов писсуар? Если ты не ответишь или не выйдешь через 5 минут, я посылаю поисково-спасательную службу. Никаких брошенных братьев.

Бишоп: Ладно, думаю, ты не вернешься на тренировку. Круто. Круто-круто-круто.

Бишоп: [GIF с изображением человека, моргающего в недоумении]

Бишоп: Йоу, Дьявольский Мальчик, ты должен мне за то, что сегодня рано ушел.

Я фыркаю. Все в школе Сильвер-Лейк прозвали меня темным дьяволом, но Бишоп любит придать всему свой собственный смысл.

Девлин: Мне пришлось уйти оттуда. Судороги в ногах от этих упражнений.

Бишоп: Хорошо, ваше высочество. [Серьезно, на этой неделе я заставлю тебя тренироваться дополнительно. Я не могу дать тебе передышку, иначе парни подумают, что я уделяю тебе особое внимание. Я не твоя стерва. Кроме того, тебе нужна работа ног для первого матча.

Девлин: [средний палец эмодзи] [средний палец эмодзи] Отвали. Я всегда забиваю, и ты это знаешь.